Бхакти Госвами - Уроки любви. Истории из жизни А. Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады
Я понял, что Прабхупада не обратил на меня внимания, потому что я возгордился. Но на этом дело не кончилось. Он стал благодарить преданных за то, что они участвуют в Движении сознания Кришны. Под конец ему сказали, что у нас теперь, наконец, есть новый храм. Это было большим достижением. У меня снова мелькнула мысль: «Может быть, он хоть это оценит». Прабхупада же спросил: «Где он располагается?» Лочанананда ответил, что храм находится немного за городом. Тут в первый раз Прабхупада посмотрел на меня, и взгляд его был очень суровым. Я опустил глаза. Он уже привел меня в чувство, и я раскаивался.
Он спросил: «Как далеко от Парижа этот храм?»
От этого вопроса я побледнел. Я ответил: «Ну, не так далеко, Прабхупада».
Он продолжал: «Неужто? Сколько туда ехать на машине?» «Около сорока пяти минут».
«А на поезде?»
Мне захотелось умереть прямо на месте. Я думал: «Что ж это такое происходит? Почему он задает мне эти вопросы, да еще при всех?» Вслух я ответил: «Около часа».
Он сказал: «Понятно. Значит, это очень далеко».
Я произнес: «Да, Прабхупада, это очень далеко».
Я стал понимать, что именно так гуру лечит мой больной разум и разбивает мои иллюзии. Он мог ясно указывать на недостатки, и я понял, что как раз по этой причине принял его своим духовным учителем. Мне нужно было пройти через это. Я был полно-стью раздавлен его словами, но в то же время ощущал в сердце радость.
Бхакти Тиртха Свами:
В 1977 году, незадолго до ухода Шрилы Прабхупады, я каждые две недели отправлял ему подробный отчет. Я писал, кто приобрел книги, сколько и куда было отправлено по почте и что вообще было сделано. Как мне рассказывали, после обеда, с гирляндой на шее, умащенный сандаловой пастой, Прабхупада сидел с закрытыми глазами и слушал мои отчеты. Он говорил, что, хотя и плохо себя чувствует, эти отчеты вдыхают в него жизнь. Прабхупада всегда был счастлив слушать, как мы про-поведуем и как в разных частях света люди покупают его книги.
В какой-то момент Прабхупада пожелал отправиться в Гита-нагари, чтобы заложить основы общины, основанной на принципах варнашрама-дхармы. По пути он остановился в Англии. Я в это время был в Восточной Европе, но ради встречи со Шрилой Прабхупадой побросал все свои дела и приехал в Мэнор. Когда Шрила Прабхупада узнал, что я в Мэноре, он тотчас велел меня позвать. Прабхупада тяжело болел. Он не мог даже самостоятельно передвигаться, и ученики носили его к Божествам на паланкине. Я вошел к нему и пристроился перед его столиком, за которым он сидел. Прабхупада не мог громко говорить, поэтому знаком он попросил меня сесть поближе. Я придвинулся чуть ближе, но Прабхупада опять знаком попросил меня сесть прямо рядом с ним, лицом к лицу. Я сел, и он стал гладить меня по голове и плакать. Затем он обнял меня и сказал: «Твоя жизнь увенчалась успехом». Я отвечал: «Прабхупада, мы всё это делаем только потому, что Вы заставляете нас это делать. Иначе откуда бы у нас взялась сила всем этим заниматься?» Тут, к моему удивлению, голос Прабхупады зазвучал во всю мощь: «Да, и это называется парампарой. Мой гуру заставляет меня, а я заставляю вас. Так всё и идет».
Это был самый чудесный момент из всего того времени, что я провел рядом со Шрилой Прабхупадой. Однако я не оценил этот момент. И то, что произошло на следующий день, ясно доказывает это. На следующий день (тогда мне и в голову не могло прийти, что это будет последний раз, когда я увижу Шрилу Прабхупаду) Тамал-Кришна Махарадж захотел, чтобы я стал свидетелем того, в каком настроении Прабхупада слушает мои отчеты – впервые мне выпала возможность самому рассказать о своих достижениях. Иногда, как мне рассказывали, Прабхупада, слушая, как расходятся его книги, впадал в транс или плакал. Вчера, когда Прабхупада обнял меня и сказал, что моя жизнь увенчалась успехом, в комнате сидело еще пять человек. Разумеется, я возгордился. Я ходил, задрав нос, и уже предвкушал очередную порцию трансцендентной похвалы. Я начал рассказывать, как в Восточной Европе распространяются его книги, как такой-то маститый профессор купил книгу, как эта университетская библиотека сделала заказ, такой-то музей согласился выставить книги. Вдруг Прабхупада резко оборвал меня: «Всё это происходит по милости Кришны». Он сказал это необычайно сухим голосом, звук которого до сих пор стоит у меня в ушах. Заметив, как я упиваюсь своим успехом, он одной фразой положил всему конец. Я осекся и больше не произнес ни слова.
Это была моя последняя встреча со Шрилой Прабхупадой, и эти его слова: «Всё происходит по милости Кришны» – оказались последними словами, которые я от него услышал. Но они оказались самыми важными – в тот момент я понял, как важно всё время напоминать себе, что мы способны что-то сделать только по милости нашего духовного учителя и Кришны.
–Шрила Прабхупада, ты наказывал и поощрял своих учеников, ругал и хвалил, но и твой гнев, и твоя похвала оставляли в их сердцах глубочайший след, поскольку и то и другое было проявлением твоего милосердия и твоего желания дать ученикам бхакти. Ты хотел помочь ученикам сбросить путы материального рабства и привязаться к Кришне.
Именно это желание и слова, им продиктованные, порождали в сердцах учеников естественное желание предаться Кришне и посвятить служению Ему всю свою жизнь.
Поэтому Шрила Рупа Госвами пишет:
нāрадасйа прасāдена
прахлāде убха-вāсанā
нисарках саива тенāтра
ратир наисаргикӣ матā
«Милость, пролитая на Прахладу его учителем Нарадой, называется естественной, или врожденной. Она оставила в его сердце глубокий след (убха-вāсанā). И потому его рати, привязанность к Кришне, тоже называется естественной (наисаргикӣ)»[84].
Ты не гуру!
Чаще всего Шриле Прабхупаде было достаточно выказать пренебрежение или ограничиться одной сухой фразой, чтобы ученик начинал понимать, что он делает что-то не так, но иногда Шрила Прабхупада авансом обрушивал на ни в чем не повинного ученика полную дозу своей милости. И только годы спустя ученик понимал, зачем ему нужен был этот неожиданный урок.
Рупа-вилас:
В 1976 году во вриндаванской гурукуле училось только четыре или пять детей. Как-то раз Харикеша, который тогда был секретарем Прабхупады, отвел меня в сторону и сказал: «Ты неправильно руководишь гурукулой. Ты должен стать своего рода гуру для этих детей. Нельзя просто по-дружески, фамильярно общаться с ними – так они ничему не научатся». Я никогда не отличался особой покорностью, поэтому я отреагировал довольно резко: «Это твое мнение, но Прабхупада никогда нас этому не учил». Немного рассерженный, я вернулся в свою комнату. Буквально через несколько минут в дверь постучали: «Прабхупада хочет тебя видеть сию же минуту!» Я опешил: до этого меня никогда к нему не вызывали. Проверив на месте ли тилака, я стремглав помчался в комнаты Прабхупады и распростерся перед ним в поклоне. Прабхупада сидел за своим столиком с каменным лицом. Он сказал: «Итак, ты полагаешь, что стал гуру?» Я задохнулся от возмущения: «Что?!» Я ничего не понимал. Прабхупада повторил вопрос: «Ты считаешь себя гуру?» Я опять закричал: «Прабхупада, я никогда подобного не говорил!» В отчаянии я стал оглядываться по сторонам, увидел Харикешу и ткнул в него пальцем: «Это он! Это он такое сказал!» Прабхупада вскинул брови: «Что это значит?!» Харикеша попытался было объяснить Прабхупаде свою идею, однако не успел он произнести и двух предложений, как Прабхупада взмахом руки прервал его, повернулся ко мне и медленно произнес: «Ты – не гуру. Я гуру». Я опять воскликнул: «Я знаю!» Но он жестом попросил меня помолчать и продолжил: «Ты – опытный ученик, и ты учишь других, менее опытных, но это не значит, что ты стал гуру! Это ясно?» Я кивнул головой: «Да, Прабхупада!» «Хорошо», – сказал он и отпустил меня. Я плелся в свою комнату, чувствуя себя полностью раздавленным. Я никак не мог взять в толк, в чем моя вина. Мне никогда, даже во сне, не приходило в голову изображать из себя гуру, а меня только что за это отчитали!
