Черубина де Габриак - Исповедь
«Май возвращается с долгими днями…»[62]
Май возвращается с долгими днями,
едут, могучими правя конями,
рыцари Франции, — первым Рейно.
Дом Эранбор, проезжая с друзьями,
он никогда не посмотрит в окно.
Ах, Рейно, мой друг.
А в окне — Эранбор. Она шьет шелками
пестрый узор на святой орифламме.
Видит она — проезжают рядами рыцари
Франции — первым Рейно.
Не молчит в ней сердце — кричит оно:
Ах, Рейно, мой друг.
«Если когда-то, о рыцарь мой, с Вами
я не могла обменяться словами,
как в тот день тосковали Вы, граф».
«Дочь короля, изменили Вы сами,
верного друга забвенью предав»….
Ах, Рейно, мой друг.
«Разве, Рейно, изменила я Вам.
Пойду на мощах я поклясться во храм
в присутствии ста благородных дам:
лишь вы прикасались к моим устам.
Раскайтесь. Вам сердце я вновь отдам.»
Ах, Рейно, мой друг.
И граф Рейно взбежал по ступеням,
могучий в плечах, стройнее оленя,
кудри парчи золотой драгоценней.
Кто на земле красотой совершенней?
Пред Эранбор он заплакал в волненьи.
Ах, Рейно, мой друг.
Вот он на башню пошел к своей даме,
сел он под полог, расшитый цветами,
вновь Эранбор он коснулся устами…
Прежней любви загорелось в них пламя.
Ах, Рейно, мой друг.
«Прекрасная Доэтта у окна…»
Прекрасная Доэтта у окна.
Книгу читает, но книга ей скучна,
друга Доона вспоминает она,
он в дальних краях, где идет война.
И вот — в сердце боль.
Оруженосец у лестницы зала
остановился и коня разнуздал он.
Прекрасная Доэтта к нему сбежала,
еще она вести злой не слыхала.
И вот — в сердце боль.
Прекрасной Доэтты слова звучат:
«Когда господин мой вернется назад?»
Но скорбно гонец уклоняет свой взгляд.
Без чувств Доэтта упала у врат.
И вот — в сердце боль.
К прекрасной Доэтте вернулись силы,
к гонцу она очи свои обратила,
а сердце обидою горькой заныло
о том, что уже не вернется милый.
И вот — в сердце боль.
Прекрасная Доэтта говорит:
«Где тот, кого сердце любить мне велит?»
«О, дама, пусть Бог Вас от бед сохранит.
Господин мой умер. В бою убит.»
И вот — в сердце боль.
Прекрасной Доэтты душа томится:
«Зачем уезжали Вы, милый мой рыцарь.
Отныне навек облекусь власяницей.
Сброшены с плеч горностай и куницы».
И вот — в сердце боль.
«Ради Вас постригусь я в церкви,
ради Вас построю такой храм,
что в день, когда праздник торжественный там,
изменник, любовь отвергающий сам,
дороги не сыщет к его воротам».
И вот — в сердце боль.
Прекрасной Доэтты обет вершится:
высок ее храм и все выше стремится.
В него каждая дама и каждый рыцарь
от мук любовных идут исцелиться.
И вот — в сердце боль.
Ради Вас постригусь я в церкви.
Из Альберта Штеффена[63]
«Пашня, бывшая под паром…»
Пашня, бывшая под паром
Зимней влажности могилы,
Превратилась в светоч — тело
Белоснежного цветка.
Станут чашечка и венчик
Ликом и крылами света,
Сам Христос тебя из гроба
Вводит в светлые эоны.
О, как звездный хор трепещет,
Как все ангелы на небе
Красоте земной ликуют,
Нежно смерть преодолевшей…
Ты пришел в земной одежде,
Но для тленья недоступной,
Ангелы отныне рады
Человеку в царстве духов.
И для них земные краски
Все очищены Тобою…
Человечества и Бога
Добрый облик твой связует.
Из Моргенштерна[64]
«В моих слезах тебя я уловляю…»
В моих слезах тебя я уловляю,
Как в зеркале, разбившемся о жемчуг,
Но жемчуг этот — множество зеркал…
Ты в зеркале моих очей живешь,
Разбилось зеркало, но каждый жемчуг,
Стекая, отражает всё ж твой лик.
КРЕСТ ВЕРНОГО
О, кроткий Иисус,
В огонь твой рвусь,
Себя прокалить,
Тебя возлюбить.
Почто не горю,
Почто не люблю
Тебя, мой Христос?
О, скорбный мороз!..
ВЕСТНИК
С горних стран
Пал туман
Недвижимый…
От земли
Отошли
Серафимы.
День иссяк,
Ночи мрак
Встал над нами,
Но меж звезд
Блещет мост
Жемчугами.
И в огне
В вышине
Шлем и латы,
Вестник наш
Верный страж
Гость крылатый.
Все сердца
До конца
Поразила
Божья речь,
Звонкий меч
Михаила.
Из Ангела Силезского[65]
