Алистер Кроули - Чёртон Тобиас

Писатель и переводчик Джеймс Кльо впервые встретился с Кроули в конце 1920 — х годов как литературный директор Aquila Press:

Как и большинство прирожденных интеллектуалов, он не особенно жаждал плоти или власти над массами своих собратьев. Он никогда не совершал жестокости или злого умысла ради них самих. Его мужество, как физическое, так и моральное, было непреклонным даже в старости. И он был очень далек от того, чтобы быть просто глупым шарлатаном, за которого его часто принимали более рассудительные из тех, кто никогда с ним не встречался. Правда, он неоднократно отдавался оргии. Но никогда не в безумии или в полной беспомощности. Для этого он был слишком хорошим знатоком греческого языка [647].

Кроули не испытывал ненависти ни к кому, полагал Кльо, «хотя многие, в основном простые души, ненавидели его». Кльо не думал, что Кроули кого-то любит и не ожидал, что его будут любить — мнение, которое друзья Кроули вряд ли могли разделить. Кльо удалось уловить «загадку» Кроули, которая озадачила Каммелла, а также наблюдение Нэнси Кунард о том, что облик Кроули содержал обескураживающую смесь ужасного и изысканного вкуса.

Таков был опыт Исраэля Регарди [648]. Столкнувшись с трудами Кроули в 1926 году, Регарди стал секретарем Кроули в 1928 году, расстался с ним в 1932 году, затем вернулся, чтобы поразмышлять о работе Кроули, зарекомендовав себя как мануальный терапевт, доктор фрейдистского, рейхианского и юнгианского психоанализа, а также авторитетный специалист по каббале и Золотой Заре.

Книга Регарди «Глаз в треугольнике» (1970) дала запоздалую оценку. Он объяснил свое промедление: «Только в течение последних нескольких лет мое восхищение им как великим мистиком восторжествовало над моим негодованием и горечью, что позволило мне отбросить свое презрение к мерзкой, мелкой, злобной вши, какой он порой был на уровне практических человеческих отношений [649]. «Глаз в треугольнике» — это волнующая работа во многих отношениях. При первой встрече с Кроули на парижском вокзале Сен — Лазар в 1928 году Регарди «почувствовал себя столкнувшимся с властью — и это снова было нечто другое. Это свойство было естественным для его личности, которое проявлялось даже тогда, когда он был максимально расслаблен и непринужден» [650].

Понятно, что шутить с ним нельзя. Годы жизни авантюриста избавили его от бесполезной психологической обертки — и он мог играть грязно.

Я думаю, что его понимание было превосходным, но его методы решения невротических проблем были ужасно неадекватными [651]. Ясно, что Алистер Кроули был странным человеком. Он воплотил в себе совершенно открыто и без стыда все те побуждения и тенденции, которые скрыты в большинстве из нас. Ему следует отдать должное за психологические эксперименты — не с лабораторными животными, а с самим собой в качестве испытуемого. В результате он обнаружил, что наше нынешнее социально приемлемое отношение к человеку представляет собой массу плохо усвоенных догм и иррациональных убеждений, которые бездумно навязывались нам на протяжении веков.

Он обладал прекрасным чувством юмора. Иногда он был грубым и раблезианским; в других случаях очень теплым и нежным. Его юмор и тяга к розыгрышам проистекали из энтузиазма, с которым мог бы соперничать пятилетний ребенок. Он любил шалить. Его всегда поражало, настолько велика была его наивность, когда люди не всегда понимали, что это шутки [652].

Общее впечатление, которое Кроули произвел на Регарди, заключалось в том, что, несмотря на все его недостатки, он явился огромным уроком, позволившим выйти за пределы брони невротического характера, свободно исследовать границы эго, класса, общества, нации, даже пространства и времени, давая нам возможность проникнуть в суть того, каков человек на самом деле и каким может быть. Зверь 666 должен был сам показать нашу неиспользованную способность к духовному росту, задушенную нормальностью и страхом перед миром и его предполагаемыми хозяевами. Для Регарди Кроули был «человеком, бесконечно гибким, но решительным, настроенным сопротивляться до самого конца и сражаться насмерть с тем, что он считал отвратительными симптомами умирающей и упадочной культуры» [653].

* * *

Хиуорд Кэррингтон (1880–1958) знал Кроули. Присоединившись к Обществу психических исследований перед тем, как эмигрировать в Америку в 1899 году [654], Кэррингтон представил его через тогдашнего секретаря SPR Эверарда Фейлдинга:

Дорогой Кэррингтон,

Это познакомит вас с Алистером Кроули, поэтом, мудрецом, альпинистом и сумасшедшим. Я уверен, что у вас будет много общего.

Э. Фейлдинг.

Кэррингтон вместе с Уильямом Сибруком участвовал в церемониях магических инвокаций в Нью-Йорке и вспомнил, как познакомил Кроули с Лией Хирсиг: «любопытной девушкой… и крайней нимфоманкой». Как однажды заметил Кроули, их отношения переросли в своего рода «соревнование».

Психическая и моральная жизнь Кроули была такой же неустойчивой, как и его диета. Иногда он жил святой жизнью отшельника, подвергаясь строгим духовным упражнениям. Затем он внезапно исчезал на неделю или две, и его можно было найти в самых низинах Парижа. Излишне говорить, что его сексуальная жизнь была такой же сложной и разнообразной, как и его общий характер. Его опыт в этом направлении во всем мире был потрясающим.

Сравнивая Кроули с Калиостро, Распутиным, Челлини и Бодлером, Карррингтон был «глубоко впечатлен» его невероятной карьерой, а также «поочередно удивлялся и забавлялся:

Я никогда не переставал восхищаться универсальностью и многогранностью этого человека. Нигде вы не встретите такого, как он. Из всех известных мне персонажей он был самым. причудливым и незабываемым..

Истинный гений редко приспосабливается к своему времени; чем больше гений, тем больше времени проходит, прежде чем люди осознают, что прошло мимо них. Между тем, оказалось, что безопаснее всего осудить нарушителя, который заблудился в нашем невежестве и слепоте. Большинство мужчин и женщин в его жизни не могли видеть Алистера Кроули; он видел их.

Мы видели вклад Кроули в культуру и историю. Он предлагал цели и практиковал средства. Но как мы действительно можем оценить ценность гения? Гений Кроули или «даймон» прыгнул в опасный мир и будет с нами еще долгое время. Единожды установленный контакт с этим умом (не с изображением) не может быть безрезультатным. Было видение, и оно было очень большим. Кроули считал, что наше будущее зависит от приобретения более высокого интеллекта в сочетании с мудростью для его использования. Это означает распрощаться со многими утешительными выдумками и оставить четырех красных монахов, несущих своего черного козла по дороге в никуда.

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЕ ДРЕВО АЛИСТЕРА КРОУЛИ