Бхакти Госвами - Уроки любви. Истории из жизни А. Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады
Я проглотил упрек и, собравшись с духом, стал громко и еще более внимательно повторять мантру: «Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна…» «Не повторяй так громко», – тотчас осек меня Прабхупада. Я стал повторять тихо, еле слышно. Но Прабхупада еще более сердито сказал: «Это хорошо, что ты повторяешь мантру, но это еще не значит, что ты можешь беспокоить духовного учителя. Делай это где-нибудь в другом месте». До сих пор я помню эту историю, и она позволяет мне всегда чувствовать себя учеником.
Рохининандана:
Это было мое первое близкое общение со Шрилой Прабхупадой. Я присоединился к утренней прогулке по полям около Бхактиведанта-Мэнора. Прабхупада и преданные шли по узкой, извилистой дорожке между полей. На пути нам встретился указатель с надписью «Садоводческая выставка». Прабхупада указал тростью на надпись и спросил:
«Что означает „садоводческая выставка“? Что там выставляется?»
Преданные остановились. Никто не знал точно, что ответить. Тогда я, находившийся в самом конце свиты, решил подать голос.
«Шрила Прабхупада, – сказал я, – я думаю, что это выставка, имеющая отношение к разведению овощей, плодовых деревьев и цветов».
Прабхупада молниеносно повернулся и посмотрел на меня – меня пробрала дрожь от одного его взгляда.
«Ты думаешь? Иначе говоря, ты не знаешь, но при этом говоришь! Ты думаешь!»
Преданные стояли вокруг и смотрели то на меня, то на Шрилу Прабхупаду. Мне хотелось провалиться на месте. Я проклинал тот момент, когда кто-то потянул меня за язык. Прабхупада ударил тростью о землю и грозно повторил: «Ты думаешь? То есть ты не знаешь? А если ты не знаешь, то зачем говоришь? Отвечай!»
Должен признаться, я с трудом вынес это испытание. Я понял, что в этом случайно сорвавшемся с моего языка и вполне безобидном «я думаю» выразилась вся моя накопленная за много жизней гордыня. И неожиданно гневные слова Прабхупады в одно мгновение рассеяли ее, как взошедшее солнце рассеивает утренний туман.
* * *Шрила Прабхупада, я ставлю себя на место твоих учеников и думаю о том, как я отреагировал бы на их месте. Смог бы я понять, что ты хочешь мне сказать, ругая меня по пустякам, или обида заставила бы меня пытаться находить в тебе недостатки? Всегда оставаться учеником, с благодарностью принимающим даже несправедливые упреки своего учителя, непросто. Я восхищаюсь твоими учениками, но еще больше я восхищаюсь тобой за то, что ты никогда не боялся ругать их. Что может быть легче и приятнее, чем дешевыми похвалами покупать дешевое обожание скороспелых последователей? Сколько таких «учителей» с приклеенными улыбками бродит по этому миру в поисках жаждущих одобрения последователей!
Сколько таких «учеников» ищет и находит для себя подходящего гуру! Спасибо, Шрила Прабхупада, за то, что ты никогда не ставил себя в зависимость от дешевого обожания и никогда не боялся исполнять главную обязанность учителя.
Уроки на всю жизнь
Разумеется, дело не в том, чтобы просто ругать других.
Многие пытались и пытаются подражать Шриле Прабхупаде в этом без какого бы то ни было успеха; не благодарность, а раздражение и обиду вызывают их жестокие – неважно, справедливые или несправедливые – слова.
Не внешний поступок, а сознание человека, совершающего его, определяет конечный результат этого поступка. Учить других смирению может только тот, кто сам по-настоящему смиренен, замечать недостатки в других имеет право только тот, кто готов признать достоинства, жестокие слова исцеляют только тогда, когда сходят с уст человека с мягким сердцем. И когда такой человек учит других, слова его отпечатываются в сознании на всю жизнь.
Хридаянанда дас Госвами:
Часто, когда я входил к Прабхупаде в серьезном настроении, он вдруг начинал шутить со мной. Помню, один раз я вошел к нему очень серьезный, а он, словно передразнивая меня, спросил нарочито официальным тоном: «Так-так, и что Вы пришли мне сообщить?» В другой раз, в Нью-Йорке (я в то время про-поведовал студентам и преподавателям колледжей), я вошел к нему, когда он заканчивал завтракать. Видимо, на моем лице отпечаталось ощущение моей собственной значимости. Пребывая в шутливом настроении, он воскликнул: «О, Хридаянанда Махарадж! Вы путешествуете, проповедуете! А мы тут сидим и кушаем».
Прабхупада обычно был доволен нашей проповедью в колледжах. В тот раз мы долго говорили с ним о том, что я делаю. Такое внимание очень польстило мне. Уходя от Шрилы Прабхупады, я был на седьмом небе от счастья: «Прабхупада доволен тем, что я делаю!» На следующий день я снова пришел к Прабхупаде, ожидая такого же приема. Я входил в его комнату и думал: «Вот он я, проповедник студентам в колледжах». Я уселся прямо перед ним, но он даже не взглянул на меня. Он продолжал заниматься своими делами. В этот момент в комнату вошла одна юная брахмачарини. Она меняла цветы в вазе. Видя ее искреннюю преданность, Прабхупада широко улыбнулся ей. Словно обращаясь к любимой внучке, Прабхупада сказал: «Спасибо тебе большое. Как тебя зовут?» Я провел достаточно долгое время в его комнате, но он так и не удостоил меня ни словом. Но было видно, что он очень ценит преданность этой девушки. Я был санньяси, лидером, большим человеком, а она – никому не известной, но искренней девушкой-вайшнави. Однако ее непритворная преданность доставила удовольствие Шриле Прабхупаде, а меня он решил проучить, разглядев мою гордыню. На всю жизнь я запомнил этот урок.
И еще две похожие истории. Болезнь у всех обусловленных душ одна – гордыня, поэтому и лекарство Шрила Прабхупада прописывал похожее.
Харивилас:
Перед пресс-конференцией Прабхупада захотел встретиться с преданными. Нас собралось около тридцати ребят – от шестнадцати до восемнадцати лет. Я прибыл на место, когда всё уже началось. Вошел я в залу с мыслями, что всё здесь организовано мною. Я всех растолкал, прошел вперед и уселся прямо перед Прабхупадой. А преданный, с которым я пришел, Ганашьям, тихо и смиренно пристроился у выхода. Лочанананда представлял всех собравшихся. Он сказал: «Это Хари-вилас дас, президент храма». Прабхупада даже не взглянул на меня. Я подумал: «Почему он не посмотрел в мою сторону? Меня объявили, а Прабхупада ничего даже не сказал. Он даже не кивнул». Я понял, что сделал что-то не так, и стал корить себя за то, что всех растолкал и сел прямо напротив Прабхупады. Затем Лочанананда сказал: «А вон там, сзади, сидит Ганашьям. Он переводит Ваши книги». Прабхупада воскликнул: «О! Где он? Попросите его встать». Ганашьям поднялся, и Прабхупада громко сказал: «Спасибо тебе большое».
