Владимир Бешанов - Брестская крепость
В итоге получилось так, что уехал командир дивизиона, а большинство расчетов не смогли вырваться из огненного кольца. Начальник штаба лейтенант И.Ф. Акимочкин и старший политрук Н.В. Нестерчук, собрав оставшихся бойцов, организовали круговую оборону. Защитники оборудовали на валах и перед помещением штаба огневые позиции для 45-мм пушек и пулеметов, подвезли со склада боеприпасы.
В северо-восточной части главного вала в районе Северных ворот в течение двух дней сражался отряд бойцов и командиров из разных подразделений под руководством командира 44-го стрелкового полка майора П.М. Гаврилова. Пробравшись в крепость в первый час артиллерийского налета, он не сумел вывести свой полк и возглавил оборону на этом участке. Энергичный майор подчинил себе разрозненные группы и, разбив их на три роты численностью более ста человек в каждой, приказал занять позиции по линии главного вала и Западного форта. Встретив командира 18-го отдельного батальона связи капитана К.Ф. Касаткина, назначил его начальником штаба. Узнав, что в Восточном форту скопилось много людей, Гаврилов и Касаткин отправились туда. В форту находилась часть 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, транспортная рота 333-го стрелкового полка, учебная батарея 98-го противотанкового дивизиона, воины других подразделений — всего около 100 человек. Здесь же укрылись семьи командиров. Пятьдесят бойцов Гаврилов отправил на защиту валов, полсотни оставил в резерве, при себе оставил двух пограничников и быстро провел ревизию доставшегося «хозяйства». Обнаружились счетверенный зенитный пулемет на втором этаже внутренней казармы, радиостанция, телефонные аппараты, продовольственный склад с ледником, а главное — боеприпасы:
«От бойцов 333-го сп узнал, где склад боепитания. Дверь железная, не взломать. Приказал пробить стену. Стали оттуда доставать оружие и боеприпасы. Много было — без счета. На полк полагалось три боекомплекта. Это на каждого бойца 360 патронов (120 б/к), от 6 до 10 гранат. А у нас батальон примерно в 500 человек. Да еще ежедневно 20–30 человек выходило из строя. Счетверенному пулемету дал в первую очередь. Сразу стало легче на душе».
У подножия внешнего вала находились позиции двух зенитных орудий, несколько западнее были установлены две противотанковые пушки, расчетами которых командовал лейтенант П.Г. Макаров;
П.М. Гаврилов: «Сделали лестницу над санчастью, ведущую на внешний вал. Я перелез через вал к зенитчикам — было по 60 снарядов на орудие. Приказал бить прямой наводкой по танкам, если появятся».
В конюшнях укрепления содержалось до 200 лошадей, доставивших немало хлопот гарнизону.
Командный пункт обосновали в контрэскарповой галерее. Здесь же развернули лазарет во главе с военфельдшером Р.И. Абакумовой. Была проведена телефонная связь между подразделениями. В земляных валах, окружавших форт, отрыли окопы, установили пулеметные точки, счетверенную пулеметную установку перенесли на гребень внутреннего вала, чтобы обеспечить круговой обстрел. Комиссаром форта назначили политрука пулеметной роты 333-го стрелкового полка С.С. Скрипника, начальником снабжения — лейтенанта А.Д. Домиенко.
Все атаки противника в первый день были отражены. На второй день немцы полностью овладели главным валом, домами начсостава и плотно блокировали Восточный форт. Основная масса бойцов группы Гаврилова перешла в казематы внешнего вала форта. С этого момента немецкие громкоговорители непрерывно передавали призывы сдаться, но эти предложения неизменно отклонялись.
В Цитадели, самом крупном узле сопротивления, к концу дня 22 июня определилось командование отдельных участков обороны. В западной части, в районе Тереспольских ворот, ее возглавили начальник 9-й погранзаставы лейтенант A.M. Кижеватов, лейтенанты из 333-го стрелкового полка А.Е. Потапов и A.C. Санин, старший лейтенант Н.Г. Семенов. Воинами 132-го батальона командовал младший сержант К.А. Новиков. Группу красноармейцев, занявших оборону в башне у Тереспольских ворот, возглавил лейтенант А.Ф. Наганов. К северу от расположения 333-го полка, в казематах оборонительной казармы, сражались бойцы 44-го стрелкового полка под командованием помощника командира полка по хозяйственной части капитана И.Н. Зубачева, старших лейтенантов А.И. Семененко, В.И. Бытко. На стыке с ними у Брестских ворот сражались воины 455-го стрелкового полка под командованием начальника химической службы лейтенанта A.A. Виноградова и политрука П.П. Кошкарова. В казарме 33-го отдельного инженерного полка боевыми действиями руководил помощник начальника штаба полка старший лейтенант Н.Ф. Щербаков, в районе Белого дворца — лейтенант А.М. Ногай, «человек с железной волей и какой-то сатанинской выдержкой», и рядовой А.К. Шугуров.
Схема обороны Брестской крепости в июне — июле 1941 г.В расположении 84-го стрелкового полка и здании Инженерного управления командование взял на себя полковой комиссар Е.М. Фомин. В одном из отсеков казармы обнаружилась исправная рация. Комиссар составил несколько закодированных радиограмм в адрес командования, но ответа не было. Тогда Фомин приказал выйти в эфир открытым текстом: «Я — крепость, я — крепость! Ведем бой. Боеприпасов достаточно, потери незначительны. Ждем указаний…».
В 5 утра 23 июня на Центральный и южную часть Северного острова обрушился ураганный огонь артиллерии и тяжелых минометов. Кроме пушек Шлиппера по крепости били мортирные дивизионы соседних дивизий 12-го корпуса. Удары установки «Карл» вдребезги разнесли полубашню у Тереспольских ворот, поразили здание погранзаставы, казарму 333-го стрелкового полка, Белый дворец. Разрушительное действие небывалых двухтонных снарядов защитники крепости воспринимали как взрывы тяжелых фугасных авиабомб, хотя немцы авиацию не использовали. Рядовой М.П. Гуревич вспоминает: «Началась очередная бомбежка, настолько сильная, что, казалось, стены подвала качаются и вот-вот лопнут барабанные перепонки. Кто-то достал старую ватовку, мы вытащили из нее вату и заткнули уши». Подвалы 455-го стрелкового полка «колыхались, как детские люльки… от взрывной волны шла кровь из ушей и носа…»
Лейтенант А.М. Кижеватов (1907–1941), начальник 9-й пограничной заставыДо девяти часов вечера систематический прицельный обстрел отдельных объектов сменялся мошными огневыми налетами, за которыми следовали призывы к сдаче, передаваемые радиоагитмашинами:
«Товарищи! Осажденные в цитадели Брест-Литовска!
Внимание, внимание!
