Йоахим Видер - Катастрофа на Волге
Подлинные масштабы катастрофы
Прежде чем вернуться ко всему комплексу связанных со Сталинградом проблем, нам придется внести кое-какие поправки в фактические данные – даты и цифры, на которые ссылается в своих воспоминаниях Манштейн. Приводя явно заниженные данные в подтверждение своей трактовки событий, фельдмаршал стремится не только и не столько преуменьшить фактические потери Германии, но и затушевать подлинные масштабы сталинградской катастрофы.
В «Потерянных победах» Манштейн признает, что командование группы армий «Дон» не получало сверху точных данных об общей численности окруженных под Сталинградом соединений и в соответствующих подсчетах исходило из неполных и разноречивых сведений, полученных из штаба самой 6-й армии. Отмечая, что 6-й армии были приданы многочисленные артиллерийские и саперные части главного командования сухопутных сил, фельдмаршал считает все же, что в «котле» находилось, «по всей вероятности, не менее 200 тысяч и не более 220 тысяч человек». Однако эту цифру нельзя считать достоверной. Опубликованные ныне источники позволяют определить численность окруженной армии если не с полной точностью, то, во всяком случае, в максимальном приближении. В октябре 1942 года, примерно за месяц до начала русского наступления, на довольствии в 6-й армии – самой боеспособной и полнокровной в группе армий «Б» – состояло 334 тысячи человек. До 19 ноября 1942 года армия потеряла убитыми и ранеными около 17 тысяч человек. Потери, понесенные после русского прорыва до того момента, когда кольцо окружения сомкнулось, составили примерно 34 тысячи человек. Кроме того, около 39 тысяч человек, главным образом обозники и солдаты различных тыловых подразделений, попали в плен в районе Чира. Оказавшиеся в «котле» основные силы армии увеличились за счет двух армейских корпусов 4-й танковой армии, не входивших в приведенную выше цифру личного состава 6-й армии, а также за счет крупных авиационных соединений и остатков двух разгромленных румынских дивизий. Вполне достоверно выглядит оценка численности окруженной армии, выведенная Шретером на основании официальных источников. Его данные совпадают с подсчетами, проведенными в то время в 6-м армии, и с советскими оценками{83}. Таким образом, общая численность попавших в «котел» соединений составляла примерно 270-280 тысяч человек.
У нас – в штабе VIII армейского корпуса – в первый период боев в «котле» тоже неоднократно определяли общую численность окруженной армии цифрой 300 тысяч. Я особо упоминаю об этом потому, что штаб нашего корпуса в течение нескольких недель поддерживал постоянный контакт со специальным штабом армейского снабжения, разместившимся рядом с нами на аэродроме в Питомнике. Учет личного состава в этом штабе вели с особой тщательностью. В ходе боев из «котла» удалось эвакуировать воздушным путем около 40 тысяч раненых, больных и специалистов. В официальных русских сообщениях, подводивших итоги сражения, говорилось о 91 тысяче взятых в плен немецких солдат и офицеров за период с 10 января 1943 года, а также о 147 200 убитых, обнаруженных и погребенных{84}.
Между прочим, обер-квартирмейстер 6-й армии майор фон Куновски на основании имевшихся в его распоряжении данных подсчитал, что на 10 января 1943 года, то есть к началу завершающего русского наступления, численность окруженных соединений составляла еще 195 тысяч человек. Манштейн прав, конечно, считая «завышенными» данные, согласно которым в «котле» с самого начала находилось более 300 тысяч человек. Но, с другой стороны, его собственные данные, по моему мнению, занижены примерно тысяч на пятьдесят, что ни мало, ни много равно полному боевому составу целого армейского корпуса! Между прочим, и сам генерал Паулюс в своем письме к Манштейну от 26 ноября 1942 года (фельдмаршал не только неоднократно цитирует его и в этой и в другой связи, но и публикует полностью в приложениях к своим мемуарам под номером 9) говорит о «своей ответственности за вверенных ему около 300 тысяч солдат и офицеров»{85}.
В свою очередь назначенный позднее обер-квартирмейстер (начальник тыла) 6-й армии, который, ведая вопросами снабжения и находясь сначала в «котле», а затем в штабе группы армий, по роду своей работы был более, чем кто-либо, осведомлен о нуждах личного состава, писал в своем отчете, что до середины декабря{86*}, когда он принимал дела, «численность окруженной армии понизилась с 270 тысяч до 250 тысяч человек»{87}. При встрече с ответственным за воздушное снабжение командиром VIII авиакорпуса генералом Фибихом, который 11 декабря прибыл в «котел», чтобы на месте сориентироваться в обстановке, Паулюс и его начальник штаба Шмидт говорили, что «соединения, обороняющие крепость», насчитывают 270 тысяч человек{88}.
Остается указать на еще одну фактическую ошибку в изложении Манштейна: он пишет, что капитуляция произошла 1 февраля, тогда как на самом деле это случилось 2-го. Сам Паулюс, произведенный в последние дни битвы в фельдмаршалы, капитулировал со своим штабом еще на рассвете 31 января, нарушив тем самым собственный, так и не отмененный им приказ «держаться до конца». Однако его капитуляция не распространялась на остатки армии, которые под командованием генерала Штрекера продолжали на северном участке «котла» бессмысленное сопротивление и сложили оружие лишь второго февраля на исходе дня. Я считаю нужным особо упомянуть об этом, поскольку каждый новый день безнадежной борьбы стоил тогда многих тысяч человеческих жизней.
В докладной записке генерала танковых войск Хубе «О воздушном снабжении сталинградской „крепости“, датированной 15.03.1943 года, по этому поводу было сказано следующее: „К моменту окружения (в конце ноября 1942 года) на довольствии в сталинградской „крепости“ стояло около 260 тысяч человек. К концу декабря число это сократилось примерно до 250 тысяч за счет убитых в боях и раненых, эвакуированных воздушным путем“. Ганс-Адольф Якобсен полностью приводит в своей работе этот любопытный документ. (См. Hans Adolf Jacobsen, – 1939/45. Der Zweite Weltkrieg in Chronik und Dokumenten, 5 Auflage, Darmstadt, 1961, S. 365 ff.)
Сталинград – не обычное поражение
Говоря о «восстановлении прежнего положения», Манштейн, конечно, имеет в виду не возвращение утраченных в результате русского наступления позиций в буквальном смысле слова, хотя верховное командование на первых порах именно этого и добивалось. Речь шла, говоря словами Шлиффена, которые неоднократно цитирует фельдмаршал, о том, чтобы «вновь встать на ноги после того поражения», или, проще говоря, о том, чтобы отвести в тыл потрепанные, полуразгромленные в тяжелых боях соединения и после этого восстановить прочную линию фронта. В конце концов, потеряв 6-ю армию, фельдмаршал, несмотря на большое превосходство противника в силах, ликвидировал многочисленные угрозы и с блеском решил эту стратегическую задачу{89*}.
