Василий Ершов - Дневник графомана
И Надя считает, что Кондаков вообще пишет лучше меня.
Я тоже так считаю. Он как-то живее пишет, проще, растительнее и эмоциональнее, донося до читателя психологию двадцатилетнего парня середины 50-х годов, у которого в руках маленький самолет и почти никакого контроля в горах Тувы. Это интересно читать даже бывалому; что уж говорить о пацанах.
Надо как-то отсканировать «Записки пилота ХХ века» и выложить в интернет. Может, с моим предисловием. А впрочем, зачем опять высовываться. Их и так примут на ура; тем более, мои недоброжелатели воспрянут: вон, не один же Ершов пишет… кумир, блин… Есть люди постарше, поскромнее и поопытнее, и пишут даже лучше Ершова.
Так вот. Я уже так, как Кондаков, не напишу. Просто мой мозг засыпает, а Феликс Георгиевич, будучи старше меня, как-то сумел сохранить свежесть памяти. Молодец он, что и говорить. Старая гвардия.
19.11.
Летные дневники мне чегой-то надоели. Одно да потому. И читателю, вероятно, тоже надоело читать об одинаковых полетах. Ну так пусть же у них создается представление о летной работе как о скучной тягомотине, ибо такова она и есть.
Из тех тетрадей, которые у меня есть, до 1999 года (остальные где-то затерялись при ремонте), я выберу только самые значимые летные эпизоды – и на этом завершу. Может, напишу краткое послесловие, чтобы у людей не осталось вопросов.
Надо объяснить, что вот эти дневники и есть тот материал, из которого я создал трилогию про Ездового пса. «Когда б вы знали, из какого сора…»
И определенно заявить, что это – всё. Продолжения не будет.
Вот этому я посвящу нынешнюю зиму; да это займет всего месяц-два. И – свалю, наконец. Это – последние долги.
21.11.
Схоронили Алексея Алексеевича Иванова. Старый, действующий КВС Ан-24, 59 лет. Прилёг отдохнуть… и не проснулся.
На похороны пришло много летчиков, в основном, СиАТовские, человек 50-60 было. Ну, и мы, старики: Ковалев, Захаров, Верхотуров, Савельич… постояли пять минут в траурном зале, попрощались; строгие мальчики в черном забросили гроб в машину и увезли. На поминки я не пошел, дома человека рюмкой помянул. Я Леху мало знал, но уважал за то, что он всегда, даже в бардаке безвременья, ходил в форменной одежде и фуражке с дубами. Так всю жизнь и отдал авиации. Земля ему пухом.
Подходили ко мне люди, благодарили за книги, интересовались, пишу ли еще. Дочь Фридмановича подошла, поблагодарила за рассказ об отце. Еще девочка-проводница – за рассказ о стюардессах. Было немного неловко: я не знал, как мне отвечать на благодарности… да и обстановка не та. Ну, скорей смотался оттуда, прихватив с собой на машине старика Захарова.
Я зарыл голову в песок, не хочу знать, что творится вокруг. А новости печальные узнаю только три месяца спустя: Володя Менский умер. Хороший был пилот, и человек прекрасный, много добра сделал людям, да вот рак все-таки его доконал… Царство ему небесное и вечная память.
Звонил мне корреспондент журнала «Крылья» Меглинского, живет в Курагинском районе; час болтали о судьбах малой авиации. Она потихоньку встает на ноги: используются старые Ан-2, их поднимают на крыло, ремзавод принимает заказы; да «Бекасы», да «Аэропракты» и «Авиатики», да и самоделки летают. Открытие неба сыграло свою положительную роль.
Ну… дай-то бог. А мне как-то уже неинтересно. Я перегорел. Вот Гена Верхотуров еще не налетался: ему дают подлетывать в аэроклубе на Як-52 и «Аэропракте». А я – всё. Мне это все как-то… в общем, уходит в туман…
Человек звонил-то мне вот по какому поводу. Читатели на ура приняли моего «Таежного пилота», написанного, в общем-то, второпях и между делом. Вот такое чтиво нынче малой авиацией востребовано. Так, мол, будет ли продолжение?
Я тут же перевел стрелку на Кондакова. Надо связаться с ним и выпросить у него «Записки пилота ХХ века» в электронном виде. Меглинский их опубликует. И так потихоньку выложим в Сеть.
А «Таежного пилота» продолжу. Есть с кем соревноваться: пример Кондакова перед глазами. Я напишу не хуже. Лишь бы не мешали.
Надя прочитала отзывы на мои дневники на форуме; переживает, я успокаиваю. Собаки, вернее, собачонки, щенята, лают, а танк должен переть напролом, буераками.
30.11.
Тетрадки быстро кончаются. Все – одно да потому; листаю быстро, глазу зацепиться не за что. Открыл 22-ю, «Вершины Мастерства»… то же самое. Ну там, хабаровская катастрофа Ту-154, кусочками, и камчатская Ил-76, Лактионова. А больше ничего нового читатель не почерпнет… его уже тошнит от бабаевских посадок.
Надо сегодня закончить на этой тетради. Пусть будет семь листов, хватит.
Дошел до камчатской катастрофы, не стал ее трогать, завершил на этом седьмую часть, еще раз перечитал и выложил в сеть. И слава богу.
Теперь не спеша разберу остальные пять тетрадей. Это будет завершающая часть, дальше 99 года нечего лезть. Надо выбрать самое интересное и постараться обойтись без повторов, политики и высказываний.
Все равно обгадят.
Господи, свалить бы эти дневники совсем… они меня уже тяготят.
Декабрь
1.12.
С ужасом думаю о том, что скоро писать будет не о чем. Летные дневники кончаются, а в голове никаких задумок нет. И память тускнеет, вспомнить-то нечего, а если вспомнишь, начинаешь мучительно искать в памяти, не описал ли уже этот эпизод раньше.
Выдумывать же из головы – нет никакого вдохновения. Быт потихоньку растворил творческое начало.
Ладно, надо вычитывать оставшиеся тетради и выбирать материал для восьмой – и последней – части. Напрягусь, до Нового года выложу… и всё.
Вот появился анонс на авиа ру: начали читать седьмую часть. Жду лая из подворотни.
2.12.
Лая из подворотни нет. И вообще реакции никакой нет. Видимо, читают. Но, думаю, особой реакции и не будет: приелось. Одно да потому. Поэтому решение ограничиться восемью частями – правильное. Потом оно отлежится.
Три тетрадки пролистал – там и на половину части не наберется. Думаю закончить дневники логическим эпизодом: вводом в строй Евдокимова. Дальше пойдет занудная жвачка сидения в долгих рейсах и вызревающее желание покинуть летную работу. Тоска. Никому это не интересно.
В Карачи несколько дней назад упал на взлете Ил-76 какой-то помойной грузинской авиакомпанийки в Эмиратах; экипаж – украинцы, бывшие пилоты ВТА, царство небесное ребятам. Загорелся двигатель, потом крыло… упали прямо по курсу, на какую-то стройку.
Ну, на ветке как всегда: сопли, вздохи, многоточия, горесть… Но один человек, летавший в той компании и знающий обстановку, успел вовремя свалить оттуда, не дожидаясь конца контракта; так он еще в июле поднимал на форуме вопросы атмосферы рвачества, а также беспредельного насилия матчасти в этой компании. Экипажи – из бывших военных, пятидесятилетних мужиков, которым некуда деваться, а надо кормить семьи.
