Владимир Карпенко - Щорс
Данилюк, копаясь в бумагах, продолжал:
— Армия Петлюры в полном разложении. И, как видим, раздроблена на отдельные отряды. В лучшем состоянии у него два полка пехоты с сильной артиллерией, один полк конницы и четыре бронированных поезда в районе Житомир — Коростень. Перед нашей бригадой на Фастов — Каватин откатывается до 12 тысяч деморализованных синежупанников. Но угроза — вот.
Энергичным жестом он провел тупым концом карандаша по западной границе от Одессы до Сарн, Ровно.
По имеющимся сведениям, галицийское правительство Голубовского прекратило войну с поляками, начинает переброску освободившихся полков для поддержания Директории. Фактически Директория распалась, образовалась военная диктатура Петлюры с Грековым. В Галиции до 200 тысяч войск — «галицийская армия» так называемая. Хорошо вооружены и обучены. Неизвестно, сколько выставит Польша. Зато в Одессе, по последним данным, тысяч до 20 всяких там французов, англичан, итальянцев. Французские колониальные войска составляют сенегальцы. Из Константинополя прибыл на днях транспорт с греческими войсками. Численность не установлена.
— Чем располагаем на сегодня мы? — поставил вопрос Данилюк. — В киевскую группу входят, как известно, 1-я и 2-я украинские дивизии, Особая кавбригада Крючковского, четыре полка, Отдельная стрелковая бригада Маслова, три полка. Харьковскую группу составляют 26 отрядов Григорьева, два полка Махно и бригада Такенджанца. Есть, разумеется, и резервы у фронта, но о них на совещании велели помалкивать.
— Не густо, — вздохнул Боженко, выразив мнение всех присутствующих.
Николай говорил мало. Поставил ближайшую задачу полкам — овладеть Фастовом, крупным железнодорожным узлом; вся дивизия развивает в дальнейшем наступление на Казатин, Бердичев, Житомир, Винницу и Коростень.
— Фронт слишком широк, — он указал кивком на карту. — Используйте каждый час, пока противник бежит, не оказывает сопротивления. Гнать, гнать и гнать!
20 февраля бригада без боя вошла в Фастов. Петлюровцы уходили на Казатин; за ними неотступно следовали конники Баляса и Божоры, сопровождаемые бронепоездом. На другой день в Фастов нагрянуло начальство — начдив Локатош и военкомдив Панафидин. Пришлось на сутки задержать движение. Под смотр попали Богунский полк и батальон таращанцев. Богунцами Локатош остался доволен; батальон таращанцев нашел плохо одетым, без шинелей и сапог.
— Вид красноармейцев великолепный, настроение бодрое, строй и дисциплина вполне заслуживают звания регулярных частей, — заявил он. — За образцовый революционный вид частей, дисциплину, порядок и специальную подготовку командиру бригады выражаю особую коммунистическую признательность революционера.
Вид у самого Локатоша был неважный. Земля слухами полнится. Шепнул Петренко: вновь назначенный командующий Киевского направления Мацилецкий недоволен, мол, действиями Локатоша, дал ему разгон. Николай, смущенный доверительной беседой, попробовал отшутиться:
— Если обо мне, слухам не верю. Прошел слух, коня моего увели. А я езжу все на нем.
Петренко издавна формирует при дивизии кавалерийскую бригаду. Со своими помощниками он неотступно следует за наступающими войсками в надежде поживиться чем-нибудь из трофеев. Люди подбираются, а с лошадьми беда. Выпалив никчемную байку о своем коне, Николай понял, что поступил бестактно.
— Извини, Сергей Иванович. А Локатош в самом деле показался странным, подавленным.
Может быть, тот разговор и забылся бы. Именно Петренко напомнил его дней через пять-шесть. Части дивизии уже овладели железнодорожным узлом Казатин и городом Бердичевом; Богунский полк подступал к Житомиру. На станции Казатин в штабной вагон ввалился, как и тогда, в Фастове, Петренко, а с ним и давний друг — Коцар. Как ни был Николай утомлен — явился от богунцев, — с мальчишеской резвостью кинулся на Коцара. Тискали друг друга, ломали, толкая сбившихся вокруг штабистов. Возбуждение остудил Петренко; окидывая хитрым взглядом своего спутника, говорил:
— Вчера подписано постановление Реввоенсовета. Начдивом 1-й советской назначен товарищ Щорс, Исакович исполняет обязанности военкома дивизии. Подъедет он позже.
Вести не столько обрадовали Николая, сколько ошеломили.
— Назначен и новый начальник штаба. Кассэр, Сергей Васильевич. Из «бывших». Уже у Казатина со всем штабным хозяйством, — продолжая выкладывать новости, Петренко вдруг напомнил: — Так что, Николай Александрович, коня своего все-таки ты лишишься… Уведу. На машине начдиву положено. А за коня мотоциклет взамен.
— Подумаю. После распутицы. Просохнут дороги…
Ночью с бронелетучкой прибыли вагоны со штабом дивизии. К утру Николай сочинил свой первый приказ:
Войскам 1-й Советской Украинской дивизии
г. Казатин 11 марта 1919 г.
№ 64
§ 1Я с 8 марта вступил в командование 1-й Советской Украинской дивизией.
Основание: постановление Реввоенсовета группы войск Киевского направления от 5 сего марта за № 356.
§ 2Товарищи красные командиры и красноармейцы! Я обращаюсь к вам с товарищеским приветом и в то же время прошу твердо помнить, что вся наша общая работа в дивизии против врагов революции и народа тогда лишь будет продуктивна и крепка, когда будет основываться не только на взаимном доверии друг к другу, но и на активном участии всех товарищей красных командиров и красноармейцев. Каждый товарищ должен проникнуться той мыслью, что только при той сплоченной, тесной централизации и сознательной товарищеской дисциплине мы сильны и нам никакие силы неприятеля не страшны.
Товарищи красноармейцы, твердо помните, что в рядах революционных красных войск находятся лучшие сыны рабочих и крестьян, которые в борьбе за осуществление идей коммунизма отдают свою жизнь.
Товарищи красноармейцы, я более чем уверен, я убежден в том, что общими силами, участием всех сознательных товарищей мы создадим твердую, мощную, сознательную товарищескую дисциплину — мы дети семьи трудовой, «мы армии народной коммуны, мы желаем, мы можем, мы умеем и мы создадим».
Да здравствует власть Советов на Украине и во всем мире!
Да здравствует Красная Армия со своей мощной, сознательной товарищеской дисциплиной!
Начальник 1-й Советской Украинской дивизии Щорс.
Начальник штаба Кассэр.
Осматривал начдив полки на походе. Дивизия, выдвинувшись на линию Махновка — Зозулинцы, перешла в наступление на Винницу — ставку Петлюры. Войска тащились вдоль железнодорожной насыпи; за бронепоездом катили летучки с боепитанием и продовольствием. Грунтовые, лесные дороги с каждым часом дурнели, речушки, низкие места набухали от талой воды. Колеса вязли по ступицу. Выручал, как и всегда, конь.
