Сергей Кабанов - На дальних подступах
Вечером я снова приехал на командный пункт бригады. Полковник Симоняк доложил о результатах опроса пленных. Батальон укомплектован добровольцами из финских шведов-шюцкоровцев. Его численный состав — тысяча человек. Он находится в боевом охранении. Правее расположен батальон 55-го пехотного полка финнов.
Пленные сообщили, что против нас сформирована «Особая группа Ханко». Ее состава они не знают.
Начало проясняться наше положение на перешейке. Никаких других данных мы пока не имели. Наш гарнизон находился далеко от фронта, и все разведывательные данные мы должны были добывать самостоятельно.
Каковы же силы финнов на островах? Где немецкие части, высадившиеся в порты Ботнического залива? Этого мы пока не знали.
Следующей ночью я поехал на батарею старшего лейтенанта Брагина, проверил, как выполнено приказание о постройке блиндажей для личного состава и об укреплении орудийных двориков. Возвращаясь на автомашине в город, я по какой-то причине остановился в лесу на окраине. На моих часах было около двух.
Ночь, светло. Вдруг метрах в пятистах со страшным грохотом и огненной вспышкой рухнул и разлетелся двухэтажный дом — первый этаж был каменный, второй деревянный. Стоял дом, и на его месте возникло огромное облако дыма, с неба падают камни, песок, доски, бревна. Только спустя мгновение до меня дошел свист пролетевшего снаряда.
Снаряды продолжали падать, удаляясь все глубже в город. Взлетел второй дом, загорелся третий, четвертый — за какие-нибудь пятнадцать минут взорвалось не менее тридцати-сорока снарядов крупного калибра.
Когда стрельба кончилась, полуоглушенный, я добрался наконец в наш подвал.
Расскин, Максимов и я долго гадали: кто же мог стрелять по Ханко с запада? Похоже на бывшую русскую батарею на острове Эрэ, ее калибр — 305 миллиметров. Надо точнее определить калибр снарядов, которыми обстреливали город.
Коменданту города я приказал срочно организовать сбор осколков, и вскоре на столе передо мной лежали несколько длинных, как ножи, зазубренных кусков металла и одно дно от разорвавшегося снаряда. На этом дне мы разглядели клеймо с якорем и цифрой — 254.
Все прояснилось: стрелял один из двух финских броненосцев береговой обороны. Только на них установлены такого калибра шведские двухорудийные башни завода «Бофорс».
Так обозначился серьезный противник и на западном направлении.
Что могли мы противопоставить броненосцам? Особенно в данном случае, когда броненосец стреляет по Ханко из шхер? Мы его не только не видим, но и не знаем, где он точно стоит. По вспышкам можно определить лишь направление, откуда он ведет огонь.
В то время в береговой артиллерии не было локаторов, позволяющих вести точный огонь по неподвижному и движущемуся кораблю, не было и приборов свето-звуковой разведки, помогающих довольно успешно бороться против кораблей, стреляющих, стоя на якоре. Все это появилось позже. Наши батареи в сорок первом году имели на вооружении оптические дальномеры, достаточно точно определявшие дистанцию до цели, прожекторы для ночной стрельбы и приборы управления стрельбой. Вот и все, чем располагала береговая артиллерия. Корректировку огня по невидимой цели с самолета практиковали, но редко и в условиях тепличных. Самолеты-корректировщики были, как правило, тихоходами, вроде Р-5, а позже МБР-2.
В ханковских условиях остался один путь борьбы с броненосцами, ведущими огонь из района западных шхер: с помощью самолетов-разведчиков найти их, найдя, следить за обнаруженным кораблем непрерывно, повторяю, непрерывно: как только корабль откроет огонь, осветить его САБами — светящимися авиационными бомбами.
Но мог ли нас удовлетворить и этот, единственно доступный нам способ противодействия морскому врагу в шхерах?! Если стреляющий по базе броненосец укроется за высоким островом, сколько бы его ни освещали — мы его не увидим. Значит, наши батареи должны бить по предполагаемому месту стоянки, по площади, а такая стрельба мало что дает. Я уж не говорю о том, что самолет МБР-2 не может хотя бы тридцать минут подряд висеть над целью, освещая ее, тем более над такой целью, как броненосец, вооруженный восемью универсальными пушками завода «Бофорс» калибра 105 миллиметров. Самолет, конечно, быстро собьют, в лучшем случае — отгонят.
Напомню: гидросамолетов-разведчиков в базе осталось три, торпедные катера накануне появления броненосцев ушли. Что же делать? Донеся в штаб флота об обстреле, просить, чтобы ВВС разбомбили броненосцы. А пока вести авиаразведку, искать их место.
2 июля в 17 часов 40 минут наши истребители нашли к западу от острова Эрэ броненосец, два эсминца и три сторожевика. Вполне возможно, что стрелявший броненосец имел сильную охрану. Но не исключено, что летчики видели другой, еще не стрелявший броненосец.
4 июля ночью воздушная разведка донесла, что обнаружены крейсер и семь эсминцев. В том же районе — большое число транспортов. Мы послали два МБР-2 с бомбами. Два транспорта они нашли, один утопили. Как пригодились бы в эту ночь торпедные катера.
Единственное, что мы могли сделать, оберегая полуостров от попыток прорыва к нему легких сил с моря, — это выставить на подходах мины. Было у нас на базе четыре сотни малых германских мин. Поздно вечером 28 июня к западу от полуострова с баржи «Р-55», буксируемой «Волной», мы выставили первое минное заграждение. Силами ОВРа в тот вечер и на следующий день поставили противодесантное минное заграждение в заливе Гроссарсбуктен. Добавили 29-му дивизиону еще одну батарею сорокапяток — три пушки на мыс Фуруней. Такую же трехорудийную батарею поставили на мыс Копнесудд. С 7 по 10 июля выставляли новые минные заграждения на подступах к полуострову с моря.
А броненосец продолжал наносить нам удары.
4 июля он обстрелял порт и город. Противнику, хорошо знающему полуостров, легко выбирать цели. Пожары, разрушения, потери — мы, донося о налете, снова просили прислать бомбардировщики.
Их послали бомбить броненосец утром пятого июля; 14 наших СБ, не найдя в шхерах корабль, сбросили бомбы на запасную цель — в район скопления вражеских войск на перешейке. И то хлеб. Удар по переднему краю на материке был для нас кстати.
В то утро в порту благополучно разгрузились четыре транспорта. Они доставили нам боезапас, бензин, продовольствие, инженерное имущество и, что особенно радовало, пулеметную роту — ее двенадцать станковых пулеметов с расчетами были тотчас распределены между островом Хесте-Бюссе, нуждавшимся в усилении обороны, и вторым боевым участком. Мы спешно укрепляли огневую защиту северного побережья полуострова от десантов.
