Владимир Крупин - Ввысь к небесам. История России в рассказах о святых
«Плохо будет России без батюшки», — слова эти раздавались повсюду как горькое предчувствие тяжких испытаний для России.
Монахини Карповского Иоанновского монастыря встретили любимого покровителя рыданиями: «Кто придет теперь к нам, сиротам, на кого ты нас покинул? Закатилось наше солнышко!»
Сура на Пинеге. Успенский храм, построенный от имени Иоанна Кронштадтского. Фото В. Муратова
Нет, не закатилось. Море света от свечей, возжигаемых нескончаемыми идущими к батюшке, светит всегда. Зажжем и мы свою свечу.
Основные события жизни
19 октября 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии в семье сельского дьячка Илии Сергиева и жены его Феодоры родился сын Иван.
1855 год — женитьба на дочери священника Елизавете Несвитской. Рукоположение во священники Андреевского собора в Кронштадте. Далее служба в соборе, преподавание в гимназии, поездки по России.
1894 год — призвание пастыря к умирающему Александру III в Крым, в Ливадию.
1893 год и позже — издание книг «Моя жизнь во Христе» и «Живой колос с Божией нивы».
10 декабря 1908 года — кончина святого праведного Иоанна Кронштадтского.
Николай, архиепископ Японский
Нет ничего неожиданного, если встретить в Сергиевой Лавре православных японцев. Паломниками они прибывают и в Вифлеем, в храм Рождества Христова, и на Синай, где пророк Моисей получал заповеди Завета от Господа. Их молитвенность и благоговение перед святыми местами православия изумительны. Они — духовные чада святого, равнопрестольного Николая, архиепископа Японского.
В первую половину XIX века русское священство пребывало в бедности и издевательствах со стороны «прогрессивной общественности». В семье священников Бельского уезда Смоленской губернии родился мальчик Ваня. Полное имя — Иоанн Димитриевич Касаткин. Видел он тяжкую долю батюшки, но сомнений у него не было: пойду по отцовской стезе, буду служить Христу и России.
Первым этапом его духовного становления стала семинария. Иоанн закончил ее с отличием — и не только от усердия, но и от понимания, что средств к дальнейшему его образованию у отца нет, — и поэтому надеялся учиться на казенный счет как отличный ученик.
Надежда сбылась — он был принят в Петербургскую духовную академию с присуждением ему пусть небольшой, но все же стипендии. Учился блестяще и в академии.
Поворот судьбы
Ничего случайного не бывает в жизни. Казалось бы, Иоанн Касаткин, студент четвертого курса, случайно прочел приглашение желающим занять место священника при русском консульстве в Хакодате. Да оказалось, что не случайно, а судьбоносно.
Он увидел приглашение, когда шел ко Всенощной. И во время службы в храме вдруг стало ему совершенно ясно, что это его приглашает не консульство, а Сам Господь призывает к служению в далекой восточной стране.
Святой равноапостольный Николай, архиепископ Японский. Фото конца XIX — начала XX в.
Иоанн, студент академии, навсегда прощается со своим именем, становясь иноком Николаем. Тогда же, в 1860 году, он постригся в монахи, рукоположился в иеродиакона и иеромонаха. За короткое время он поднимается по ступеням церковной службы так быстро, как никто другой. Руководство академии давно видело и набожность Касаткина, и его недюжинные успехи в овладении богословскими и светскими науками.
В сибирском городе Новониколаевске (ныне Новосибирск) состоялась, прямо сказать, историческая встреча монаха Николая, будущего равноапостольного святого, и архиепископа Иннокентия, будущего апостола Америки и Сибири, митрополита Московского. Святитель Иннокентий задержал молодого монаха, посвятил во все сложности отношений России и Китая, России и Америки.
Возложил на Николая в знак доверия и благословения бронзовый крест.
Савабэ Такума. Первый японец, ставший православным священником. Портрет конца XIX — начала XX вв.
2 июля 1861 года иеромонах Николай прибыл к месту службы. Япония, до того наглухо закрытая для иностранцев, медленно и с трудом приоткрывалась. Иностранцев японцы ненавидели, забрасывали камнями, даже убивали.
Прежде всего иеромонах Николай взялся за японский язык. Язык очень трудный и в устной речи, и в письменной. Но чем далее углублялся Николай в совсем незнакомую стихию языка и культуры, тем более начинал любить страну, жить в которой определил ему Господь.
Савабэ приводит Сакая
«Тогда я был молод, мое воображение рисовало мне толпы отовсюду стекающихся слушателей, а затем и последователей слова Божия. Каково же было мое разочарование, когда я по прибытии в Японию встретил совершенно противоположное тому, о чем мечтал! Тогдашние японцы смотрели на иностранцев как на зверей, а на христианство как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи», — вспоминал архиепископ Николай.
Иеромонах Николай жил и служил в консульстве города Хакодате (остров Хоккайдо). К сыну русского консула приходил известный тогда фехтовальщик Савабэ. Он всегда злобно смотрел на священника. Священник молча кланялся, приветливо здоровался. Савабэ наконец не выдержал. Подошел и грубо, демонстративно положив правую руку на рукоятку сабли, заговорил:
— Вы варвары, вы вредны для Японии. Приезжаете высматривать нашу страну. Особенно вредна твоя вера.
— А что ты знаешь о ней и почему так о ней говоришь? — спросил отец Николай.
— Не знаю и знать не хочу.
— Но разумно ли, не зная чего-то, ругать?
С прежней надменностью Савабэ сказал:
— Ну и что за твоя вера? Говори!
— Изволь слушать, — ответил отец Николай.
Рассказ его был незабываем для Савабэ. Он впервые слушал о Боге едином, о Творце Вселенной, о Боге — искупителе человеческих грехов, Боге милосердном и карающем.
«По мере того как я говорил, — вспоминал потом святитель Николай, — лицо его прояснялось. Он достал из-за пояса тушницу, отложил саблю, достал из рукава бумагу и стал записывать. Через час или полтора это был совсем другой человек.
— Поговорите еще, — просил он.
И стал приходить каждый день».
У Савабэ был образованный друг, конфуцианец Сакай. Савабэ пересказывал ему беседы с русским священником. Но Сакай только смеялся. Однажды Савабэ настоял, чтобы Сакай сам поговорил с отцом Николаем. И — вот великая благодать Божия — Сакая тоже коснулось учение Христа и проникло в его душу. Со временем он стал великим постником и молитвенником. Потом старые японцы-христиане вспоминали, как Сакай во время службы повергался ниц перед иконами в молитвенном восхищении.
![Ирина Кнорринг - Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 1](/uploads/posts/books/41661/41661.jpg)
![Ирина Кнорринг - Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 2](/uploads/posts/books/40245/40245.jpg)
![Ирина Кнорринг - Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 2](/uploads/posts/books/44971/44971.jpg)
