Гарольд Лэмб - Омар Хайям. Гений, поэт, ученый
Джафарак энергично закивал. Он частенько пытался узнать, что ждет его за могильной чертой.
– Те люди, что слышали рассказ мертвеца, говорят иное. Там не было реки, только озеро под серебряной луной.
Смущенно он поглядел на Омара. Часто Айша ревниво вспоминала, как Омар видел видение, когда боролся с магами в горах, и в том видении было как раз такое озеро. Но в отличие от человека, воскресшего из мертвых, Омар мало что мог рассказать об увиденном.
– Да, – согласился он, – озеро, а по тому озеру бесшумно плывет разукрашенный плот и спящий лебедь.
– Валлай, а что еще, о господин?
– Пробуждение поутру.
Джафарак вздохнул. Его суставы одеревенели, он чувствовал свои годы. И страстное желание появилось у него, невыразимая надежда, что после того, как ангелы смерти склонятся над ним, он, может быть, станет юным и сильным, прямым и стройным, как другие мужчины там, в раю пророка Мухаммада.
– Кто когда-либо возвращался, – задумчиво размышлял Омар, – из этого длительного путешествия?
– Возможно, хотя бы один, но вернулся.
В глубине души Джафарак верил, что так оно и было на самом деле. Разумеется, Мухаммад обещал всегда полные фонтаны, и Омар, который никогда не обманывал, видел в своем видении, Айша была абсолютно в этом уверена, фонтаны с вином.
Поэтому разве мог он не поверить этому покойнику, восставшему из мертвых, который тоже говорил о фонтанах? Джафарак хотел верить, и он устремился к воротам главной мечети ночью, при этом его уши жаждали сплетен.
Дервиш заговорил с ним, тощий, в лохмотьях, дервиш, который тоже верил в это. Он поведал Джафараку, как лично присутствовал при рассказе восставшего из мертвых, когда тот явился избранным, и что мертвец вновь будет рассказывать в канун предстоящей пятницы, после последней молитвы, в доме ибн Аташа на улице, что позади Джами-Масджид. Джафараку показалось, что, если уж дервиш подтверждает такое человеческое чудо, значит, это настоящее.
Он все рассказал Омару, который посмотрел на него задумчиво, но ничего не сказал. Но возбуждение охватило его до такой степени, что он не удержался от того, чтобы не сходить на улицу позади главной мечети и, оглядывая дома, не найти дом, принадлежащий ибн Аташу. На следующую ночь он пошел по тому же адресу, надеясь, что ему все-таки удастся застать странника.
Вместо этого он увидел человека на лошади, наблюдавшего из тени, кто пройдет мимо.
– Что ты здесь забыл, о Джафарак?
Это был Тутуш, изнуренный и подозревающий всех и во всем. Больше чем одна тайна, как пояснил командир всех шпионов, случилась на улицах Исфахана.
В последние месяцы с устойчивой последовательностью исчезали люди. В этом, разумеется, не было ничего необычного. Но это были не обычные граждане или попрошайки. Богатые купцы, известные гости, главы больших родов – пятеро пропали без вести.
Они не были вывезены совершившими налет соплеменниками, поскольку они исчезли из виду внутри городских стен, и всегда – поздним вечером. Все пятеро ехали на лошадях или шли пешком в одиночестве, большинство из них возвращались домой из мечети.
Более того, и это было очень странно, все пятеро перед этим получили странные подношения. Опрашивая членов их семей, Тутуш установил, что в разное время исчезнувшие люди были разбужены ото сна тем, что обнаружили две свежевыпеченные лепешки хлеба рядом со своими головами.
– Как куличи могли оказаться в постелях у богатых? – спрашивал сам себя Тутуш в приливе гнева. – Ай, свежевыпеченный хлеб, как будто его в ту ночь привезли из пекарни?
Джафарак покачал головой. Подобные истории были нежелательны, но, видимо, Аллах предопределил, чтобы они случились. Они не были из области призраков, которых видел дервиш.
– Вот, смотри, – раздраженно ворчал Тутуш, – они возвращались домой пешком из мечети, трое из пяти в последний раз были замечены в Джами-Масджид. Поэтому не следует ли мне осмотреть все дворы и расставить моих людей по крышам? Что мы увидим? Разве мы можем видеть в темноте? Друзья исчезнувших людей громко вопят и стенают в государственном совете о катастрофе, обращаются к управителю города, но что ты-то делаешь в этом переулке, шляясь здесь каждую ночь?
– Я жду друга, который обещал вернуть долг. Нет, а может, все пять человек тайно бежали.
– Тогда куда они пошли? Стражники на городских воротах не заметили их. Кроме того, они были богатеями, а не какими-то нищими крысами. Ты когда-нибудь слышал, чтобы богатый человек с полными карманами золота выходил один, никого не взяв с собой?
Джафарак обрадовался, что тучный шеф шпионов перестал допрашивать его.
– Возможно, если они так богаты, они были похищены людьми вне закона, чтобы получить выкуп.
Тутуш хрюкнул, перебирая пальцами бусинки своих четок:
– Они называют тебя дураком, но я знаю умных людей, у которых куда меньше здравого смысла. Нет, только не с целью выкупа, потому что все пять семей не получили требования выкупа. Хотя, Аллах керим, кто-то может прийти за золотом. Проклятье висит на моей шее в любом случае.
– Пусть розыск ваш увенчается успехом.
Джафарак расстался с шефом шпионов и на миг засомневался в своих намерениях. Ему не доставило бы радости идти под наблюдением шпионов Тутуша, хотя ему очень хотелось вернуться в переулок на случай, если все же встретит дервиша, и услышать еще какие-нибудь рассказы о приходящих призраках. Поэтому он поспешил к мечети, решив сначала заглянуть в калитку.
К тому моменту шел третий час ночи, и ночная молитва закончилась. В свете факела, укрепленного над аркой входа в мечеть, он разглядел пару мулл и копейщика, который сонно опирался на свое копье. Слепой человек со своей поклажей постукивал палкой, двигаясь в тени, и, когда Джафарак поравнялся с ним, тот обратился к нему с просьбой:
– Ай, будь столь любезен к убогому, не проводишь ли ты того, кто лишился зрения, до двери дома?
– Да, конечно, – согласился Джафарак, – а где твой дом?
– Он за мечетью. – Слепой взял протянутую руку и быстро пошел вперед. – Третья дверь слева, как раз за фонтаном. Это недалеко, на бросок камня как меры длины для того, кто лишен зрения. Ай-я!
– Третий дом слева, – повторил Джафарак с пробудившимся интересом. – Это не дом ибн Аташа?
Слепой повернулся к нему, как будто хотел взглянуть ему в лицо:
– Ибн Аташ? Что ты знаешь о нем, о друг обездоленных?
– Я… я ищу его.
– Эх, многие разыскивают его.
Палка слепого отбивала ритм по спекшейся глине, когда они свернули за угол мечети и вошли в узкую улочку. Джафарак услышал шум фонтана и увидел в темноте третью дверь слева. Возможно, если слепой знает секрет этого дома, он смог бы выведать у него что-нибудь.
– Вот и дверь. – Слепой отдернул войлок и застучал быстро своей палкой, пока дверь не открылась. – Пойдем со мной, – прошептал он, – о ночной друг, отдохнешь.
Перевалив весь свой вес на руку Джафарака, он шагнул вперед. Что-то зашевелилось за их спинами, и рука схватила шута за горло. Предсмертные судороги пробежали по телу Джафарака, и он упал вперед в абсолютную темноту…
Айша вздрогнула и пробудилась ото сна. Ее обостренные чувства предостерегали от чего-то неприятного или беды, поджидавшей ее у порога. Вытянувшись на ковре рядом с Омаром, а они оба спали на крыше, она прислушивалась к ночи, не двигаясь.
Она опять услышала слабый звук, разбудивший ее, босые ноги шлепали по черепице крыши. Незваный гость тяжело дышал так близко от нее, что ее нервы напряглись, как струны. Мягко зашуршала бумага, и странный запах ударил в нос. Девушка закричала и вскочила на ноги, как лань, вспугнутая со своего места.
Вскочив, она разглядела тень на фоне звезд. Босые ноги убегали прочь, а Омар, вскочивший на ноги, смог разглядеть тень человека, спускающегося по лестнице. С криками он бросился в погоню.
Но в темноте двора внизу он потерял след злоумышленника. Сонные слуги шумно сбежались из своих комнат, принесли факелы. Злоумышленник исчез, а Исхак, спавший у запертых ворот на земле, вознес девяносто девять молитв, что ворота оказались на замке.
– Взгляни, мой господин, – позвала Айша с крыши, – взгляни сюда.
Когда принесли факелы, Омар разглядел два предмета, положенные рядом с его стеганым одеялом, на котором он спал. Клинок без ножен и лепешка свежеиспеченного хлеба, еще пахнущего пекарней. Ничего подобного здесь не было, когда он ложился спать, и он понял, что злоумышленник рискнул своей жизнью во имя того, чтобы положить сюда эти предметы, или, возможно, это сделал кто-то из его прислуги. Айша не сомневалась, что клинок не выпал из ножен, а его аккуратно положили в изголовье Омара.
Он внимательно изучил оружие и определил, что это кривой ханджар, кинжал, обоюдоострый короткий клинок, выкованный из прекрасной серой стали. Омар видел такое оружие раньше, за поясами у фидаистов в Аламуте, и он отложил его задумчиво.
