Александр Клинге - Ленин. Самая правдивая биография Ильича
Согласно Брестскому миру, Россия теряла территорию общей площадью 780 тысяч квадратных километров с населением 56 миллионов человек. Хуже того, это были наиболее развитые в промышленном отношении регионы страны. Слабым утешением было то, что значительную часть этих территорий (в частности Польшу и Финляндию) удержать в составе России не удалось бы в любом случае. Наиболее болезненной была потеря Украины, объявившей о своей независимости. Помимо территориальных потерь, Россия должна была выплатить крупную сумму денег и предоставить немцам экономические привилегии.
Впоследствии многие обвиняли Ленина (и обвиняют по сегодняшний день) в заключении позорного, невыгодного мира, в выводе страны из войны. Даже Владимир Путин, выступая два года назад на открытии памятника русским солдатам Первой мировой, высказался в том смысле, что большевики украли победу у страны. Однако даже такой убежденный противник большевиков, как Деникин, впоследствии признавал: на той стадии, на которой большевики пришли к власти, ничего исправить уже было нельзя. Если бы Временное правительство не было свергнуто, подписывать Брестский мир пришлось бы ему.
Кроме того, Ленин искренне верил, что заключенному миру суждена недолгая жизнь. «Некоторые определенно, как дети, думают: подписал договор, значит, продался сатане, пошел в ад. Это просто смешно, когда военная история говорит яснее ясного, что подписание договора при поражении есть средство собирания сил», – писал Ильич. Революция в Германии, убеждал он окружающих, неизбежна. «Да, тот мир, к которому мы пришли, непрочен в высшей степени, – заявлял он на Четвертом съезде Советов, – та передышка, которую мы получили, может быть сорвана каждый день и с запада, и с востока – и в этом нет сомнений. Наше международное положение такое критическое, что мы должны напрягать все силы, чтобы продержаться как можно дольше, пока зреет западная революция, зреющая гораздо медленнее, чем мы того ждали и желали, но несомненно зреющая». Ильич в конечном счете оказался прав; в том же году в Германии произойдет революция, и большевики смогут отказаться от условий Брестского мира.
Однако это очевидно на расстоянии. А тогда подписание Брестского мира вызвало глубокий кризис в правительстве и стране. Из состава Совета народных комиссаров вышли левые эсеры, и правительство (как окажется позднее, навсегда) превратилось в однопартийное. Со своих постов ушел также ряд ключевых фигур среди большевиков – противников подписания мирного договора, в том числе Николай Бухарин. Хуже того, Брестский мир вызвал массовое возмущение в стране. Таковы особенности человеческой психологии – многие из тех, кто еще вчера братался с немцами и дезертировал с фронта, теперь были недовольны тяжелыми условиями мира.
10 марта Ленин покинул Петроград. Было принято решение о переезде Совнаркома в Москву. Лежащей на поверхности причиной была сохранявшаяся, несмотря на подписание мира, угроза со стороны германских войск. Однако немцы пока что агрессивных намерений не демонстрировали, переваривая захваченное. Была и более глубинная причина – Москва все-таки находилась гораздо ближе к географическому центру России, чем расположенный на крайнем северо-западе Петроград. В условиях, когда система управления страной была расстроена и нуждалась в кропотливом восстановлении, расположение столицы тоже имело большое значение. Надежда Константиновна вспоминала впоследствии: «Наступление немцев, взятие ими Пскова показали, какой опасности подвергалось правительство, находившееся в Питере. В Финляндии разгоралась гражданская война. Решено было эвакуироваться в Москву. Это было необходимо и с точки зрения организационной. Надо было работать в центре хозяйственной и политической жизни страны».
В Москве Ленин, Крупская и Мария Ульянова сначала поселились в гостинице «Националь» у Охотного ряда. Здесь они оставались, пока в Кремле спешно готовили предназначенные для членов советского правительства помещения. Постоянное жилье – комфортабельная трехкомнатная квартира – было готово только к концу марта. Вселившись сюда, Ленин в первую очередь попросил привезти ему книги. Его личная библиотека, к слову, к концу жизни составляла около 10 тысяч томов, что уже само по себе говорит о многом. Чуть позднее в их семье появилась кошка. Ленин часто приходил с пушистой любимицей на заседания Совнаркома.
Режим дня Ильича остался прежним – вставал он относительно поздно, много времени уделял визитерам из различных регионов страны. Практически весь свой день он проводил в Кремле, лишь изредка выезжая в город для выступлений на различных мероприятиях, как правило, заводских митингах. Ленин не особенно любил Москву – для него она воплощала старую традиционную Русь, которую он хотел радикально преобразить.
Жил Ленин просто, избегая любой роскоши. Один из посетителей его квартиры в Кремле, академик Авербах, впоследствии вспоминал: «Он удовлетворился квартирой, в которой было ровно столько комнат, сколько нужно было только для жилья ему и ближайшим членам его семьи, (…) что же касается обстановки этой квартиры, то стоило только открыть дверь, чтобы сразу почувствовать себя в жилище нетребовательного, но истинно культурного человека, – все просто, чисто, опрятно, все на месте, без блеска, без шика, никаких предметов роскоши, никаких вещей неизвестного назначения, но зато есть все, что нужно работающей семье, живущей исключительно интеллектуальными интересами». Ленин неоднократно подчеркивал необходимость сокращения расходов на бюрократический аппарат – так, весной 1922 года он требовал уменьшить финансирование правительственного гаража.
Питался Ленин тоже скромно. Немецкая коммунистка Клара Цеткин, побывавшая у него в гостях в 1920 году, вспоминала: «Это был скромный ужин любого среднего советского служащего того времени. Он состоял из чая, черного хлеба, масла, сыра. Потом сестра должна была «в честь гостя» поискать, нет ли чего «сладкого», и, к счастью, нашлась небольшая банка с вареньем». Любой комфорт он отвергал. Его секретарь Лидия Фотиева рассказывала такую историю: «У него мерзли ноги в кабинете, и он попросил дать ему войлок под ноги. Войлок достали. (…) Но позже удалось достать шкуру белого медведя. Большую, роскошную шкуру расстелили под письменным столом и креслом и были рады: и красиво и тепло будет Владимиру Ильичу. Но, придя в кабинет и увидев эту обновку, Владимир Ильич рассердился. Он сказал: «В нашей разоренной, полунищей стране такая роскошь недопустима». Пришлось убрать шкуру и водворить на ее место войлок».
С окружающими Ленин держал себя просто, избегая всяческого пафоса. Он хотел подчеркнуть, что новая власть в отличие от старой не отделяет себя от народа. Кремлевские швейцары, служившие еще при царской власти, качали головами: «Не то! Благолепия не хватает. Ленин! Человек-то какой! Трепет вокруг должен быть, робость. А он со всеми как равный. Нет, не то».
