Петр Брайко - Партизанский комиссар
Помощником Ковпака по разведке был назначен теперь Петр Петрович Вершигора, который недавно появился у нас в соединении и сразу же привлек к себе симпатии всех партизан. Он был заброшен летом 1942 года разведотделом Брянского фронта в Брянский партизанский край. В задачи Вершигоры входило информировать штаб фронта о передвижении войск Гитлера через Брянский железнодорожный узел, а также - вскрыть группировку вражеских войск в полосе фронта.
Узнав, что под Старую Гуту пришло с Украины рейдовое соединение Ковпака и Руднева, которое после недолгого отдыха опять двинется в рейд, Вершигора понял: его место - среди ковпаковцев, находящихся в постоянном движении. Смелый план "Лезвия", (то был псевдоним Вершигоры) в штабе Брянского фронта одобрили: собирать развединформацию, находясь в рейдирующем соединении, Вершигоре будет удобней. А самого деда Ковпака и комиссара Руднева "Лезвию" удалось уговорить даже скорей, чем он надеялся. Оба они были горячими энтузиастами народной партизанской войны, которая всемерно способствует успехам нашей регулярной армии на фронте, и по достоинству оценили дальновидность Вершигоры и его бескорыстное стремление принести пользу Родине.
Через несколько дней в нашем лагере появилось два десятка автоматчиков с новенькими ППШ, вызывавшими тогда немалую зависть у ковпаковцев. Командир этой группы, худощавый черноглазый капитан, отрекомендовался всем нам просто: Иван Бережной. Это были разведчики Вершигоры.
Петр Петрович быстро убедил Ковпака и Руднева в том, что штабу соединения, совершающего непрерывные стремительные рейды по тылам врага, необходим более сильный разведывательный аппарат.
Первым согласился с ним комиссар Руднев.
- Вы правы. Ведь мы теперь должны будем регулярно вести разведку в интересах нашей армии! - сказал он.
И крутой характером Ковпак, который до сих пор не хотел "раздувать" разведорганы, изменил взгляд на дело. Вскоре он подписал приказ об увеличении вдвое численности всех наших разведывательных подразделений, а майора Вершигору назначил своим помощником по разведке.
С приходом Вершигоры все нити сложнейшего дела разведки сосредоточились в надежных и умелых руках (а я был переведен на новую должность - начальника штаба Кролевецкого отряда). Забегая на десятилетия вперед, могу с гордостью сказать, что всех наших "трех китов", трех партизанских генералов поименно отметил в своей книге "Воспоминания и размышления" Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков.
Появление наших рейдирующих отрядов в Полесье было для оккупационных властей настолько неожиданным, что гитлеровцы спохватились только тогда, когда партизаны Ковпака и Руднева и подошедшее вслед за нами соединение Сабурова утром 6 ноября 1942 года уже переправились через Днепр.
Это было - вдуматься только! - за полтора года до освобождения Белоруссии регулярными войсками. Не зря народ, страдавший под игом гитлеровской оккупации, прозвал партизан первыми ласточками победы.
Переправлялись мы на двух паромах, которые захватили наши разведчики в местечке Лоеве, перебив ночью весь фашистский гарнизон. К вечеру оба соединения без потерь перебрались на западный берег. А Днепр даже здесь, в верховье - река очень внушительная, и переправляться через нее на подручных средствах не так-то просто.
Отсюда Сабуров двинулся в глубь Полесья. Ковпак и Руднев решили побыть сутки в Лоеве. Особенно настаивал на этом комиссар, уже успевший познакомиться со многими местными жителями и уловивший их настроения. Он предложил устроить такую демонстрацию партизанских сил, которая вселила бы в полещуков надежду на скорое освобождение от фашистского ига.
В штабе было устроено очередное совещание. И Руднев убежденно, своим мягким голосом, чуть картавя после ранения, сказал:
- Я считаю, товарищи, нам надо отпраздновать двадцать пятую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции так, чтобы в широком масштабе повторить здесь, в Лоеве, тот пропагандистский ход, который мы сделали в Дубовичах, в день Красной Армии!
- Значить, повторыть парад? - оживился Ковпак. - Четверть века Великого Октября - цэ дило важнэ.
- Да, именно парад. С учетом того, что силы наши за истекшие восемь с половиной месяцев возросли вчетверо, а наша регулярная Красная Армия одержала ряд значительных побед, полностью развеяв миф о непобедимость гитлеровского вермахта, - ответил Руднев. - Ведь если на параде в Дубовичах мы поздравляли своих бойцов и все мирное население с разгромом фашистов под Москвой, то за труднейшую летне-осеннюю кампанию нынешнего сорок второго года тоже произошли события весьма знаменательные...
Все слушали Руднева, затаив дыхание. А он, гордо подняв голову, продолжал:
- За это время разгромлена Тихвинская группировка немецко-фашистских войск под Ленинградом. Теперь даже для Гитлера ясно, что не возьмет он наш Ленинград!.. Сейчас фашисты кричат, что якобы уже окружили Сталинград. Я же думаю, что они там поломают себе зубы! И хотя нынешний год очень тяжелый, он станет переломным годом в нашем противостоянии фашизму. Ибо приобретен боевой опыт, созданы новые виды оружия, превосходящие вражескую военную технику. Мобилизованы для нужд фронта все силы и средства нашего самоотверженного героического советского тыла. Вспомните только, какими оторванными чувствовали мы себя в тылу фашистов год тому назад. И какую заботу Большой земли ощущаем сегодня!.. А как вырос престиж нашей страны на международной арене! Весь мир по достоинству оценил героизм нашего народа. Вы только вдумайтесть: мы добились главного - изменения соотношения сил: оно изменилось в нашу пользу. Гитлеровская военная машина дала осечку, захлебнувшись кровью собственных солдат.
Комиссар сделал несколько шагов по горнице и добавил, обводя взглядом присутствующих:
- Итак: седьмого ноября, вместе с жителями Лоева, нашими братьями-белорусами, вместе со всем многонациональным советским народом мы отпразднуем двадцать пятую годовщину Великого Октября. Проведем в местечке военный парад, дадим понять здешнему населению, что Красная Армия скоро придет сюда, а мы - один из ее передовых отрядов!..
Как и в Дубовичах, за ночь партизаны построили трибуну на лоевской площади, на ней установили мощный трофейный "телефункен". Произвели парадный расчет, который должен был в миниатюре повторить традиционное шествие батальонов на Красной площади.
Ровно в десять часов утра в сопровождении семи аккордеонов, эхом повторяющих торжественный октябрьский марш, передаваемый из Москвы, партизанские роты, чеканя шаг, двинулись по площади освобожденного Лоева, мимо трибуны, на которой стояли Ковпак и Руднев с красными бантами на груди.
