Иван Конев - Сорок пятый
Одновременно с батальонами мотострелков через канал начали переправляться передовые части 48-й гвардейской дивизии (командир генерал-майор Корчиков) армии Лучинского. Сейчас эта дивизия находилась в оперативном подчинении у Рыбалко.
Армейские инженерные части взялись за наводку понтонных мостов. Около тринадцати часов первый из них был готов, и по нему началась переправа танков и артиллерии. Вскоре вступил в строй и второй мост.
Гитлеровцы попытались отчаянной контратакой сбросить с берега советские передовые части, зацепившиеся на плацдармах. Было ясно, если они не сбросят их сейчас, то сделать это после переправы наших танков им уже не удастся. Но мотострелки и пехота прочно зацепились на берегу, и переправа продолжалась без перебоев.
Ещё до того как были наведены первые мосты, в десять часов тридцать минут к нам на крышу пришло известие: 71-я мехбригада из армии Рыбалко, ведя бои за берлинский пригород Шенефельд, продолжая одновременно с этим наступать на восток, вышла с запада к Басдорфу — населенному пункту, восточная часть которого ещё 23 апреля была занята частями 8-й гвардейской армии и 1-й танковой армией 1-го Белорусского фронта.
Так произошло соединение войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов в тылу 9-й немецкой армии.
Добавлю, забежав немного вперёд, что к вечеру 24-го пехота 61-й гвардейской дивизии армии Лучинского под командованием полковника А. Г. Шацкова, ведя весь день вместе с частями 9-го мехкорпуса генерал-лейтенанта И. П. Сухова бои за Мариендорф, установила уже в районе Буккова прочную локтевую связь с 8-й гвардейской армией Чуйкова. Этим была завершена полная изоляция 9-й армии от берлинской группировки врага.
Около тринадцати часов, когда был наведен понтонный мост и первые танки переправились по нему на другой берег Тельтов-канала, я уехал с наблюдательного пункта Рыбалко.
Части 6-го гвардейского танкового корпуса и 48-й гвардейской стрелковой дивизии весь день вели бои на той стороне канала, буквально штурмуя дом за домом и медленно, но верно продвигаясь в город. К концу дня они прошли по улицам местами два, а местами два с половиной километра.
Ещё во время моего присутствия Рыбалко принял решение в связи с удачным форсированием Тельтов-канала на участке 6-го гвардейского танкового корпуса генерал-майора Митрофанова переправить здесь же 7-й и 9-й корпуса. 7-й гвардейский корпус на своем участке тоже частично форсировал канал и захватил небольшой плацдарм в районе Штонцдорфа, но расширять его при яростном сопротивлении противника не было никакого расчета. Проще было переправиться на уже захваченные 6-м корпусом крупные плацдармы.
Переправа шла весь день, вечер и ночь. Ночью 24 апреля войска Рыбалко прорвали внутренний оборонительный обвод противника, прикрывавший центральную часть Берлина с юга, и ворвались в Берлин.
Так выглядел в нашем боевом донесении, отправленном ночью в Ставку, этот один из основных итогов дня.
С наблюдательного пункта Павла Семёновича я прибыл на его основной командный пункт, который размещался теперь в Цоссене, в бывшей ставке главного штаба сухопутных войск германской армии, но, разумеется, не в подземельях. На восточной окраине Цоссена были новенькие коттеджи — квартиры офицеров немецкого генерального штаба, оставшиеся совершенно целыми.
Павел Семёнович предоставил мне для отдыха один из этих коттеджей, чтобы я мог, так сказать, прочувствовать все те удобства, которыми пользовались офицеры гитлеровского генерального штаба в те времена, когда им ещё не снилось, что мы можем сюда прийти. Но от отдыха пришлось отказаться. Пообедав на скорую руку, я поехал на свой передовой командный пункт, к Пухову, откуда после небольшой остановки решил ехать в штаб фронта.
Необходимо было двинуться в обратный путь пораньше, так как все дороги забиты, а события, происходившие на левом фланге фронта, продолжали меня беспокоить. Интересовало также, что происходит у Лелюшенко.
Пока я находился у Рыбалко, мне один раз удалось переговорить с Лелюшенко по телефону. Он доложил, что подошёл к Тельтов-каналу западнее Рыбалко и делает попытки переправиться, но встречает сильное сопротивление.
Я проинформировал командарма 4 о том, что войска Рыбалко успешно преодолевают канал. Будет неплохо, если и он, в свою очередь, рокирует войска: переправится через Тельтов-канал по следам Рыбалко, а затем вернет войска на запад, в свою полосу, уже по северной стороне канала. Лелюшенко не оставил этот намек без внимания и, воспользовавшись добрым советом, этой же ночью так и поступил, избавив себя от многих лишних жертв.
Заехав на свой передовой командный пункт к Пухову и получив там некоторые срочные донесения, я, не теряя времени, двинулся дальше и около семнадцати часов был уже в штабе, где познакомился с обстановкой, сложившейся к этому времени на всем протяжении фронта.
Две бригады танкистов Лелюшенко, наступая на Потсдам, овладели населенным пунктом Новавес, теперь известным как контрольно пропускной пункт в Западный Берлин.
К вечеру Лелюшенко вышел к реке Хавель. Потсдам разделен этой рекой пополам, и Лелюшенко удалось в этот день захватить только его юго-восточную часть, так как все мосты через Хавель были взорваны немцами.
Приходилось готовиться к форсированию. Его 6-й гвардейский мехкорпус, успешно наступая к северу и северо-западу, продвинулся на восемнадцать километров к Бранденбургу и тоже вышел к реке Хавель в другом месте. Одна из его бригад во второй половине дня ворвалась на восточную окраину Бранденбурга.
К этому же времени на левом фланге у Лелюшенко и на правом у Пухова начала складываться новая обстановка, возникновение которой мы предвидели.
Как я уже говорил, 22 апреля Гитлер отдал приказ 12-й армии генерала Венка, снятой с западного фронта, о наступлении на Берлин с запада и юго-запада В эту армию входили уже несколько потрепанные части, и все же масштабы группировки, пытавшейся прорваться к Берлину, были весьма внушительны. 12-я армия включала 41-й и 48-й танковые корпуса, 39-й и 20-й армейские корпуса.
Днём 24 апреля армия Венка предприняла первые танковые атаки на участке Беелитц — Трёйенбрицен, стремясь прорвать позиции 5-го гвардейского механизированного корпуса генерала Ермакова и частей 13-й армии, только что перед этим подошедших и своим флангом сомкнувшихся с танкистами.
Танкисты Ермакова, выполняя заранее поставленную перед ними задачу — при всех обстоятельствах прочно обеспечивать с запада левый фланг армии Лелюшенко,— в течение дня отразили несколько ожесточенных атак, предпринятых танками, пехотной дивизией «Теодор Кернер» и 243-й бригадой штурмовых орудий.
