Алистер Кроули - Чёртон Тобиас

Обратный ток, возможно, ударил нас. Сестра Х. очень больна с тех пор, как уехала из Буффало, а я заболел на следующий день после приезда в Чикаго. Мы все еще далеки от выздоровления. Эта работа может быть неверной; но нам лучше идти дальше, если это убьет нас обоих. Мистер… стал очень жестоким и агрессивным.

Похоже, что к 22 декабря возникло чувство вины, когда целью сексуальной магии с Джин было:

Сотвори во мне чистое сердце, о Боже, и обнови во мне праведный дух! Я пережил ужасно плохие времена в духовном плане, идя прямо к Дьяволу, фактически, не следуя формуле «Продолжайте любить и доверять!» Теперь я покаялся, и со мной обращались лучше, чем с самим блудным сыном! Я ненавижу себя и раскаиваюсь в прахе и пепле. Если я не могу избавиться от подозрений, я никуда не годен. Поэтому я сделаю это. Было бы полезно начинать церемонию Liber III каждый раз, когда у меня возникает такая мысль или мысль о неверности. Хорошо; я достану Священный резец.

Об этой записи Кроули 26 декабря отметил: «Крайний цинизм приведенных выше замечаний никогда не поражал меня до тех пор, пока я не перечитал». Иногда Кроули мог быть чертовски извращенным.

В любом случае его воля к убийству или к ненависти к предполагаемому «злу» не могла быть истинной волей. Джин продолжала жить с Мэтлоком в Нью-Йорке. Кроули боялся, что она покинула его. 28 января 1916 года они совершили сексуальную магию с объектом: «Чистое сердце». Мы не можем сказать, как далеко зашел процесс очищения, но дело в том, что их роман вскоре прекратился. Жанна все еще жила с Мэтлоком Фостером в 1930 году, когда Кроули давно убедил себя, что единственная цель познания «Кошки» — это каким-то образом заставить «Дитя бездны» выступить в качестве Мастера Храма: по словам Зверя, Чарльз Стэнсфельд Джонс, его «Магический сын» стал следствием попыток Кроули и Джин иметь настоящего сына. Шутил ли он, когда сказал, что ему нужна «медицинская помощь»?

У него могло быть чистое сердце, но Джин Робер Фостер его разбила.

* * *

Новое животное прыгнуло на колени Кроули в 1916 году. «Ратан Деви» — сценическое имя прекрасной Элис Этель Кумарасвами, урожденной Ричардсон, родом из Йоркшира и, по словам Кроули, фантастической любовницы. Он называл Элис «Мартышкой». Около полуночи 15/16 апреля 1916 года он записал «величайший» оргазм с Мартышкой, настолько сильный, что магическая цель обряда была забыта во взрыве экстаза, который продолжался и продолжался.

Элим стала преданной Кроули при попустительстве мужа. «Червяк», как окрестил его Кроули, хотел отделаться от нее. 27 апреля влюбленные попытались зачать ребенка, но у Мартышки случился выкидыш; Кроули обвинил ее мужа, доктора Ананду Кумарасвами, англо-индийского арт-критика с националистическими интересами. Все это было связано с разведкой.

Среди соратников Кумарасвами был индийский националист Сайландранат Гозе, подозреваемый в слежке за опытным британским офицером Робертом Натаном, который вел борьбу с подрывной деятельностью индийских мятежников и связанных с ними повстанцев. Начав расследование в Индии, Натан преследовал их от Швейцарии до Нью-Йорка в 1916 году [248], полагаясь на осведомителей из Германии, Ирландии и Индии. По словам Спенса, среди информаторов Натана был человек, известный как «Си», который предоставил разведданные о б индийских, ирландских и немецких антисоюзнических активистах. «Си» мог быть Кроули. В мае 1916 года Роберт Натан повторил путешествие Кроули на запад в Ванкувер, Сиэтл и Сан-Франциско в поисках разведданных о подрывниках и саботажниках. Приверженность Кроули шпионажу за индийскими революционерами проливает свет на его отношения с Мартышкой и Червем.

Я написал Гаю Гонту из Вашингтона в начале 1916 года, когда «The Fatherland» напало на него лично за «подкуп посыльного» и т. д., письмо сочувствия и предложение о помощи и услугах. Капитан Гонт ответил сердечно, но как будто «The Fatherland» не заслуживает внимания.

После разговора с г-ном Отто Х. Каном [249] я официально обратился к капитану Гонту с просьбой о работе в связи с (а) «The Fatherland», (б) ирландско-американской агитацией, (в) индийской революционной деятельностью. С тех пор я постоянно сообщал ему свой адрес, чтобы быть готовым, если позовут. Не получая от него вестей, я также разговаривал с мистером Уиллертом из Вашингтона. по этому поводу по совету моего друга г-на Пола Уэйлэнда Бартлетта [250].

Антипатия Гонта к Кроули могла быть вызвана его собственным профессиональным разочарованием. Как человек адмирала Холла в США, 44-летний австралиец, капитан Гай Реджинальд Артур Гонт, вернулся в Нью-Йорк из Карибского моря в качестве британского военноморского атташе и старшего офицера британской разведки в начале февраля 1915 года. Однако девять месяцев спустя появился «соперник», когда начальник Секретной разведывательной службы Мэнсфилд Камминг послал сэра Уильяма Вайзмана руководить усилиями британской разведки в Америке. Гонт пожаловался. Тем не менее, Вайзман вернулся в консульство Манхэттена, чтобы в январе 1916 года основать M11c, отдел V, при полной поддержке Министерства иностранных дел. Спенс подозревает, что неприятный запах распространился на мрачную оценку Гонтом деятельности Кроули, представленную биографу Джону Саймондсу 35 лет спустя, поскольку Кроули действовал в «петле», в которую входили Вайзман и новый британский консул Нью-Йорка Чарльз Клайв Бейли. Бейли хорошо знал Брюса Локкарта по его пропитанному шпионажем консульству в Москве.

Несмотря на кажущееся безразличие Гонта, Кроули продолжил расследование революционной активности в Индии. Он был «на пути к Кумарасвами». Получив от него письмо 13 января 1917 года, Кроули отметил в своем дневнике, что их «переписка закончилась выяснением, что Червь был Черным братом; было очень полезно иметь тип для изучения». В книге Кроули не существовало ничего хуже «Черного брата». «Черный брат», неудавшийся или извращенный посвященный с неуравновешенным эго, предоставлял инструменты «другой стороне», составляя заклятого врага Великого Белого Братства и занимаясь подавлением Истинной (божественной) Воли, если хотите, СПЕКТР интеллекта Кроули и его магических мифов. Кумарасвами был выдающимся человеком, и близость с Мартышкой позволила Кроули следить за ним.

Еще один роман Кроули, связанный с разведкой, начался в апреле 1916 года. Герда Мария фон Котек, настоящее имя Герда Шуман, вероятно, была «немецкой проституткой», с которой «Червь» заставил спать свою жену. То, что они оба спали с Кроули, было плюсом для разведки. Когда они познакомились, Герда была девятнадцатилетней сторонницей коммунистической революции, замужем за радикальным доктором Рудольфом Гебауэром из Пассаика, штат Нью-Джерси. Гебауэр был связан с радикальной немецкой газетой Манхэттена «New Yorker Volkzeitung», которой руководил давний социалист Людвиг Лоре. То, что Спенс называет «тайными нитями», связывало этот антивоенный журнал с «Кабинетом пропаганды» и консульством Германии. Как и Хуго Мюнстерберг, Гебауэр был членом Немецкой университетской лиги. Следуя разведывательной информации от неназванного источника, Бюро расследований США безрезультатно занималось делом Гебауэра в апреле 1917 года.

* * *

В середине мая 1916 года Кроули отправился в Филадельфию, чтобы встретиться с писателем и знатоком Шекспира Луи Умфравиллем Уилкинсоном (1881–1966). Сардонический Уилкинсон знал Уайльда в изгнании. Он тепло относился к Кроули; они останутся друзьями до конца. Уилкинсон женился на мистической поэтессе Фрэнсис Грегг, имажинистке из группы Филадельфии, которая также произвела Эзру Паунда [251]. Визит Кроули, по-видимому, мотивирован желанием встретиться с мужем не меньше, чем желанием увидеть жену; она, как и он, была бисексуальна.