Борис Соколов - Убийство Берии, или Фальшивые допросы Лаврентия Павловича
Тут Никита Сергеевич, несомненно, лукавит. Грузины в сталинской охране и окружении никогда не преобладали, и вплоть до мая 1952 года личную охрану возглавлял белорус Николай Сидорович Власик. Тем более что Хрущев тут же сам и обесценивает аргумент об охранниках-грузинах, утверждая: «Так вот, когда его доверие к Берии было подорвано, все грузины враз исчезли. Сталин уже не доверял людям Берии. Но в результате своего болезненного состояния он не доверял уже и русскому обслуживающему персоналу, ибо его тоже подбирал Берия, который долгое время работал в органах госбезопасности, все кадры ему были известны, все перед ним подхалимничали, и ему легко было использовать этих людей в своих целях». Выходит, что и русских охранников подбирал Берия, и становится совсем непонятно, зачем Сталину вдруг понадобилось изгонять грузин.
Хрущев в мемуарах утверждал: «Резко усилила влияние Берии Великая Отечественная война. Он тогда возымел огромную силу. Сталин утрачивал над ним контроль, особенно в тяжелые месяцы нашего отступления на фронте. Берия постепенно стал грозою партийных кадров. Влиял он и на окружение Сталина. Там менялся обслуживающий персонал. Прежде лично у Сталина работали в основном русские. Подавальщицы и в войну остались русские, но появлялись и грузины. Шашлычник там какой-то жарил шашлыки, так он стал даже генералом, и с каждым моим приездом в Ставку я видел, как у него росли орденские колодки с лентами – свидетельство постоянных награждений за умение здорово жарить шашлык. Как-то Сталин заметил, что я присматриваюсь к колодкам на груди новоявленного генерала, но ничего не сказал, и я тоже промолчал.
А после войны – и говорить нечего! Берия стал членом Политбюро. Да и Маленков набрал силу, хотя у него периодически менялось занимаемое им положение и во время войны, и после войны. Однажды Сталин даже загнал его в Среднюю Азию. Тут-то Берия и подал ему руку помощи, а затем они стали неразлучны. Сталин у себя за обедом нередко называл их, как бы в шутку, двумя жуликами, но не в оскорбительном тоне, а вроде дружески: где, мол, пропадают эти два жулика? Тут без Берии буквально ничего уже нельзя было решить. Даже Сталину почти ничего нельзя было доложить, не заручившись поддержкой Берии. Все равно Берия, если станешь докладывать при нем, обязательно любое твое дело обставит всяческими вопросами и контрвопросами, дискредитирует в глазах Сталина и провалит.
В то же время Берия не уважал и не ценил Маленкова, а преследовал в дружбе с ним личные цели. Он мне как-то сам сказал: «Слушай, Маленков – безвольный человек. Вообще козел, может внезапно прыгнуть, если его не придерживать. Поэтому я его и держу, хожу с ним. Зато он русский и культурный человек, может пригодиться при случае». «Пригодиться» было главным у Берии. Я-то с Маленковым и Булганиным дружил с той поры еще, когда работал в Московской парторганизации. Мы часто проводили тогда вместе выходные дни, вместе жили на даче. Поэтому, несмотря на то, что Маленков выказывал некоторую холуйскую наглость относительно меня во время войны, особенно когда Сталин проявлял недовольство мною, я с ним не порывал отношений».
Никита Сергеевич также признавался, что «к рубежу 50-х годов у меня уже сложилось мнение, что, когда умрет Сталин, нужно сделать все, чтобы не допустить Берию занять ведущее положение в партии. Иначе – конец партии! Я считал, что могла произойти утрата всех завоеваний революции, так как Берия повернет развитие с социалистического на капиталистический путь. Такое у меня сложилось мнение».
Вот где собака зарыта! Чтобы оправдать последующий арест и убийство Лаврентия Павловича, Никита Сергеевич пишет в мемуарах, что Берия уже в первые послевоенные годы стремился к власти и тем самым вызывал недовольство и даже опасения со стороны Сталина. Но в подобное трудно поверить. Если бы Иосиф Виссарионович действительно подозревал бы Берию в намерении захватить власть, он бы его для начала арестовал, а потом расстрелял. Абакумова-то Сталин посадил за гораздо меньшие прегрешения – попытку «смазать» дело врачей-вредителей». И никакая незаменимость Лаврентия Павловича как руководителя атомного проекта его бы в данном случае не спасла. Сталин твердо верил, что незаменимых людей у нас нет. И с сожалением, но поставил бы во главе Спецкомитета какого-нибудь Сабурова или Шепилова.
Так что назначение Берии руководителем советского атомного проекта само по себе свидетельствовало о доверии к нему Сталина. Тем более, что по делам проекта ему приходилось выезжать в страны Восточной Европы, и в частности, в советскую оккупационную зону в Восточной Германии, откуда при желании легко можно было бы сбежать на Запад. Человека, которого он подозревал в заговоре, Сталин бы на должность со столь широкими полномочиями… И Берия должен был сознавать, что пока что Сталин ему доверяет. Вот если бы атомный проект постигла очевидная неудача (например, в какой-то момент преждевременно началась бы неконтролируемая цепная реакция и испытания закончились бы трагедией), то тогда, понимал Лаврентий Павлович, ему не сносить головы. Последует арест, а затем бессудный расстрел (или закрытый суд, если захотят пристегнуть к какому-нибудь заговору).
Сын Берии Серго утверждал, что отец не раз говорил ему, что после завершения атомного проекта (а потом – водородного проекта) Сталин его уничтожит. Но тут надо оговориться, что далеко не всему, сообщаемому Серго Лаврентьевичем, стоит верить. А данное сообщение никакими другими свидетельствами не подкрепляется. Логически же намерение уничтожить Берию после завершения атомного проекта выглядит совершенно странным и иррациональным. А Сталин в терроре, напротив, был вполне рационален и без нужды людей никогда не стрелял. А с чего ему вдруг понадобилось уничтожать Берию? Ведь даже успешно завершенный атомный проект нисколько не увеличил бы политический вес Берии, хотя бы потому, что о реализации проекта и о том, что его возглавляет Лаврентий Павлович, в партии и стране знали считаные люди. Так что с завершением атомного проекта никакой новой опасности для Сталина со стороны Берии не должно было возникнуть. Главное же, с созданием советской атомной бомбы деятельность Спецкомитета отнюдь не завершилась. На очереди была водородная бомба, а дальше должно было начаться совершенствование ядерного и термоядерного оружия. Да еще необходимо было развивать ракетное оружие, над которым, в частности, трудился Серго Берия. Так что убивать Лаврентия Павловича, пока он был во главе Спецкомитета, Сталину не было никакого резона. Зачем убивать курицу, несущую золотые яйца, зачем устранять менеджера, показавшего свою эффективность?
