Ричард Томлинсон - Большой провал. Раскрытые секреты британской разведки МИ-6
Вечером мы изрядно выпили с Линдсеем и его командой, проснулись рано утром с похмельными головами и первым рейсом вернулись в Сплит. На следующий день Робертс должен был улетать домой в Лондон, оставив меня у руля.
— Боюсь, не успеваем встретиться со STEENBOX, — ухмыляясь, сообщил Робертс, пока мы дрожали в зале ожидания аэропорта, — но я расскажу тебе, как добраться до Тузлы и где ее найти.
Робертс, понятно, был рад все бросить. Мне же после сверхкороткой передачи дел предстояло практически заново собирать все по кусочкам.
x x xВсматриваясь в темноту сквозь заливаемое дождем ветровое стекло, я старался разглядеть очертания каких-то ориентиров и привязать их к расстеленной на коленях карте. Мысленно проклинал Фаулкрука, выделившего для передачи дел так мало времени. Для встречи со STEENBOX требовалось пересечь два фронта и ползти по лесным дорогам в Тузлу за 360 километров к северо-востоку от Сплита. Это было нелегким делом и в дневное время, а тут на пути нас сильно задержал конвой с благотворительным грузом, и теперь быстро темнело, да к тому же разошелся дождь. Узкая в рытвинах дорога круто спускалась в долину. Справа до облаков поднимался густо поросший лесом скат горы. Слева внизу чуть поблескивал текущий по дну долины поток. Что-то было не так. Дорога казалась уже, а очертания долины круче, чем показывала карта.
— Джим, ты уверен, что это та дорога?
— Угу, — небрежно буркнул из-за баранки Джим. — Знаю как свои пять пальцев. — На лице ребячливая улыбка. Ничем не озабочен, вечно улыбается, всегда готов помочь и постоянно ищет дела. Крепкий малый однако, серьезно поддерживает форму. В Дивулье ежедневно бегает и работает со штангой. Но я был не очень уверен, что он имел правильное представление о своих частях тела.
Джим перешел на более низкую передачу, восьмицилиндровый двигатель заурчал, сбавляя ход тяжело груженной машины. Фары высветили упавший поперек дороги ствол дерева размером с телеграфный столб. Машина встала.
— Должно быть, вчера была гроза, — весело сообщил Джим. Без лишних слов выпрыгнул из машины и, будто выступая на соревновании за звание "самого сильного человека в мире", поднял ствол, шатаясь, отнес его на руках на несколько шагов и бросил в канаву. Я поглядел в зеркало заднего вида на хорошо знакомые фары ползущего позади слабосильного «лендровера» с Джоном и Базом. Протянув руку, выключил стереокассету Джима с танцевальной музыкой и достал из-за ящика с инструментами "Моторолу".
— Баз, как думаешь, правильно едем? — спросил я. Тишина, пока он советовался с Джоном, потом «Моторола» зашипела снова.
— Валяйте дальше. За следующим поворотом будет сгоревшая хорватская деревня, — уверенно сообщил Баз, а коль скоро он трижды ездил здесь с Робертсом, я доверился его суждению. Я положил «Моторолу», как раз когда Джим взобрался в машину. Отряхнув руки от листьев и коры, он включил первую передачу и поехал дальше.
За следующим поворотом не оказалось никакой хорватской деревни, только еще одно поваленное дерево, больше прежнего. За ним я разглядел еще одно, потом еще. Джим, не смущаясь, приготовился прыгнуть из машины, чтобы убрать их с дороги, но я ухватил его за руку.
— Нет, здесь что-то не то, — сказал я. Это не было результатом грозы. Деревья были положены поперек дороги намеренно.
— Баз, Джон, немедленно сюда, мы не там повернули, — приказал я по «Мотороле». Джим уловил в моем голосе беспокойство и уже разворачивал «дискавери» назад. Он уже развернулся, когда «Моторола» заверещала голосом База:
— Эй, Рич, у нас тут неприятности!
Фургон связи стоял метрах в ста. Джон, должно быть, проклиная все на свете, тщетно пытался развернуть тяжелую машину и не успел уйти от милиционеров. Двое стояли перед капотом, направив АК-47 на База. Двое других у дверцы водителя, возможно, разговаривали с Джоном или, того хуже, силой пытались открыть дверцу. Еще несколько человек стояли сзади, разглядывая в окошко компьютеры и радиоаппаратуру и дергая за ручку. Из-за деревьев появлялись все новые фигуры и с оружием наготове решительно шагали к машине.
Я не успел ответить Базу, как нашу машину тоже окружили. Через ветровое стекло на меня смотрели стволы двух АК-47, их хозяева оставались в тени. В стекло с моей стороны резко постучали. Оглянувшись, я увидел пистолет, указывающий, чтобы я открыл окно. Стараясь не делать резких движений, я нащупал кнопку на дверце. Когда Джим выходил убрать с дороги дерево, он, должно быть, отключил центральный запор. Я нажал кнопку, моля Бога, чтобы не очень надежная система сработала. С удовлетворением услышал щелчок — все пять дверей заперты.
Положение трудное, если не отчаянное. К счастью, большинство солдат чисто выбриты, так что это не афганские моджахеды, действовавшие в этом районе, которые не колеблясь расправляются с неверными. Возможно, наши жизни вне опасности. Даже нерегулярные группы боснийской милиции вряд ли станут убивать военнослужащих UNPROFOR, ибо это привело бы к суровому возмездию. Но я беспокоился за машины и оборудование. Всего за несколько недель до того недалеко от этого места попала в засаду группа французских журналистов. Их под угрозой оружия высадили из «лендкрузера» и оставили на обочине. А похитители умчались на новенькой машине. Для нас это было бы катастрофой. Потерять «дискавери» и фургон связи уже плохо, но вот высокочастотная радиоустановка «калекс», хоть и устаревшая, все еще шла под грифом "Совершенно секретно". А еще, подумал я, налетчиков ожидает неприятный сюрприз, если они попытаются открыть мой дипломат. В его металлическом корпусе, где хранились шифры и другие секретные материалы, было установлено взрывное устройство, которое, наделав порядочно шуму, уничтожит содержимое, если дипломат неправильно откроют. Я надеялся, что до этого не дойдет.
Схватив «Моторолу», я связался с Базом.
— Ни при каких условиях не выходите из машины, — крикнул я.
— Вас понял, — ответил тот, на этот раз не так самоуверенно.
Пистолет снова постучал по боковому стеклу, и кто-то отрывисто скомандовал по-сербохорватски. Чуть наклонившись, чтобы видеть скрытое тенью лицо, я пожал плечами и развел руками.
— I don't understand. Ich verstehe nichts. Je ne comprends pas, — твердил я, в который раз проклиная глупость, вследствие которой тебя посылают на такую работу без элементарной языковой подготовки. Голос пролаял что-то еще, и прикладом автомата разбили правую фару. Я понял команду и выключил оставшийся свет.
Голос затявкал снова, и я чуть опустил стекло, надеясь, что это будет понято как знак примирения.
— Чем могу помочь? — робко спросил я по-английски. Голос снова заверещал, на сей раз еще более агрессивно. Солдат изо всех сил дергал за ручку, раскачивая машину. Другие солдаты пытались выломать заднюю дверцу. Опустив стекло еще на полдюйма, я попробовал представиться.
