Райнер Рильке - Письма 1926 года
Поэма «Попытка Комнаты», как и более ранняя поэма «С моря», была внутренне связана с «Поэмой Лестницы», начатой в январе 1926 г. в Медоне и завершенной в Сен Жиле между 10 июня и 21 июля (ср. примеч. 56 к главе VII, примеч. 21 к главе IX и примеч. 17 к Эпилогу). В черновой тетради Цветаевой все эти произведения соседствуют с черновиками ее писем к Рильке и Б. Пастернаку; в той же тетради — «Поэма Воздуха» и еще одна незаконченная поэма. Описывая архив Цветаевой, хранящийся в ЦГАЛИ, Е. Б. Коркина сообщает:
«Большая черновая тетрадь в черном коленкоровом переплете подобна могучей реке, исток которой — «Поэма Лестницы» — начинается в Медоне в первые дни нового — 1926 года, затем разделяется на самостоятельные русла «Попытки Комнаты» и незавершенной поэмы без названия, впадает в омут немецких черновиков писем к Рильке, стремительно несется со смертельных вершин «Поэмы Воздуха», уклоняется в отдельный залив «С Моря», выходит на широкие плесы писем к Пастернаку, чтобы, соединив в своем трехсотстраничном течении два языка, пять поэм, двух поэтов и бесчисленные попутные ручьи стихов, широким потоком выйти к устью — океанскому побережью Вандеи летом 1926 года» [446].
ПОПЫТКА КОМНАТЫ
Стены косности сочтены
До меня. Но — заскок? случайность? —
Я запомнила три стены.
За четвертую не ручаюсь.
Кто же знает, спиной к стене?
Может быть, но ведь может не
Быть. И не было. Дуло. Но
Не стена за спиной, так?.. Все, что
Не угодно. Депеша «Дно»,
Царь отрекся. Не только с почты
Вести. Срочные провода
Отовсюду и отвсегда.
На рояли играл? Сквозит.
Дует. Парусом ходит. Ватой
Пальцы. Лист сонатинный взвит.
(Не забудь, что тебе девятый.)
Для невиданной той стены
Знаю имя: стена спины
За роялем. Еще — столом
Письменным, а еще — прибором
Бритвенным (у стены — прием —
Этой — делаться корридором
В зеркале. Перенес — взглянул.
Пустоты переносный стул).
Стул для всех, кому не войти
Дверью, — чуток порог к подошвам! —
Та стена, из которой ты
Вырос — поторопилась с прошлым —
Между нами еще абзац
Целый. Вырастешь как Данзас —
Сзади. Ибо Данзасом — та,
Званым, избранным, с часом, с весом,
(Знаю имя: стена хребта!)
Входит в комнату — не Дантесом.
Оборот головы. — Готов?
Так и ты через десять строф,
Строк. Глазная атака в тыл.
Но, оставив разряд заспинный,
Потолок достоверно был.
Не упорствую: как в гостиной,
Может быть, и чуть-чуть косил.
(Штыковая атака в тыл —
Сил)
И вот уже мозжечка
Сжим. Как глыба спина расселась.
Та сплошная спина Чека,
Та — рассветов, ну та — расстрелов
Светлых: четче, чем на тени
Жестов — в спину из-за спины.
То, чего не пойму: расстрел.
Но, оставив разряд застенный,
Потолок достоверно цел
Был (еще вперед — зачем нам
Он). К четвертой стене вернусь:
Та, куда отступая, трус
Оступается.
«Ну, а пол —
Был? На чем-нибудь да ведь надо ж?..»
Был. — Не всем. — На качель, на ствол,
На коня, на канат, на шабаш, —
Выше!..
Всем нам на тем свету
С пустотою сращать пяту
Тяготенную
Пол — для ног.
— Как внедрен человек, как вкраплен! —
Чтоб не капало — потолок.
Помнишь, старая казнь — по капле
В час? Трава не росла бы в дом —
Пол, земля не вошла бы в дом —
Всеми — теми — кому и кол
Не препятствие ночью майской!
Три стены, потолок и пол.
Все, как будто? Теперь — являйся!
Оповестит ли ставнею?
Комната наспех составлена.
Белесоватым по серу —
В черновике набросана.
Не штукатур, не кровельщик —
Сон. — На путях беспроволочных
Страж. В пропастях под веками
Некий, нашедший некую.
Не поставщик, не мебельщик —
Сон, поголее ревельской
Отмели. Пол без блёсткости.
Комната? Просто — плоскости.
Дебаркадер приветливей!
Нечто из геометрии,
Бездны в картонном томике.
Поздно, но полно понятой.
А фаэтонов тормоз-то —
Стол? Да ведь локтем кормится
Стол. Разлоктись по склонности,
Будет и стол настольности.
Так же, как деток — аисты:
Будет нужда — и явится
Вещь. Не пекись за три версты!
Стул вместе с гостем вырастет.
Все вырастет,
Не ладь, не строй.
Под вывеской
Сказать — какой?
Взаимности.
Лесная глушь
Гостиница
Свиданье Душ.
Дом встречи. Все — разлуки
Те, хоть южным на юг!
Прислуживают — руки?
Нет, то, что тише рук.
И легче рук, и чище
Рук. Подновленный хлам
С услугами? Тощища,
Оставленная там!
Да, здесь мы недотроги
И в праве. Рук — гонцы.
Рук — мысли, рук — итоги,
Рук — самые концы...
Без судорожных «где ж ты?»
Жду. С тишиной в родстве
Прислуживают — жесты
В Психеином дворце.
Только ветер поэту дорог.
В чем уверена — в корридорах.
Прохожденье — вот армий база.
Должно долго идти, чтоб сразу
Середь комнаты, с видом бога —
Лиродержца...
— Стиха дорога!
Ветер, ветер, над лбом — как стягом
Подымаемый нашим шагом!
Водворенное «и так дале» —
Корридоры: домашнесть дали,
С грачьим профилем иноверки
Тихой скоростью даль по мерке
Детских ног, в дождеватом пруфе
Рифмы милые: грифель — туфель —
Кафель... в павлиноватом шлейфе
Где-то башня, зовется Эйфель.
Как река для ребенка — галька,
Дали — долька, не даль — а далька.
В детской памяти струнной, донной
Даль с ручным багажом, даль — бонной...
Не сболтнувшая нам (даль в модах),
Что там тащится на подводах...
Доведенная до пенала...
Корридоры: домов каналы.
Свадьбы, судьбы, событья, сроки, —
Корридоры: домов притоки.
В пять утра, с письмецом подметным,
Корридором не только метлы
Ходят. Тмином разит и дерном.
Род занятия? Кор—ри—дорный!
То лишь требуя, что смолола