Анатолий Воронин - Второй пояс. (Откровения советника)
Подошедший прапорщик оказался намного сообразительней своего подчиненного, и без особых проблем запустил нас на территорию штаба. «Территориальную» границу пересекали под оглоблей, которую солдат поднял перед нами с чувством исполненного долга. Царандоевскую БРДМку за шлагбаум не пустили, указав ее водителю место стоянки на специально обозначенной площадке перед шлагбаумом.
Генеральский «кунг» стоял в тени маскировочной сети, натянутой над основательно осыпавшимся капониром. Самого генерала в «кунге» не было. Непродолжительные поиски привели нас в офицерскую столовую, размещавшуюся в большой палатке, где Пищев обедал в кругу старших офицеров. По реакции со стороны господ полковников мы поняли, что особой радости от появления непрошеных гостей они не испытали. В этой ситуации самым демократичным оказался сам генерал. Он предложил нам присесть и отведать армейского борща из концентратов. Но мы ограничились чаем, заваренным на верблюжьей колючке.
Пока чаевничали, я в общих чертах обрисовал Пищеву цель нашего визита. Поняв, о чем идет речь, генерал в ускоренном темпе завершил трапезу и предложил нам пройтись до штабного «кунга». С собой он прихватил еще несколько офицеров. Спустя несколько минут доставленные нами сведения нашли свое отражение на штабной карте. Сверив еще раз мои черновые записи с отметками на карте, Пищев связался с кем-то по телефону, и отдал распоряжение нанести по кишлаку БШУ, с последующей контрольной проверкой силами десантников.
Генерал лично проводил нас до БРДМки. И уже когда мы влезали на борт бронемашины, как бы невзначай спросил.
— А по какой дороге вы сюда приехали?
— По этой, — я рукой показал в сторону дороги, по которой час тому назад БРДМка привезла нас в штаб.
По тому, как генерал начал меняться в лице, я понял, что сказал что-то не то, или не так.
— А что? Чего-нибудь случилось? — почти машинально спросил я.
— Ну, предположим, что пока что еще ничего не случилось, — задумчиво произнес генерал. — Вы, когда ехали сюда, видели два сгоревших БТРа?
— Конечно, видели. Нам из-за них пришлось выбираться из наезженного пыльного корыта дороги на целину, и БРДМка едва не застряла в песке.
— Ну, вы даете мужики! Так вы ж все в рубашках родились! Эти броники подорвались буквально два дня тому назад. Погибли шесть десантников из 2-го ДШБ и еще почти столько же сейчас лежат в госпитале. На той дороге, по которой вы ехали, «итальянок» больше чем блох на шелудивой собаке, и их никто даже не пытается извлекать оттуда. Саперы пытались их снять, да сами едва не погибли. Так что по этой дороге уже третий день никто не ездит.
Пришло время нам удивляться.
Гена Стрепков сразу вспомнил о двух больших кочках, на которые наскакивала БРДМка, пока мы ехали по пыльной грунтовке в штаб. Удары о них почувствовала его нежная задница, но он тогда не придал этому особого значения, посчитав, что под слоем пыли лежали такие же камни, каковых в избытке было в этой полупустынной местности.
Назад пришлось возвращаться по другой дороге, ведущей в противоположную от штаба сторону. Для меня и Гены это было даже лучше, поскольку новый маршрут проходил мимо «Компайна». А для экипажа бронемашины это был лишний крюк, километров этак с десять. Но они особо не переживали. Мы им так «доходчиво» расписали то, о чем нам рассказал Пищев, что они готовы были ехать хоть за сто верст, лишь бы не возвращаться назад по «дороге смерти».
В этот день сделал для себя весьма оригинальный вывод: вырывая из корявых рук старухи смерти чью-то жизнь, не забывай, что вместо спасенного тобой человека сам можешь стать ее очередной жертвой. А вообще то, получилась очень интересная ситуация. Спасая Пищева с его штабом, я не думал, что и он в этот день фактически спасет нас. А как же иначе. Не пойди он нас провожать, еще не известно, как бы развились дальнейшие события. Как в той притче из сказки: «Делай добро, и оно тебе добром вернется»…
Импровизированное совещание на КП было в самом разгаре, когда к скале подошла колонна царандоевских автомашин с солдатами на борту. Впереди колонны ехал бронетранспортер, на котором восседал Мир Акай с командиром опербата — Алимом. На этот раз «Эверест» пришлось покорять именно им, в чем афганцам можно было только посочувствовать.
Пока Пищев на карте ставил задачу для царандоевских подразделений, я между делом наблюдал за тем, что происходит в «зеленке». Хорошо были видны пуски ракет, которыми «духи» обстреливали две батареи шурави. Спустя некоторое время шурави накрыли своим огнем «духов» вместе с их реактивной установкой. Потом затявкал душманский ДШК, но и его заставили замолчать экипажи двух «Крокодилов», давшие залп «НУРСами». Ну и так далее, и все в том же духе.
Примерно в одиннадцать часов совещание закончилось, и Пищев дал команду на выдвижение. Колонна с царандоевцами, спешившаяся около утеса, пришла в движение. Во главе колонны поехал БТР с Мир Акаем и Алимом. Из чувства солидарности я попытался было сесть вместе с Мир Акаем, но «седой полковник» схватив меня за локоть, предостерег от необдуманного поступка. Я попытался сказать «седому полковнику» что-то насчет ответственности перед подсоветным, на что тот лаконично заметил:
— Тебе это надо? Эти охламоны восемь лет выезжают за счет нас, так пусть хоть сейчас научатся воевать как надо. Поедешь со мной на замыкающем БТРе.
Тон сказанного «седым полковником» был таким, что возражать было бесполезно.
Сели на тот же самый БТР разведроты, на котором сегодня сюда приехали.
Царандоевские машины ехали очень медленно, то и дело останавливаясь. «Седой полковник» психовал, посылая нелестные эпитеты в адрес тех, кто сидел на первом бронике. Но от этого колонна быстрее не двигалась. Более того, километра через три-четыре машины вообще остановились. Стали выяснять, в чем дело. Оказалось, что «духи» подбили машину с боеприпасами. Она сильно горела, а рвавшиеся в ней мины и гранаты не давали возможности передвигаться остальным машинам. В том месте, где остановилась колонна, все ближе и ближе стали ложиться «духовские» мины. Не стали испытывать судьбу и ждать, когда «духи» сожгут остальные машины. Колонна развернулась назад и отошла из опасного места. Мир Акай на своем БТРе и еще несколько машин с царандоевцами, не останавливаясь, прорвались сквозь зону обстрела и благополучно добрались до 6-го поста. Об этом мы узнали от самого Мир Акая, связавшегося с нами по радиостанции.
Нужно было решать, как быть дальше. «Седой полковник» по бортовой радиостанции БТРа доложил обо всем Пищеву. Генерал приказал двигаться только вперед, пообещав помочь огнем батареи.
