Гавриил Зданович - Идем в наступление
Все это, естественно, тормозило боевую подготовку. За три месяца было проведено только два командно-штабных учения на местности. Не состоялось ни одного полкового выхода. Поэтому трудно было оценить степень подготовки командиров частей и их боевые качества. Но так или иначе, дивизия уже существовала, и в начале мая специальная комиссия, проведя смотр, признала, что соединение готово выполнять боевые задачи. Командира и комиссара дивизии предупредили, что недостающее оружие и транспорт предстоит получить на станции назначения.
Во второй половине мая дивизия по приказу покидала Кубань. В станице Лабинская состоялся большой митинг, на который собрались тысячи жителей. Очевидцы рассказывали, что перед посадкой в эшелон каждый боец, сержант, офицер получил на счастье букетик весенних кубанских цветов...
В конце мая на станции Фролово Сталинградской области дивизия получила недостающее вооружение и транспорт. Здесь же в ускоренном темпе были завершены [16] занятия личного состава по практическому освоению оружия и боевой подготовке. Шло сколачивание частей и подразделений.
Получив затем боеприпасы, горючее, подвижной состав, а также запасы продовольствия и фуража, бойцы 203-й двинулись на фронт и до августа сооружали оборонительные позиции на Дону, северо-западнее станицы Вешенская.
18 августа поступил первый боевой приказ: форсировать Дон в районе станицы Еланская. Три дня ушло на подготовку. Операция началась в ночь на 22 августа. Переправиться удалось так внезапно, что итальянские вояки не успели оказать серьезного сопротивления.
Первая удача окрылила людей.
Батальон старшего лейтенанта Николая Федоровича Бузюргина обрушился на врага и выбил его из хутора Плешаковский. Развивая успех, бойцы заняли хутора Нижний Кривский и Верхний Кривский. При этом они истребили 155 и взяли в плен 68 солдат противника, захватили склады с боеприпасами, обмундированием, продовольствием и много оружия.
В батальоне старшего лейтенанта Зурана Абодеевича Алиева первыми в атаку бросились коммунисты во главе с политруком Виктором Владимировичем Сендеком и сержантами Благодаром и Пискуном. Они уничтожили огневые точки противника, захватили пулемет и личным примером увлекли за собой товарищей. Батальон успешно выполнил задачу: занял господствующую высоту, захватил трофеи, пленных и уничтожил около ста вражеских солдат.
В стремительно развивавшемся наступлении дивизия овладела плацдармом глубиной до 13 и шириной до 12 километров и совместно с соседними подразделениями полностью разгромила два полка 2-й итальянской альпийской дивизии. Враг потерял только убитыми до 2000 человек. В плен попали 143 солдата и офицера. Было захвачено большое количество винтовок, легких и станковых пулеметов, 7 пушек, 15 автомашин, 13 минометов и огнеметов, а также несколько складов с боеприпасами и продовольствием, инженерно-техническим имуществом и средствами связи.
В результате противник был вынужден перебросить на Дон часть войск и авиации из-под Сталинграда. А это [17] и требовалось, чтобы хоть немного облегчить положение защитников волжской твердыни...
За первые успешные бои 150 воинов дивизии получили ордена и медали. Среди них старшие лейтенанты Н. Ф. Бузюргин, З. А. Алиев и политрук В. В. Сендек.
Так славно начался боевой путь 203-й. И вдруг 26 августа досадное, нелепое поражение под хуторами Бахмуткин и Рубашкин. Но об этом речь еще впереди...
* * *
Воспользовавшись затишьем на фронте, мы продолжали оборудовать полосу обороны и одновременно взялись за учебу. Начали с того, что собрали всех старших командиров и политработников и обсудили с ними ту боевую задачу, которая стояла перед дивизией... 26 августа. Да, я не ошибся. Я снова и снова возвращался к тому дню, стараясь извлечь из жестокого урока пользу на будущее. Прежде всего надо было доказать, именно доказать, что тот бой дивизия могла и должна была выиграть, что задача стояла вполне реальная.
И доказать это, по-моему, удалось. Присутствовавшие на занятиях поняли, что нельзя было останавливаться в хуторах Бахмуткин и Рубашкин (они находятся в лощине), пока не удалось захватить и закрепить господствующие высоты. А этого можно было добиться, если бы старшие офицеры перенесли свои наблюдательные пункты вслед за наступающей пехотой, держали с ней постоянную связь, руководили ею и в тяжелый момент помогли артиллерией.
Большая доля вины лежала также на ротных и комбатах. И это я тоже не обошел молчанием...
На следующий день командиры полков провели разборы того злополучного боя с командирами батальонов и рот, а последние — с командирами взводов, отделений. И что отрадно, занятия положительно сказались на настроении людей.
Итак, дивизия успешно занималась укреплением обороны. Одновременно шла усиленная командирская учеба, а в подразделениях вторых эшелонов — боевая подготовка рядовых и сержантов.
На первом занятии все группы изучили организацию обороны своего подразделения, а на втором — динамику оборонительного боя. В дальнейшем отрабатывался наступательный [18] бой, осваивалось оружие, проводились стрельбы. А с середины сентября стали заниматься прямо на передовой, в окопах, что принесло огромную пользу.
Очень помогла нам выправить положение бригада политотдела армии, несколько дней проработавшая в дивизии. С ее участием были проведены совещания политсостава и секретарей парторганизаций, а также партийно-комсомольские собрания всех первичных организаций, где обсуждались итоги боев и задачи на будущее.
В конце сентября прошло собрание партактива дивизии, на котором выступил член Военного совета 63-й армии дивизионный комиссар А. С. Желтов. Напомнив о наших недостатках и промахах, он потребовал лучшей организации обороны и призвал готовиться к наступлению.
Эти слова дивизионного комиссара произвели на всех большое впечатление. Мы знали, что соседи ведут яростные, кровопролитные бои с противником, рвущимся к Сталинграду, и горели желанием помочь им...
Занимаясь учебой и совершенствованием боевой выучки личного состава, я не упускал из виду штаб. Ведь штаб по уставу являлся основным органом управления дивизией, а его начальник — первым и постоянным заместителем комдива.
Начштаба 203-й подполковник А. Т. Сивицкий был, несомненно, человеком надежным. К тому же он находился в дивизии с самого начала ее формирования. Его знания и умение работать не вызывали сомнений. Но Антону Теофиловичу не хватало боевого командирского опыта, и я обязан был помочь ему научиться действовать сообразно обстановке.
