Владислав Дорофеев - Принцип Прохорова: рациональный алхимик
Затем Билл Паскрелл пошел еще дальше и обвинил Прохорова в деловых связях с режимом зимбабвийского диктатора Мугабе, сообщив, что намерен инициировать соответствующее расследование. Дело в том, что американское законодательство запрещает американским гражданам и компаниям вести дела с режимом Мугабе.
Наш герой отшучивался: «История с Зимбабве напоминает мне фильм „Иван Васильевич меняет профессию“: „Казань брал, Астрахань брал, Шпака не брал…“ У меня то же самое с Зимбабве. Вообще это нормальная американская фобия, я ожидал чего-нибудь подобного. Теперь вот думаю, съездить, что ли, в Зимбабве, с Мугабе познакомиться».[104]
При этом Михаил Прохоров настаивал, что давно увлекается баскетболом, знает и любит эту игру, и покупка клуба для него не сиюминутная прихоть. Он стойко перенес все нападки, шутил на заседании совета, что станет «единственным владельцем клуба в ассоциации, который сможет забить сверху», и в итоге вышел победителем.
Прохорову, помимо всего прочего пришлось заполнять и объемистую анкету, в которой содержались вопросы относительно и личной жизни, и вредных привычек, и описания любимого способа проводить свободное время, а также присутствовал пункт, требующий объяснить происхождение капитала и документально подтвердить отсутствие проблем с законом. Члены комиссии также потребовали право провести полную проверку банковских счетов «претендента», оценить недвижимость и состояние портфеля ценных бумаг. Все это грозило перерасти в шумиху относительно чистоты приобретения капиталов, как это частенько бывало в вопросах взаимоотношений американских чинов и российских бизнесменов.
Затем в НБА наняли частную расследовательскую фирму, которая проверяла анкетные данные.
Но обязательства Прохорова об инвестировании $200 млн в обмен на 45 % долю в проекте строительства стадиона «Барклайз Сентр» в нью-йоркском Бруклине и 80 % доли баскетбольной команды «Нью-Джерси Нетс» перевесили и конгрессмена, и Мугабе.
Потому что стадион «Барклайз» был лишь частью строительного проекта «Атлантик Ярдс», стоимостью $3,5 млрд, к активному строительству которого не могут приступить уже 4 года. Проект предполагает возведение 15 жилых домов, торгового комплекса, офисного небоскреба и культурно-развлекательного центра, а также упомянутый стадион. Однако банки не спешили выдавать кредиты на строительство, да и помимо прочего вокруг проекта велись судебные тяжбы по четырем искам, начиная от незаконного получения земель и заканчивая нарушениями договоров.
«Сделка дает нам многое. В первую очередь, партнера, который добавит финансовой мощи всему проекту. Мы договорились, что Михаил сконцентрируется на баскетбольной части, а мы возьмем на себя основную ответственность по строительству арены и другой недвижимости»,[105] — объяснял свою позицию г-н Брюс Ратнер, прежний владелец команды, нынешний партнер Прохорова.
Очевидно, что сделка была не рядовым событием и для Прохорова. Дело не только в греющей душу первой в истории американского баскетбола продаже клуба НБА иностранцу, дело в том, что этим иностранцем оказался российский гражданин. Несмотря на заключенные уже Прохоровым сделки за границей, он отдавал себе отчет, что русских денег пока еще сторонятся.
Вот его размышления на этот счет: «Спасибо, конечно, Роману Аркадьевичу (Роман Аркадьевич Абрамович, русский предприниматель, владелец английского футбольного клуба „Челси“, богатейший человек планеты. — Авт.), что он русских инвесторов в Европе сильно продвинул, но, в общем, не все еще нас ждут… Сейчас большое количество европейских брендов, которые имеют производство в Европе, а существенную долю реализации — на американском рынке, попали на курсовую разницу, очень серьезную. Они становятся убыточными, хотя у них вроде бы все в порядке и продукция классная. Их менеджмент сделал ряд стратегических ошибок: эти компании не пошли в Индию, Китай, Россию. Туда, где крепкая валюта, где можно было бы компенсировать расходы. Сейчас у меня на просмотре 11 фирм, попавших в тяжелое положение, у них разные проблемы. Кому-то, например, не хватает денег запустить фабрику, кто-то на российский рынок не успел, а на него нужно идти. Если решим, что покупка такого бренда будет удачной, значит, возьмем. Эти все фирмы раньше стоили миллиарда полтора долларов, сейчас — в пределах $100 млн каждая. Многие из них имеют столетнюю историю и фундаментально стоят значительно дороже. Все купить нельзя, но что-то может получиться. Их же еще так просто не купишь».[106]
Завершив с формальностями, Михаил Прохоров погрузился в заботы о своих новых подопечных. Уже в июне 2010 г. было заявлено, что «Нью-Джерси Нетс» переезжает на стадион в Ньюарке до того, как будет построен новый в Бруклине. Тогда же был приглашен на пост главного тренера команды Эвери Джонсон, назначение которого наш герой откомментировал в несвойственной для себя, скорее американской, манере: «Мы оба gym rats, часами пропадаем в спортзале, и оба до победы жадные. Его называли The Little General, а меня просто The General. Это союз, заключенный на небесах».[107]
Глава 9
Брат за сестру. Благотворительность, как она есть
В качестве ответной реакции за обиду сестры и давление на своих сотрудников, в сентябре 2009 г. Михаил Прохоров приостановил деятельность норильского отделения Фонда культурных инициатив, предложив следующую мотивировку: «В последние полтора года развернулась настоящая кампания преследования и запугивания работников Фонда… Затем дело дошло до открытых репрессий».
«Фонд культурных инициатив», называемый еще Фондом Михаила Прохорова, учрежден в 2004 г. сестрой и братом Ириной и Михаилом Прохоровыми и два года, до 2006 г., плотно работал лишь с одним регионом — Норильском.
С 2006 г. деятельность Фонда распространилась на весь Красноярский край, а с 2008 г. появились общероссийские и даже международные проекты.
Годовой бюджет Фонда составлял более $10 млн. (К слову, бюджет благотворительного фонда Олега Дерипаски «Вольное дело» в 2008 г. составил $65 млн.) Впрочем, спасибо и на том, дело-то добровольное.
Михаил Прохоров называет свой Фонд площадкой для «инвестиций в инициативных людей», который будет вкладывать деньги в любопытные неординарные идеи российских изобретателей. Меценат вообще считает, что русские люди обладают повышенным даром креативности, и это великолепно, так как, по его мнению, в мире намечается тенденция перехода от менеджера-технократа к креативному менеджеру.
