Лестер Хемингуэй - Эрнест Хемингуэй. Обреченный победитель
Одним майским вечером, как раз перед возвращением в Соединенные Штаты, Эрнест затеял жаркий спор с человеком, имени которого он не знал. Это произошло в биминском доке. До того как словесная перепалка окончилась, к ним присоединились Бен Финни, Хоулард Ланс, Билл Фейган и несколько других капитанов рыболовецких судов.
Картина была впечатляющей. Эрнест возвратился после удачной дневной рыбалки, хотя у него и не было большой рыбы, чтобы продемонстрировать свой успех. Что-то он поймал, по всей видимости тунца. Но его пришлось брать с большой глубины, что заняло пару напряженных часов, и в конечном итоге он сорвался, скорее всего из-за акулы. К заходу солнца Эрнест возвратился. Когда гости сошли на берег, на судне был наведен порядок, а снасти подготовлены для грядущего дня. Уже совсем стемнело. В доке виднелась всего пара огоньков. Лишь иногда он освещался прожекторами судов, возвращающихся из Кэт-Кей, где проводились строительные работы. Позже Эрнест рассказал мне о том случае в мельчайших подробностях. Он все еще был рассержен.
– Эй, ты тот самый парень, который заявляет, что выловил абсолютно всю рыбу?
Эрнест услышал голос из темноты, но сразу не смог разглядеть, кто говорит. Он не был уверен, что обращаются именно к нему, и вел себя настороженно.
Затем голос повторил, но уже громче:
– Послушай, ты тот самый парень…
– Я ловлю свою долю, – ответил Эрнест, которому удалось заметить в доке крупную фигуру в белой рубашке.
– Ну а где же твои доказательства улова? Я полагаю, мы все скоро узнаем о чудовищном рекорде, который ты сегодня чуть было не установил, когда…
– Слышишь, ты, я даже не знаю, как тебя зовут и, тем более, твою мать!
– Оставь мою мать в покое! Давай выясним, если…
– Если что? Если она у тебя действительно была? Давай спросим у этих парней!
Собравшиеся вокруг мужчины разразились хохотом. Диалог продолжался. Незнакомец явно лез на рожон:
– Я хочу узнать, ты дурачишь нас своими байками, как и…
– А ты, я вижу, специалист в одурачивании. Может, тебе нужно еще выпить? Почему бы тебе не пойти пропустить еще одну рюмочку?
– Ну уж нет! Ты что-то там высказал насчет моей матери? Я требую сатисфакции, и я получу ее, или опозорю тебя на весь док! Кто-то сказал, что ты трусишка, я сейчас это проверю! – Весь его вид был настолько вызывающим, как будто он позировал для картины.
– Послушай, – сказал Эрнест, – ты не знаешь меня и понятия не имеешь, куда лезешь. Ты не больше чем хвастун. А ты бы смог повторить все, что сказал мне сейчас, перед своими друзьями в Нью-Йорке? А сейчас это полная чушь!
– Ага, хочешь избежать этого разговора? Именно это я подумал! Все так и есть на самом деле!
Эрнест в три прыжка вскочил на причал. Его удар последовал незамедлительно.
– Я полагал, что он в стельку пьян, – потом рассказывал мне Эрнест, – и я нанес ему несколько хороших ударов с левой, но он остался стоять на ногах. Я не мог в это поверить. Он был рассержен и, конечно, выпивший, но это нисколько не отражалось на его рефлексах до того момента. Затем он набросился на меня сверху, схватив, как неряшливый судья на линии, и пытаясь нанести удар снизу. Я дал ему дважды в голову, изо всех сил, и он отпустил меня. Я немного отступил и вложил всю свою силу в завершающий удар. Он упал, его задница и голова шлепнулись о настил причала одновременно.
Эрнест был обеспокоен тем, что он совершил. В номере «Комплит англер» он принял душ и обнаружил, что во время драки на пристани содрал ногти на больших пальцах ног. Друзьям он сказал, что всего лишь подрался на поединке. Но он еще больше обеспокоился, когда дошли слухи, что человек, с которым он вступил в словесную перепалку, а потом избил, был известен под именем Джозеф Кнапп, владелец издательства «Колльерс уоменс хоум компанион», журнала «Американ» и других.
– Это было то, что называется сокращением сотрудничества с журналами, – заметил он, – это было первой дракой без перчаток со времен моего детства. Должно быть, шестьдесят человек наблюдали за этим, и не было никаких ставок.
Эрнест, конечно, иронизировал, но все же был серьезно озабочен тем, что мог повредить голову своего противника. Примерно в четыре утра следующего утра яхта мистера Кнаппа «Сторм Кинг» отправилась в Майами для оказания медицинской помощи ее владельцу. Кнапп очень откровенно рассказал об инциденте. Он сообщил капитану Биллу Фагану о том, что очень сожалеет о своем вызывающем поведении, и получил по заслугам. Он был тяжелее Эрнеста, и на его ногах были ботинки, но его спортивная подготовка оказалась хуже, чем у противника. Негритянская музыкальная группа, выступающая в окрестностях Бимини, стала очевидцем этих событий и сочинила замечательную песенку. Ее можно было частенько слышать на островах спокойными вечерами, когда ром начинал свое действие и светила луна.
В начале июня Эрнест прилетел в Ки-Уэст навестить Полин и ребятишек. Полин оставалась там, потому что Патрик и Грегори были еще слишком маленькими, чтобы везде следовать за своим отцом, к тому же надо было присматривать за домом. Затем Полин отправилась в Сент-Луис забрать Бамби, который был на летних каникулах после школы.
Эрнест возвратился в Бимини порыбачить до конца лета. Он написал Арнольду Джингричу, в подробностях объяснив график самолетных рейсов. В последующие недели они обменялись множеством писем через капитана самолета, дважды в неделю совершавшего полеты из Майами. Арнольд постоянно откладывал свой приезд, но в конце концов появился, чтобы увидеть потрясающую рыбалку своими глазами.
– Одним из моментов, повлиявших на мое решение, был шанс услышать ту песенку, – комментировал Арнольд.
Позже приехала Полин и остановилась с детьми на возвышенности. Тогда Эрнест поймал огромного марлина, оторвавшего крючок, когда его вытащили на палубу. По оценкам Эрнеста, он был более двенадцати футов длиной, двадцать два раза выпрыгивал из воды, пока его тащили на леске, размотанной на половину мили. Эрнест боролся с ним двадцать восемь минут. Он использовал тунца весом от восьми до десяти фунтов в качестве наживки и добился большого успеха. Заключая пари с «богатыми мальчиками» по поводу улова, он выиграл триста пятьдесят долларов. Но потом его мастерство и везение стали общепризнанными, и ставок больше не было.
За неделю до дня рождения Эрнесту опять крупно повезло. За четыре дня он поймал марлина весом триста тридцать фунтов за двадцать пять минут. Рыбу, потянувшую на триста шестьдесят четыре фунта, он вытащил за тридцать две минуты, пятьсот сорок фунтов – тридцать минут и двести семьдесят восемь фунтов – за двадцать две минуты. Все происходило в честной борьбе. Самую большую рыбу он поймал на свой день рождения. Она выпрыгивала восемнадцать раз из воды, и дважды приходилось отпускать леску более чем на четыреста пятьдесят ярдов.
