Гертруда Кирхейзен - Женщины вокруг Наполеона
Но империя стояла уже не на прочном основании. Трон, который Наполеон мановением своей шпаги воздвиг на развалинах революции, начал шататься и в 1814 году рухнул окончательно. Наполеон был вынужден променять большую, прекрасную Францию на маленький остров Эльбу. Затем вновь настали дни ликования и радости возвращения. Над Европой вновь пронесся сильный шум: то орел еще раз расправил свои крылья, чтобы вновь опуститься на трон Бурбонов.
Воспоминания о былом блеске императорского двора вновь воскресли в сердце Карлотты Гаццани. Жозефина уже почти год покоилась под могильной насыпью, а Мария-Луиза со своим маленьким сыном была далеко от него; может быть, Наполеону нужно было утешение, может быть, теперь он рад был бы нежной руке, прогоняющей заботы от его чела. И, по примеру мадам Пеллапра [26] , Карлотта поспешила в Эвре навстречу возвращающемуся императору. Но от ее былой красоты осталось теперь весьма немного. Ей было уже сорок два года! На ее лице были морщины, которые были все-таки заметны, несмотря на румяна и пудру. Но ее сердце было все еще молодо и билось теперь для императора, может быть, сильнее, чем десять лет тому назад.
Наполеон увидал ее, и она увидала его, но он почти не обратил на нее внимания. В этот момент он меньше всего думал о любовных делах. Франция и трон, который он вновь хотел завоевать, – вот что единственно занимало его мысли. И потом, «женщина должна быть красива, чтобы нравиться мне» – было его девизом. А Карлотта Гаццани уже не была больше красива: ее время миновало. Тем не менее она оставалась при дворе своего прежнего возлюбленного, пока Ватерлоо не похоронило под своими развалинами весь блеск и всю мощь величия и гения Наполеона.
Глава XIII Элеонора Денюэль де-ла-Плень
Непримиримая вражда семьи Бонапарт ко всем Богарне, начавшаяся со времени женитьбы Наполеона, побуждала особенно сестер императора к интригам, которые делали им мало чести. Элиза, Полина и Каролина всегда были готовы покровительствовать любовным затеям их брата и сами сводили его с молодыми податливыми женщинами из их свиты. Они надеялись таким способом скорее и вернее отстранить его от «старухи» и склонить его на развод. Мюрат был также в союзе с ними и весьма охотно брал на себя должность любовного почтальона. В походе обыкновенно он брал на себя заботу о «развлечениях» императора. Таким образом, Талейран не был единственным, у кого постоянно были наготове «полные карманы любовных интрижек» для повелителя. Однажды в Булоне Наполеон пожаловался, что видит перед своими глазами только усатые физиономии, и вот его услужливый зять тотчас же предоставил ему хорошенькую итальянку, которая, видимо, только и дожидалась благоприятного момента, чтобы явиться к императору. В Париже дело обстояло точно так же. Мюрат почти всегда сопровождал Наполеона в ночных прогулках, которые тот предпринимал в простом экипаже без императорских гербов, одетый в простой, черный сюртук и с круглой шляпой на голове. И насколько Мюрат был занят интимными делами императора вне дома, настолько же Каролина в своем дворце была готова идти навстречу всем желаниям брата. И не одна из дам ее свиты была, подобно Семеле, обожжена палящими лучами Юпитера.
Когда победитель Аустерлица вернулся в начале 1806 года в Париж, он увидал у своей сестры новую очень красивую лектрису, которую явно с намерением ему выставляли напоказ при его посещениях. Так как она была весьма незаурядной наружности и при этом весьма кокетлива, то он не мог не заметить ее. Она была еще очень молода, едва восемнадцати лет, но уже была знакома со всеми ухищрениями женского кокетства. Она умела поминутно придавать своему высокому, гибкому стану самые выгодные позы, причесывала с большим вкусом свои прекрасные темно-каштановые волосы, а ее большие черные глаза вели опасную игру, против которой не смог бы устоять самый равнодушный и пресыщенный человек. А Наполеон не был ни пресыщенным человеком, ни новичком в разгадывании этой речи без слов. И поэтому ответ не заставил долго ждать себя. Он передал ей его через посредство своей сестры Каролины, которая уже давно с тайной радостью наблюдала за интересом, проявляемым ее братом по отношению к молодой лектрисе. И сестры Наполеона, так часто выказывавшие неповиновение его приказаниям, оказывались крайне послушными, как только речь шла о завязке какой-нибудь любовной интриги. Кроме того, в данном случае Каролина чувствовала себя до известной степени обязанной упрочить будущность своей чтицы, так как она была поручена ее покровительству; а чем она могла лучше обеспечить для нее материальную сторону дела, как не тем, чтобы добыть для нее в любовники самого императора?
Луиза-Екатерина-Элеонора Денюэль де-ла-Плень имела, несмотря на свой юный возраст, уже что-то вроде прошлого. Она была дочерью одного якобы рантье, про которого, однако, было неизвестно, какого рода рентой он оплачивал широкую жизнь своей весьма притязательной семьи. Мать Элеоноры была красива и еще довольно молода; говорят, что ее красота немало способствовала благосостоянию семьи. Хотя семья Денюэль и не вращалась в высших парижских кругах или, скорее, не была туда допущена, тем не менее Элеонора получила воспитание в аристократическом пансионе мадам Кампан, где воспитывались Гортензия, Каролина и другие девушки, ставшие впоследствии принцессами и королевами. Может быть, родители надеялись, что Элеонора сделает в заведении мадам Кампан блестящую партию, вроде той, которую сделала Гортензия. Не оставили ли это воспитательное учреждение мадемуазель Ташер да-ля-Пажери, племянницы Жозефины Эмилия и Стефания де-Богарне для того, чтобы стать женами принцев и сановников?
Но Элеонора вышла из института мадам Кампан, не сделав желательной партии. Ей тогда было семнадцать лет, и она была очень привлекательна. Однажды она была с матерью в театре. В ложе позади нее сел на свободном стуле молодой изящный офицер, который заинтересовал Элеонору больше, чем представление на сцене. И в антракте знакомство состоялось. Молодой человек, представившийся как капитан 15-го драгунского полка Жан-Франсуа Оноре Ревель, казалось, был в полном восхищении от красоты молодой девушки. Мать была в восторге от успеха дочери и пригласила Ревеля после театра ужинать к себе. Его посещения стали чаще, и немного времени спустя, 15 января 1805 года, была отпразднована свадьба Элеоноры с капитаном Ревелем.
Мадемуазель Денюэль попала в руки авантюриста, человека без чести и совести, который в достижении карьеры рассчитывал больше на красоту жены, чем на свою службу, потому что в сущности у него не было никакой должности. Незадолго до женитьбы он вышел из армии с целью, как он утверждал, сделаться поставщиком армии. В действительности он вовсе не имел даже чина капитана, а был просто сержантом. После двух месяцев брачной жизни он был арестован в конце марта 1805 года за растрату и подделку документов и приговорен к двум годам тюремного заключения. Кроме того, он уже был раз женат и имел двоих детей.
