Максим Капитановский - Во всём виноваты «Битлз»
Ребята быстро подружились и находили в общении друг с другом отдушину, через которую, правда, вылетала часть производительности труда, хотя и небольшая.
У них было много общего, в частности: возраст, автомобили одной и той же марки, на которых они никогда не приезжали на работу, а также любимая группа «Битлз», о которой они знали всё, что только можно узнать, работая на военном заводе.
Сейчас Мишка как раз и явился для общения и обмена новостями.
— Слышал последнюю хохму? Мать после спектакля рассказала, — говорил он, жуя резинку. — Знаешь, кто такой невротик? Ха-ха-ха!
— Мужчина, не признающий оральный секс, — буркнул Бин.
— То-очно. Ты, наверное, знал, — разочарованно протянул Мишка и стал уговаривать пойти покурить, левой рукой размахивая «Примой», а правой показывая из-под халата красно-белый краешек «Мальборо».
И Мишка, и Бин со свойственной двадцатитрехлетним слесарям мудростью прикидывались на работе «вещмешками» и избегали травмировать пролетарское самосознание окружающих дорогой одеждой и чистыми шеями. Мишка даже наврал, что его отец — бедный часовой мастер, и слесари четвёртого и пятого разрядов жалели его, любовно называя «наш перековавшийся француз».
Мишка с Бином прошли подлинному коридору к курилке. Там в густых, осязаемых клубах почти чёрного дыма уже отдыхали человек двадцать ударников коммунистического труда. По громкому крику, каким обычно разговаривают глухие, опытный Мишка определил в тумане присутствие пары гостящих сварщиков, околачивающихся в ожидании открытия склада. Им не терпелось объединиться в единое целое с двумя-тремя комками чудо-клея.
Из особенно густого облака торчала худая голова электрика Гены, прозванного, естественно, Крокодилом. Он погружал голову в дым, делал несколько больших хлебков, и снова его ушастый череп торчал над средним уровнем задымлённости. Как всегда, Крокодил экономил на сигаретах.
Он вообще-то был пришлым и, работая на третьем — «электрическом» — этаже, приходил сюда проведать своего закадычного друга Фонарёва — Фонаря, с которым дружил вот уже двенадцать лет.
Всё своё рабочее время друзья тратили на розыгрыши друг друга, коим велся внимательный счёт, наподобие баскетбольного. Компетентное жюри, составленное из особо уважаемых людей, учитывало качество розыгрыша, его последствия, другие важные факторы и присуждало нужное количество баллов за артистизм, технику и т. д.
Долгое время по очкам лидировал Фонарь, но Крокодил предпринял смелую атаку и наврал ему, что в столовой торгуют вразвес сардельками, между прочим, любимым лакомством Фонаря.
Сопровождаемый улюлюканьем трудящихся, свесившихся из окон, несчастный Фонарь под проливным дождём поскакал через обширный двор занимать очередь, а важный Крокодил принимал поздравления зрителей.
Учитывая беспрецедентный по задумке и из ряда вон выходящий по юмору номер с сардельками, жюри единодушно присудило Крокодилу сразу двенадцать очков, чем вывело его вперед. Счет стал 236 на 232 в пользу электрика.
Фонарёв недолго ходил в аутсайдерах. Сбегав в малярный цех, он разжился там некоторым количеством чёрной несмываемой маркировочной краски и густо намазал ею трубку одного из этажных телефонов. Затем, разыскав Крокодила в курилке, наплёл бедняге, что только что звонила его жена и будет перезванивать через пять минут по такому-то телефону. Крокодил свою крокодилиху уважал и боялся, поэтому сейчас же встал на страже у аппарата в полутёмной комнате, где предусмотрительный Фонарь заменил яркую лампочку на тусклую.
Фонарёв позвонил из соседней комнаты, и взволнованный Крокодил сразу же схватил трубку.
— Але, ктой-та? Ничего не слышу!
— Бу-бу-бу, — сказал Фонарь. — Послушай лучше другим ухом.
Крокодил послушно измазал другое ухо и другую руку, внезапно «врубился в тюлю» и заорал:
— Ах ты чёртов Фонарь! Ты где?!
— В туалете, на манде! — последовал резонный ответ.
Слегка ошалевший земноводный, не оценив ситуации, ломанулся в туалет через курилку, на ходу разгоняя дым черными ушами.
В туалете занятой оказалась только одна кабинка, и Крокодил вцепился в ручку дверцы своей страшной чёрной рукой. Шпингалеты, ранее установленные на внутренних сторонах дверец, давно уже «отдыхали», осев на кухнях и в ванных трудящихся, и то, что Крокодилу не удалось с налёту открыть дверь, говорило о том, что с той стороны её кто-то крепко держит.
Черноухий надежно упёрся левой ногой в косяк, добавил к первой руке вторую, сильно напрягся и выдернул, как репку, на осклизлый кафельный пол начальника цеха Горелова.
Горелов, как говорится, пришёл на четыре точки, и со своими спущенными штанами являл собой роскошную иллюстрацию к классической коленно-локтевой позе, не раз воспетой в древнеиндийских трактатах о любви.
Вбежавшие вместе с Фонарём хозяева ближайшего будущего обступили невольного поклонника «Камасутры» и предались горячему спору о том, засчитывать Фонарёву номер с Гореловым или нет. Ведь совершенно ясно, что Фонарь не мог так точно всё рассчитать, и надо начислить ему очки только за чёрные уши и руки Крокодила. Другая половина требовала приравнять происшедшее к случайному шару на бильярде, а такой шар в народе зовется «дураком». Но обычно бильярдисты перед игрой договариваются: считать «дураков» или нет, а вылет начальника цеха из кабинки не подходит под категорию запланированного «дурака», поэтому…
Горелов тупо стоял на карачках и никак не мог понять, какой он дурак: запланированный или просто так, по жизни, — когда возбуждённый нахальными претензиями Фонаря на лишние очки Крокодил протянул начальнику чёрную руку, предлагая подняться. Их рукопожатие так и просилось на плакат, направленный против расовой сегрегации.
В общем, жюри не зачло Фонарю «дурака Горелова», но всё-таки присудило шестнадцать баллов. Счет стал 248 на 236.
Всё это случилось около двух недель назад. Почивший на лаврах Фонарь решил не искушать судьбу и взял под видом бюллетеня тайм-аут, бесчестно бросив неотомщенного Крокодила переживать поражение. И напрасно тот чуть не каждый день звонил Фонарю домой, пытаясь подделать начальственный или милицейский голос: Фонарь неизменно его разоблачал и безжалостно сыпал соль на чёрные уши.
Как Белый Клык, брошенный хозяином. Крокодил уныло слонялся по курилке и туалету в поисках Фонаря, и вот сегодня прошёл верный слух, что его кореша видели на этаже и он вот-вот должен появиться на своем рабочем месте, то есть в курилке или в туалете.
Уверенно ориентируясь в табачном тумане по отбитым плиткам, Мишка с Бином, задержав дыхание, вынырнули на светлый простор туалета. Здесь работяги курить почему-то не любили, и можно было спокойно насладиться американскими сигаретами, не боясь, что застукают.
