Моисей Дорман - И было утро, и был вечер
- Пить... Лейтенант, воды... Глоток... Пить...
- Нельзя тебе пить, Катании. Ты в живот ранен.
- Знаю... Уже все равно... Конец... Третье ранение... - Он закрыл глаза.
- Рокотов, дайте фляжку.
Катании отпил и снова открыл глаза. Я расстегнул ему гимнастерку и ремни.
- Ты можешь приподняться?
- Нет... Кость разбита. Несколько пуль в боку... Дайте попить...
- Может, лучше закуришь? Я раскурю. У меня хороший табак есть.
- Не могу. Пить... Лейтенант, в левом кармашке... письмо от жены... Адрес там... Дочки мои... Сироты... Отпиши им, как было. А я-то уже надеялся... дожить...
- Не падай духом. Медики вылечат. Операцию сделают. Они умеют это.
Надейся.
- Нет, все... Убит... Там карточка... Жена... Положи в кармашек... На грудь... Пусть со мной... В земле... будет.
Он умолк. Слышно, как тяжело идет наш тягач по сырому полю.
- Кровь... ушла... вся... Напоследок... дай попить...
Он пил. Вода проливалась на шею и грудь, а он тянул из фляжки. Я молчал.
- Ни за понюх... табаку... Зазря... погубили... Зачем ему... знамя?.. Война ... кончается... Тряпку жалко... А людей?.. А детей?.. Не пожалел... Генерал... Только о чинах... своих... думает... Чужой жизни не жаль... - И он утих.
Подъехал Зайков. Женя ножницами ловко разрезала брюки, сделала уколы: сначала в бедро, потом в руку. Начала бинтовать. Посмотрела на нас, скривила губы и отрицательно покачала головой: "Все сделала. Кладите".
Мы уложили Катанина на брезент рядом с Мухамбетовым. Женя сунула ему под голову свою сумку, и Зайков развернулся к дороге. Потом нашлись еще
трое раненных, к счастью, легко, и двое убитых из взвода Захаревича,
атаковавших на левом фланге.
И закралось в душу сомнение: оправданы ли эти жертвы? В конце войны, когда враг бежит и вот-вот капитулирует...
% % %
Ценой немалых потерь дивизион поставленную задачу формально выполнил взял село штурмом и вышел на западную окраину. Однако, по существу, цель операции достигнута не была. В ходе боя мы не нашли ни машин, ни документов, ни людей. Как сквозь землю провалились.
Ждали генерала. В полдень он прибыл с замполитом, начальником штаба, особистом из "Смерш" и двумя десятками дивизионных разведчиков.
Мы остановились на юго-западной окраине села. Разведчики занялись
прочесыванием местности, а особист с помощниками - допросом свидетелей, точнее, всех жителей Водяницы.
В полутора километрах от наших позиций по невысокой насыпи проходит железная дорога на Остраву. После полудня с запада появился поезд: паровоз и семь товарных вагонов. Паровоз натужно пыхтел на подъеме, из трубы валил густой дым, и раздавались частые жалобные гудки.
Дмитриев, видимо, от неожиданности скомандовал: "К бою!" Мы открыли огонь. Один снаряд попал в тендер паровоза, а еще два - в задний вагон. Из паровозного окошка высунулся машинист и энергично замахал белой тряпкой. Тогда Дмитриев успокоился, скомандовал: "Отбой!" - и вслух рассудил, что это все же товарняк, а не бронепоезд. Пусть себе едет - в Остраве задержат и сами разберутся. Суждение верное, хотя и запоздалое.
Машинист продолжал размахивать белой тряпкой и подавать частые тревожные гудки. Из заднего вагона потянулся дымок, а из тендера черным шлейфом сыпался уголь. Поезд упорно шел на восток, в Остраву.
Позже на батарее появился Захаревич с приказом: "Приготовиться к маршу!"
- Аркадий, скажи: нашли знамена? - с надеждой спросил я.
- А-а, - махнул он рукой. - Прибыла разведка, подключился "Смерш". Облазили все. Чехов допрашивали. Крепко давили. Нашли место, где наши влипли. Собрали стреляные гильзы и... все. И ничего больше...
- При чем тут гильзы? Знамена, шифровальщиков, документы, машины нашли?
- Этого нет. Машины со всей начинкой немцы угнали. Наверно, хвастанут перед своим начальством. Знамена и все остальное - неплохие трофеи. А может, еще проще: махнули прямо к американцам. А что? На "студерах" очень удобно сдаваться. Свою машину американцы запросто пропустят в свой тыл. Удобно.
- Зачем немцам эти трофеи? Все равно же им капут!
- Пойми! С такими трофеями американцы их с дорогой душой примут. Еще и денег отстегнут. Как ни дружи с американцами, а большевиков они не полюбят. А наша дивизия, кажется, здорово влипла со знаменами. Объясни, почему ваше знамя попало к нам?
- Да сам генерал еще до Курской Дуги приказал Феде сдать наше знамя на хранение в дивизию. Мы ведь часто "залетали". Считалось, что штаб дивизии
- самое надежное место. Еще и комендантский взвод охраняет! Вышло
по-дурацки: командантский взвод сам "залетел". Перед Победой! Нарочно не
придумаешь! Что же теперь?
- Не переживай и не суетись. Хочешь Героем стать? Чтоб девушки любили?
- Да мало ли чего хочу. Допустим, хочу.
- А ты не хоти! Голову сохрани. Полезней. Сиди и жди, чего прикажут. Не
нашего ума дело. Не боись! Начальство само решит, как надо. Оно далеко глядит.
- Ладно. Тебе родители давно писали? Как там, в нашем городишке?
- Мне пишут, что город сильно разрушен. Жить трудно. Старики ноют.
- А мои временно живут в Конотопе. Пошлю им карточку. Сняли случайно первого мая в Остраве.
- Ты деловой, оказывается, устроился. Покажи... Мутновато, но сойдет. Тебя видно.
- Я и тебе подарю. На память. Не встретимся, так вспомнишь, может быть. Я послюнил химический карандаш и вывел: "Другу Аркадию на память о войне. 6-го мая 1945 г. Фридек - Водяница".
- А что с твоим взводом, Аркадий? Где твои разведчики?
- Какие разведчики? Придурки штабные! Собрали на скорую руку. Слава Богу, сбагрил их и вернулся к полковнику. Не люблю командовать людьми. Не по мне это.
% % %
Возвратившийся из санбата Зайков рассказал, что Мухамбет, наверно, выживет. Главное, чтобы какие-то земляные микробы не попали в рану. А Катанина не довезли
- умер в дороге. Сначала что-то бормотал, кого-то звал, потом вскрикнул и сразу умер.
Больше всех мне жалко Катунина. Человек сдержанный, серьезный, молчаливый, он в последние дни заметно повеселел. Заговорил о демобилизации "стариков", о тоске по дому, о своих повзрослевших девочках и об их матери, которая моложе его на 12 лет. Он, видимо, умирал в сознании и очень страдал не только от боли, но и от крушения всех своих надежд, от вопиющей несправедливости судьбы.
% % %
В 17-00 нас, офицеров дивизиона, собрали в классной комнате сельской школы. Генерал, похоже, не терял надежду отыскать знамена. Стоя за учительским столом, он ставил нам новую задачу:
- Агентурные данные и разведка местности подтвердили, что именно здесь были захвачены знамена. Наши люди храбро защищались и погибли. Штабные машины угнаны и находятся в лесу западнее села Лисовице.
