Мария Барятинская - Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870–1918
Эти доклады готовились капитаном штаба генерала Иванова по имени Духонин – исключительно интеллигентным и образованным человеком, отличным воином и потрясающим работником. Он был великим патриотом и пытался спасти положение в России во время революции, когда и встретил свою смерть при весьма мучительных обстоятельствах, о которых я напишу в последующей части. Однажды, читая эти доклады, император сказал моему мужу: «Это ты писал, Толи? Они написаны великолепным слогом, и их очень легко читать». Мой муж ответил, что он на самом деле собирал материал, но сам доклад был написан капитаном Духониным. И император с присущей ему безграничной добротой написал на одном из докладов: «Благодарю капитана Духонина за его великолепную работу» – и подписался. Когда капитан Духонин узнал от моего мужа о своем успехе, он пришел в такой восторг и был так переполнен радостью, что не смог произнести ни слова. На следующую Пасху он получил орден, и это стало первым шагом в его блестящей военной карьере.
Когда мой муж доставил императору доклад в последний раз, он сказал его величеству, как сожалеет, что впредь не будет иметь возможности столь часто его видеть, поскольку его доклады на данный момент прекращаются. Император загадочно ответил: «Напротив, Толи, я буду видеть тебя чаще, чем прежде!»
Спустя несколько недель, 6 мая 1913 года, в день рождения императора, мой муж был назначен флигель-адъютантом его величества во второй раз. Той ночью от моей золовки пришла срочная телеграмма с этой доброй вестью. Она услышала об этом совершенно случайно. Сын старого слуги родителей моего мужа дежурил в Генеральном штабе и только что принесли распечатать императорский указ по случаю его праздника, потому что существовал обычай в день рождения императора производить повышение по службе или присваивать звания. И там он увидел имя моего мужа и тут же поспешил к родителям супруга. Встретившись с моей золовкой, он передал ей эту хорошую новость.
Когда принесли телеграмму, я разбудила Толи. Не открывая ее, я сразу поняла, что связано с загадочными словами императора. Кроме того, на телеграмме стояла пометка «Срочно», то есть доставить во внеурочное время. Несмотря на крайне неудобное время, мы отпраздновали это событие шампанским и были очень счастливы.
На следующий день очень ранним утром мой муж сообщил эту новость по секрету генералу Иванову, и генерал тут же принес ему золотые императорские вензели, так как сам был генерал-адъютантом и, как и мой муж, носил форму сибирских стрелков, так что Толи мог прикрепить их к своим погонам, а также золотые аксельбанты. Но так как к одиннадцати часам официальная телеграмма все еще не пришла, моему мужу пришлось отправиться в собор, где служился торжественный молебен в честь дня рождения императора, без знака отличия флигель-адъютанта.
Мы дожидались до часу дня, и муж стал уже подумывать о том, чтобы идти на обед у генерала Трепова, как кто-то позвонил по телефону и сообщил, что из Санкт-Петербурга пришла служебная телеграмма, в которой говорится, что в честь дня рождения императора митрополит Киевский получил высшую жалуемую награду – орден Святого Андрея и что полковник князь Барятинский произведен во флигель-адъютанты его величества. Только мой муж уехал на торжественный обед, как потоком хлынули телеграммы.
Через несколько дней после этого император поехал в Берлин, чтобы присутствовать на свадьбе единственной дочери германского императора Виктории Луизы и молодого принца Эрнеста Кумберлендского, впоследствии ставшего герцогом Брунсвик. Царь приехал с великолепными подарками для невесты, и в то время превалировало самое лучшее взаимопонимание. Было много веселья, а нашего государя, где бы он ни появился, восторженно приветствовали. Оба императора расстались в самом дружеском настроении. На свадьбе присутствовали и король Англии с королевой.
Когда мой муж сразу же после возвращения императора из Берлина предстал перед его величеством, он спросил, доволен ли император своей поездкой, на что его величество ответил: «Я весьма удовлетворен. Надо признаться, император Вильгельм все организовал самым наилучшим образом». Кто бы мог тогда подумать, что чуть более чем через год разразится самая ужасная в истории война между странами-соседями, чьи монархи были связаны родственными узами, и, самое главное, после такой сердечной семейной встречи? Наш дорогой император, такой великодушный, такой возвышенно щедрый, был далек от какой-либо мысли о том, чтобы воевать, – ведь это он был инициатором первой мирной конференции и основателем Международного суда в Гааге. Его единственной мыслью было процветание России и благополучие его подданных. И нужно винить не его, а тех, кто не понял исключительную душу и благородных стремлений императора и не сумел поддержать его в решении этой тяжелой, более того, требующей сверхчеловеческих сил задачи.
Тогда же, в 1913 году, состоялись празднования по случаю трехсотлетия династии Романовых. Их величества совершили достаточно долгое путешествие по Волге до Костромы, колыбели семьи Романовых. Мой муж присоединился к свите в Москве и лично прислуживал императору в торжественный день трехсотлетней годовщины восхождения на трон первого царя всея Руси Михаила Федоровича Романова. В этот день их величества со всеми детьми прибыли в Москву, чтобы вписать свои имена в Золотую Книгу, которая хранилась в Доме-музее Романовых.
Когда дошла очередь подписываться до наследника, великого князя Алексея, которому тогда было девять лет, император сказал ему: «Пиши разборчиво, не делай помарок».
А потом, посмотрев на моего мужа, добавил: «Он может писать очень хорошо, если захочет». Но едва его величество закончил эту фразу, как появилась клякса – возможно, из-за стремления мальчика сделать лучше. Бедный мальчик заметно расстроился из-за этого и, подняв глаза на императора, сказал по-английски: «Я старался как лучше». Император, вместо того чтобы показать какое-либо раздражение, не смог удержаться от улыбки и сжал ему руку. Где сейчас эта Золотая Книга? Если она все еще существует, то эта замаранная страница – страница истории!
Празднования в честь исторической годовщины длились несколько дней, но прошли без каких-либо заслуживающих внимания происшествий. Москва стала городом гостеприимства и возрадовалась, когда в ее древних стенах оказались монархи. К сожалению, я не была в состоянии сопровождать мужа в Москву, поскольку всю зиму себя чувствовала очень плохо, а теперь проходила курс лечения в Карлсбаде.
Вернувшись домой, я узнала, что во время моего отсутствия все металлические сундуки были вскрыты и полностью опустошены! Сразу же сообщили в полицию, и после двух дней поисков вор был арестован и помещен под стражу. Кое-что из серебра уже было продано, но, к счастью, большая часть всего была отдана в залог, и мы смогли постепенно вернуть все это, за исключением некоторых вещей, которые исчезли навсегда.
