Наби Даули - Между жизнью и смертью
Я еще глубже нахлобучил шапку и поднял ворот шинели. Только руки никак нельзя было согреть. Я снял ремень, продел его через поручень и привязал себя к паровозу. Теперь можно сунуть руки за пазуху. Я немного успокоился.
Через несколько часов паровоз сменился. Для меня это было очень кстати: я успел сходить в здание вокзала, согреться. Оставалось ехать еще ночь.
Подъехал сменный паровоз. На этот раз я не стал проситься у машиниста. Поезд тронулся, и я вскочил на прежнее место. Ночью ветер усилился, в лицо мне захлестало снежной крупой. Мороз пронизывал до костей. Я замерзал, а до Казани было все еще далеко. Сходить на полпути не хотелось.
На какой-то станции поезд остановился; с паровоза сошел машинист с горящим факелом и начал осматривать колеса. Я съежился, чтобы остаться незамеченным, но машинист неожиданно поднял факел как раз у меня перед носом.
- Ах ты, черт, чтоб твою бабку на том свете козы забодали! выругался он и стащил меня за полу шинели на землю. - Что это ты вздумал, а? Сколько воевал - жив остался, а тут под колеса хочешь угодить? Ах ты, дурак беспутный!..
В голосе его почувствовалось волнение.
- Ведь закоченел весь. Нельзя ж так, сынок, - сказал он приглушенно и, подхватив меня под руку, повел к паровозу.
- Игнат, Игнат, - позвал он. В окно паровоза выглянул молодой парень.
- Прими-ка вот этого, а то трясется, как мокрая курица. Пусть отогреется, - сказал машинист.
Я кое-как взобрался на паровоз. Там встретил меня Игнат. Горячий воздух ударил в лицо. Я сел в сторонке на корточки.
- Далеко едешь?
- В Казань...
Игнат расспрашивал еще о чем-то, но я уже разомлел в тепле и обессилел. Голова отяжелела. Игнат откинул дверцу топки. Горящие угли походили на слитки золота. Мне почудилось, будто и я очутился в этой печи, но не горю, а мне лишь становится теплее и приятней... Что было дальше, уже не помню - я заснул...
Вдруг кто-то толкнул меня.
- Подымайся, солдат, в Казань приехали, - сказал чей-то голос.
Я мигом вскочил на ноги.
...Да, мы были уже в Казани. Здравствуй, родимый край! Я вернулся. Здравствуйте, люди, деревья, камни, огни, все, все! Здравствуйте!
Я торопливо вышел в город. Вот он, знакомый сад на привокзальной площади, деревья, одетые снегом, точно белым пухом. Кажется, они радостно улыбаются мне из-под своих уборов.
По какой же улице мне пойти? Я бы сейчас пошел по всем сразу, чтобы увидеть все дома, весь город. Совсем растерявшись от счастливого волнения, я все кручусь возле сада. Мне все кажется, что нужно было что-то сделать, но я забыл - что. Я сдержал шаг. Отстегнул флягу с водой. В родной город хочется войти с чистым лицом. Я освежился, и мысли прояснились.
И вот я иду по городу. Еще рано. И я не тороплюсь. Смотрю на каждый дом, на каждые ворота. Вспоминаю, как ходил когда-то по этим улицам. И чем ярче оживает во мне прошлое, тем радостнее становится на душе... Кажется, тяжелая накипь мучительного прошлого так кусками и отваливается от сердца.
Я вышел на улицу Татарстан. Вот она, знакомая электростанция, вот дом, где жил великий поэт Тукай. А там, словно в огромной чаше, разлилось озеро Кабан. Тут трамвайная остановка. А вот высокий толстый деревянный столб. О, как памятен мне этот столб! Как часто я, бывало, стоял возле него. Как раз здесь, еще юношей, я повстречался со своей первой любовью. Да, это всего лишь простой деревянный столб. А мне он близок до сердечной боли. Как бы тяжело мне было, если бы я не увидел его сейчас! Я прислонился к нему спиной и замер. У этого столба я силен, я сын моей Родины! И чудится мне, что он обнял меня незримыми руками и тихо шепчет:
- А-а, вернулся, родной!..
У меня вздрогнули губы. Слезы покатились по щекам. Я плачу от радости, и от этого становится только легче. Кажется, горе, годами сбивавшееся в моей груди в камень, теперь тает и вместе со слезами выливается наружу.
Как легко мне дышится у этого столба!
Я СМОТРЮ ТЕБЕ В ГЛАЗА
(Послесловие)
Молодой человек!
Прежде чем закончить свое повествование, я хочу сказать тебе несколько слов.
В этой небольшой книге я, конечно, не мог рассказать обо всем, что видел и пережил в фашистском плену.
О зверствах гитлеровцев писали немало до меня, будут писать и после. Еще не до конца разоблачены чудовищные преступления фашистов перед человечеством. На полках темных архивов еще хранятся горы и горы документов о судьбах многих тысяч пока еще неизвестных героев-патриотов. Когда-нибудь историки вынесут на свет эти пожелтевшие листы, и имена безвестных героев, пожертвовавших своей жизнью во имя Родины и родного народа, песней славы прозвучат на весь мир. Эти простые советские солдаты не склонили головы перед жестоким врагом, не пали на колени. Они жили в борьбе и умирали в борьбе.
Если ты, вставая утром, видишь на подоконнике цветы с распускающимися бутонами или слышишь пение птиц на тополях за окном, помни: радость этого светлого дня окуплена жизнью и тех, кто пал в фашистской неволе.
И когда мать ставит перед тобой на стол горячие пироги со словами: "Ешь, сынок" - и с улыбкой гладит тебя по голове, знай: в грустной задумчивости ее глаз скрыта глубокая скорбь по солдатам, что не вернулись с войны.
Когда ты сидишь в школе, читаешь или бродишь с друзьями по цветущим лугам, не забывай: тысячи солдат пролили на эту землю кровь во имя твоей счастливой жизни.
Сегодня я сижу у солнечного окна моей тихой комнаты и повествую о том, что я перенес. В эту минуту ты стоишь перед моими глазами. Ты еще молод. На лице у тебя ни одной морщины. В глазах твоих искрится молодость. Скоро ты вступишь в жизнь и выйдешь в далекий путь. На этом пути я желаю тебе счастья и только счастья. Пусть дом твой пребудет в мире и спокойствии. Но не забывай: у тебя есть враг, и враг этот - фашизм. Возможно, он сменит одежду, но черное его нутро от этого не изменится. Оно останется таким же бесчеловечным. Может быть, никогда больше над землей не пронесется война, но в борьбе против фашизма в любом его виде ты останешься солдатом на всю жизнь. Жить в наше время - значит не только бороться за существование, но прежде всего бороться против исчадия зла на земле - против фашизма.
Готов ли ты к этой борьбе?
Тверд ли ты душой?
Сумеешь ли ты распознать врага?
Фашистов обычно сравнивают с псами, гадюками и прочими хищными существами. Если б они на самом деле были такими, то с ними было бы легче справиться. Фашист опасен прежде всего тем, что внешне он такой же человек, как и другие. Он одевается и говорит по-человечьи. Но одежда его - лишь прикрытие звериного облика; в его словах таится яд, его коварный ум ищет уловок закабалить тебя.
Фашизм делает людей бездушными, как камни, брата восстанавливает против брата, и человек перестает видеть цветы, слышать песни и чувствовать радость.
