Виктор Губарев - Генри Морган
Солдаты, бежавшие из форта Ла-Барра, предупредили жителей о приближении неприятеля. Капитан Хуан Санчес Воррего, управлявший городом, тут же велел барабанщикам бить сигнал тревоги. Раздались крики «к оружию!». Но на этот призыв откликнулись лишь 12 человек — маловато для города, в котором проживали 400 семей. Остальные, прихватив с собой самые ценные вещи, бросились в окрестные леса и горы.
Капитан предпринял еще одну попытку организовать сопротивление. Проклиная трусов и паникеров, он объявил, что все жители должны стать под знамена со своим оружием «под страхом лишения жизни как предателей королевства». Увы, результат был тот же. Никто не желал повторения кошмара 1666 года. В конце концов город покинули все, включая Санчеса Воррего и его солдат.
Спустя сутки после падения форта Ла-Барра, не встретив ни малейшего сопротивления, люди Моргана вступили в опустевший город. Обыск домов показал, что в них остались только немощные старики и старухи, не успевшие или не сумевшие по состоянию здоровья уйти в лес.
Когда флибустьеры убедились, что в Маракайбо им никто не угрожает, они разместились в богатых особняках на главной площади, а в кафедральном соборе устроили гауптвахту.
«В тот день, когда пираты вошли в город, сотня этих разбойников решила отправиться за добычей и пленниками, — рассказывает Эксквемелин. — На следующий вечер они вернулись, ведя за собой пятьдесят мулов, навьюченных добром, и около тридцати пленных: были среди них и мужчины, и женщины, и дети, и рабы. Как обычно, их стали терзать, пытаясь узнать, куда скрылось население города. Одних просто истязали и били; другим устраивали пытки святого Андрея, загоняя горящие фитили между пальцами рук и ног; третьим завязывали веревку вокруг шеи, так что глаза у них вылезали на лоб и становились словно куриные яйца. Кто вообще не желал говорить, того забивали до смерти… Пытки продолжались три недели. Одновременно пираты совершали ежедневные набеги в окрестности города и всегда приносили большую добычу… После того как пираты выявили сотню богатейших семейств Маракайбо и разграбили все их имущество, Морган решил отправиться в Гибралтар. Впопыхах снарядили корабли и доставили на них добычу и пленников; затем подняли якоря и взяли курс на Гибралтар… Несколько пленников высадили на берег и послали в Гибралтар, заставив их от имени Моргана потребовать сдачи города».
Когда флибустьеры подошли к Гибралтару, испанцы открыли по ним огонь из тяжелых пушек. Этот отпор лишь раззадорил англичан: они решили, что «там, где крепко защищаются, наверняка много добычи, ну а сахар всегда подсластит и кислую кашу».
Испанские документы не дают подробного описания набега англичан на Гибралтар, поэтому вновь предоставим слово Эксквемелину:
«На следующий день, рано-рано утром, пираты сошли на берег и избрали не самый прямой и короткий путь, а по предложению одного француза, который уже бывал здесь и хорошо знал эти места, пошли по другой, лесной дороге; это давало им возможность напасть на Гибралтар с возвышенности и с тыла. Но часть пиратов все же двинулась главным путем, чтобы у испанцев создалось впечатление, будто именно отсюда готовится на них удар. Однако такие предосторожности были ни к чему: испанцы хорошо помнили, что произошло два года назад (в действительности три года назад. — В. Г.) при налете французов, и предпочли добровольно покинуть эти места, чтобы снова не подставлять свои шеи под топор. На дороге, по которой испанцы отходили, они соорудили несколько засад… Крепостные орудия испанцы заклепали, а порох увезли.
В городе пираты не встретили никого, остался там лишь один придурковатый испанец. Когда его спросили, куда же ушли все жители, он ответил, что не знает, потому что их об этом не спрашивал, когда они удирали. Затем пираты спросили его, знает ли он, где тут поблизости плантации. Он сказал, что за всю свою жизнь был только на двадцати плантациях. На вопрос, не знает ли он, где хранилось в церкви золото и серебро, он ответил „да“ и привел их в алтарь. „Здесь, — сказал он, — я видел все церковное золото и серебро, но где оно теперь, этого я не знаю“. Больше от него ничего нельзя было добиться, и тогда его связали и стали избивать. На это простодушный человек вскричал: „Не трогайте меня, я покажу вам мой дом и все мое золото и добро!“ Пираты решили, что голова у него исправно работает и что он только притворяется дураком. Его освободили, и он привел пиратов к своей хижине, где закопал несколько глиняных мисок, деревянных тарелок и прочую рухлядь, а также три пиастра. Пираты спросили, как его зовут, и он ответил: „Я дон Себастьян Санчес, брат губернатора Маракайбо“. Тогда пираты снова стали пытать его, бить и калечить, и вскоре все его тело сочилось кровью. Он просил его отпустить и пообещал привести пиратов к своему инхенио, где у него хранится все имущество и живут его рабы. Когда его развязали, он уже не мог ходить, его посадили в седло. Но стоило им войти в лес, как бедняга сказал, что у него нет инхенио и вообще нет ничего и что живет он в лечебнице, — потом пираты сами убедились в этом. Его снова связали, избили, нацепили на руки и на ноги камни, взяли пальмовые листья, подожгли и сунули прямо в лицо, так что он потерял человеческий образ, и снова стали бить. Он терпел эти мучения еще с полчаса, а затем испустил дух… В этот же день партия пиратов привела какого-то бедняка с двумя дочерьми. На следующее утро пираты вышли с ним из города и потребовали привести туда, где прятались остальные; однако испанцы, заметив пиратов, тотчас же уходили дальше в лес… Этот бедняга не мог найти ни одного человека; пираты же думали, что он их намеренно водит вокруг да около, и в ярости повесили его на дереве, хотя несчастный умолял сохранить ему жизнь. Потом пираты разделились и принялись искать людей в окрестностях города… Наконец удалось поймать одного негра; ему пообещали, что возьмут с собой на Ямайку и, если добыча будет найдена, дадут ему столько денег, сколько он пожелает, а также оденут его в испанское платье. Негру все это пришлось по душе: он сразу же вывел пиратов туда, где скрывались испанцы. Как только пираты захватили несколько человек, они заставили нефа убить одного из пленников, чтобы тот не перебежал к испанцам… Пираты ходили с ним целых восемь дней… Всех пленников, захваченных в пути, они принуждали за ними следовать, а награбленное добро везли на мулах. Под конец пираты набрали столько пленных, что не могли уже двигаться дальше; поэтому они решили вернуться в Гибралтар, куда и привели всех, кого им удалось захватить, — мужчин, женщин, детей и рабов. Всех вместе их набралось двести пятьдесят человек.
