Илья Пешкин - Аносов
Были на этой выставке и изделия осевших в Петербурге Шаффов, но они не могли итти ни в какое сравнение с Златоустовскими, сделанными из литой стали и булата и украшенными Бушуевыми по мотивам, в разработке которых принимал участие и Аносов.
Выставка была размещена в десяти залах, но лишь один из них отвели под изделия тяжелой промышленности; Урала на выставке, собственно, и не было видно.
Среди экспонатов 95 процентов, если не более, составляли разные ткани — сукна, тюли, кисеи, бархаты, муслины, а также свечи, мыло…95.
В отделе металлов и машин были представлены изделия казенных «частных уральских и сибирских заводов, Златоустовской оружейной фабрики, литейных заводов.
Аносов прислал различные изделия из булатной и литой стали. Среди них были палаши, шпаги, шашки из литого и сварочного булата, замечательные образцы художественно вытравленных и золоченых клинков.
Но Аносов не стремился поразить посетителей искусством Златоустовских художников. Экспонаты, представленные Златоустом, как бы подчеркивали необходимость употребления высших сортов стали, в том числе и булата, на производство рабочих инструментов. Рядом с клинками в витринах выставки лежали косы, плотничьи струги, лесопильные и слесарные пилы и другие инструменты из литой стали и даже из булата.
Аносов употребил драгоценный булат для изготовления орудий труда. Это было своеобразным вызовом тем, кто смотрел на булат лишь как на материал для выделки редкого оружия96.
В отделе металлов и машин бывало мало посетителей. Да это и понятно: большинство «из них — знатные петербуржцы — больше интересовались кружевами и тюлями, чем стругами и пилами.
Как сообщил «Журнал мануфактур и торговли», выставка, на которой побывало 187 тысяч человек, «превосходила все прежние количеством и разнообразием изделий, между коими немалое число произведений совершенно новых в России. Ценность изделий, бывших на выставке, составила до 2 миллионов рублей, а число выставивших — до тысячи».
213 фабрикантов, заводчиков, мастеров и художников, а также 15 воспитанников технологического института были удостоены похвальных медалей и грамот.
Но если просмотреть списки награжденных, то легко убедиться, что для оптимистического тона «Журнала мануфактур и торговли» не было никаких оснований. Среди отмеченных наградами — фирмы бронзовых и серебряных изделий Карла Тегельштейна, сукна Лембке, Вермана и Рейхена и еще суконные фабрики Унгерна Штернберга, фабрика кисеи и ситцев Вильгельма Шухарта, переплетные изделия Ивана Лауферта, музыкальные инструменты Бругера и Фуртвейндлера, рафинадная фабрика Вильгельма Гюлиха, эполетная фабрика Витнера, шерстяные фабрики Штиглиц и княгини Кочубей, сукна Гавриила Нарышкина, тюль Гульяр и Жирар, креп Бурдильон и Дюраше, изделия каретных мастеров Дриттенпреле и Банистер…
За тюль, за свечи и подсвечники, за кареты присуждались золотые медали и почетные звания. А за первоклассную сталь, за отличные орудия труда для миллионов крестьян, за освобождение страны от необходимости тратить миллионы рублей на ввоз иностранных изделий Аносову приказом по корпусу горных инженеров была объявлена благодарность, да и то лишь спустя четыре месяца после закрытия выставки.
В статье, посвященной выставке, «Санкт-Петербургские ведомости» писали, что цель и предназначение промышленности состоят в «обогащении России всеми дарами искусства и досужества, извлечении из недр ея основных сокровищ, заимствовании всего хорошего у иностранцев и в то же время усердном и успешном взращении своего родного и отечественного». Но именно о последнем меньше всего заботились правители России.
Развитие промышленности в России носило однобокий характер — быстро двигались вперед лишь отрасли легкой промышленности. Но ведущие отрасли — горнодобывающая, металлургическая и машиностроительная — отставали и очень значительно. Выплавка металла не увеличивалась. Душевое производство чугуна, например, было втрое-вчетверо меньшим, чем в Англии и Франции. Имея неисчерпаемые запасы железной руды, топлива и всего, что необходимо для выплавки металла, располагая замечательными специалистами в сталеделательном производстве, Россия ввозила сталь из Англии. А с изготовлением машин и инструментов мы тогда и вовсе отставали. В 1830 году в России было всего семь машиностроительных заводов, в том числе — четыре мелких, для производства конных молотилок. Всю продукцию машиностроения составили семьсот двадцать шесть машин, в том числе шесть паровых двигателей. К 1840 году число механических заводов увеличилось вдвое, но стоимость выпущенной продукции выросла незначительно и оценивалась всего лишь в 300–370 тысяч рублей.
Русская промышленность усиленно импортировала инструменты, орудия и машины, которые с успехом могла делать сама. В 1815–1816 годах ввезено инструментов, орудий производства и машин на 97 тысяч рублей ассигнациями, в 1825 году — на 828 тысяч рублей, в 1840 году — на 1010 тысяч рублей кредитными или около 3500 тысяч рублей ассигнациями97.
Вот о чем должен был подумать посетитель, забредший в отдел металлов и машин. Но горькая правда об экономическом положении России, о том, до какого состояния ее довела губительная политика Николая, была известна немногим. Эту правду знал, конечно, Аносов, и присланные им на выставку экспонаты были как бы призывом взяться, наконец, за необходимое отечеству дело.
В Петербург Аносов приехал спустя короткое время после закрытия выставки. Его неожиданно вызвали для объяснений.
Прошло двадцать три года с тех пор, как Аносов в последний раз видел Петербург. Столица за это время сильно изменилась. Первые дни Аносов просто бродил по городу, наблюдая происшедшие перемены.
Еще когда он учился, началось переоборудование здания Адмиралтейства. Теперь строительство было закончено. Архитектор Захаров вместе с талантливыми скульпторами Щедриным, Теребеневым и Демут-Малиновским создали замечательный архитектурный ансамбль. Огромное впечатление произвела на Аносова незадолго до того сооруженная Александровская колонна, превосходившая по своим размерам Троянскую и Вандомскую в Париже. Удивительные пропорции это го монумента, ствол, выточенный из монолитного гранита, бронзовые барельефы военных доспехов и аллегорических фигур у подножья — все это надолго запечатлевалось в памяти.
Много нового увидел Аносов в Петербурге: гениальные создания Росси — Главный штаб, Михайловский ансамбль, ансамбль Александрийского театра.
Побывал Аносов и в Александрийском театре. Шел «Ревизор» Гоголя. Невольно на ум приходило сравнение чиновного люда провинции, показанного на сцене, с высокопоставленными чиновниками Петербурга.
