Лидия Бердяева - Профессия: жена философа. Стихи. Письма к Е. К. Герцык
Начала читать моего самого любимого фр<анцузского> писателя Грина. 2-й том его дневников[404]. Чувствую в нем что-то себе очень близкое, родное...
Вечер провели с матерью Марией (Скобцова). Говорили между прочим о том, как в сущности скучны и однообразны все выявления зла. Вспомнили «La-bas» Гюисманса[405], черные мессы, ритуальные убийства. Мать Мария говорит: «Ну убили одного, другого, десять... Что же дальше?..»
Наблюдая ее, спрашиваю: какое главное качество в ней? Думаю: простота. Очень редкое.
9 августа
Давно хотела найти девиз, кот<орый> бы соответствовал чему-то во мне. И вот нашла наконец: «Guarda e passa» — Dante[406].
10 августа
Вот уже 2 недели, как ищем доктора для Ни. Все более известные — en vacance!* Слава Богу, эти дни Ни немного лучше, и сегодня он мог даже поехать в Париж читать доклад для американцев (семинар Эдди).
* На каникулах (фр.).
183//184
Вчера была Е. А. Извольская. Говорили о смерти Charl’я Du Bos[407]. Еще одним культурным человеком меньше, а вокруг подымается волна варварства. Е<лена> А<лександровна>, между прочим, говорила о встрече с одной девушкой-испанкой, кот<орая> проповедует среди испанской молодежи самые дикие идеи: католичество с инквизицией, монархию в стиле Филиппа и пр. в таком же роде[408]. Мир погружается все больше в мрак и изуверство.
Вечером П. К. Иванов читал нам главу из своей книги «О святости Лурда». [Очень старомодно, увы!]
21 августа
За это время перебывало у нас много людей. Но большинство из них — это люди, раздавленные тяжелой жизнью, нуждой, болезнью. Лишь немногие кое-как устроились, так, напр<имер>, семья пр<офессора> Франк<а>[409], Н. Д. Городецкая[410]...
Ни, несмотря на плохое состояние здоровья, удивил нас сегодня, сказав, что составил план новой книги — нечто вроде философской автобиографии. Его способность работать при всяких условиях (в Москве в 1918 г. под выстрелами из пушек!) удивительна! Это и есть настоящее призвание.
Читаю 2-й том истории Церкви Duchen’a. На темном фоне этой истории лишь отдельные фигуры освещают эту тьму и тем более поражают своей непоколебимой верой и верностью заветам Христа.
Это те, которые побеждают и победят вместе с Христом «врата адовы». Все остальные, хотя бы и назывались христианами, но служат не Христу, а идолам власти, денег и прежде всего — себе!
22 августа
Coup de foudre!* Гитлер заключил пакт о ненападении с СССР! Мое давнишнее предчувствие сбывается, и Россия покрывает себя несмываемым пятном позора. Когда я иногда говорила, что это случится, Ни страшно возмущался, а теперь?
* Удар грома! (фр.).
184//185
Два паука соединили свою паутину, и один из них, конечно, запутается и погибнет в ней. Конечно, Сталин, кот<орый> из боязни войны и революции, кот<орая> снесет ему голову, идет на все, лишь бы уцелеть.
Бедная Россия и то, что от нее еще уцелело!
25 августа
Тревожно-напряженные дни. Была в Париже и поражена спокойствием и дисциплиной французов. Ни суеты, ни болтовни... Выдержка этого народа меня поражает и восхищает.
Ни, видимо, подавлен позором, кот<орым> покрыла себя Россия. Я давно это предвидела и потому не так остро переживаю случившееся. А у него были какие-то иллюзии...
Вечером он читает нам план своей новой книги[411]. Эта работа помогает ему отвлечься от тягостных впечатлений.
28 ав<густа>
Дни большого напряжения. Но надежда на мир все еще не исчезла... Вчера приехал бедный Леня (Чурилин) проститься. Уехал на фронт. Погода все эти дни чудесная, как редко. Солнечная тишина нежная. Природа как бы хочет сказать людям: что вы делаете! Остановитесь! Посмотрите вокруг! А мир людей полон злобы, ненависти, вражды на фоне этого небесно-голубого неба и ясной тишины...
По вечерам начали читать «Анну Каренину», чтоб немного отвлечься.
30 ав<густа>
Всеобщая мобилизация. Вечером была в Париже. Впечатление жуткое. Тьма, среди кот<орой> движутся толпы. Кое-где синие и красные огоньки, но дома будто исчезли, т. к. все окна плотно закрыты. Когда видишь этот Париж, всегда такой блестящий, яркий, кажется, что снится какой-то кошмарный сон!
Сегодня в 5 ч. дня должен решиться вопрос о войне Фр<анции> и Англии в защиту Польши, кот<орую> немцы бомбардируют уже 3 дня.
Вчера мы получили газовые маски.
Приходил проститься милый юноша Луи, кот<орый> часто у нас работал в саду и по хозяйству.
185//186
Наша Мари получила телеграмму от сына-авиатора и уехала с ним проститься.
Мой бедный Ни чувствует себя еще очень слабым после болезни, но вчера сообщил, что составил план второй главы своей новой книги. Удивительная способность работать, несмотря ни на какие условия жизни!
4 сентября
Война объявлена! Стыд за Россию, кот<орая> предала своих союзников и этим решила войну. Стыд и позор на все ее будущее. Знаю, что русский народ здесь не участвовал, но если не участвовал активно, то пассивно все же это допустил!
5 сентября
Ночью разбудил нас вой сирены. Это первый налет на Париж. Мы встали, оделись. Было около 3 ч. ночи, чудной, лунной ночи. Против нашего дома устроен «abri»*, но мы решили туда не идти, а сидеть дома и ждать. Ничего приготовлено у нас не было, кроме масок, кот<орые> пробовали надеть, и Ниначал задыхаться и сбросил (у него астма), и масок он не может носить. Стал вопрос о маме. Ей 85 лет, лежит неподвижно. Решили от нее скрыть тревогу и не будить, т. к. она крепко спала. Ни, я и сестра собрались у меня в комнате при свете ночника и прежде всего помолились. После воя сирен наступила тишина... Я и Ни вышли на улицу, где стояли кучки людей из соседних домов. Ни говорил с ними, но никто ничего не знал. Я с удовольствием дышала свежим воздухом после запертой комнаты. Вокруг весело разговаривали, шутили. Паники никакой. Из «abri» мало-помалу все вышли и разбрелись... Тревога длилась около 4 ч., и только на рассвете вновь завыла сирена — знак окончания налета.
6 сент<ября>
Ночью опять вой сирен, опять бессонница... А утром в 10 ч. опять тревога, но очень короткая, хотя на этот раз издали слышны были отдаленные звуки стрельбы и мелькали синие и голубые огни взрывов. Мы устроили свой погреб, забили там окна мешками с песком, а от газов решили приспособить нашу ванную, замазав все щели.
