А. Солнцев-Засекин - Побег генерала Корнилова из австрийского плена. Составлено по личным воспоминаниям, рассказам и запискам других участников побега и самого генерала Корнилова
Но злой гений России, разрушивший ее армию и положивший начало ее расчленению, Керенский, стал на пути творческо-организационной деятельности генерала Корнилова.
Не в его интересах, узкопартийного дельца, товарища председателя Совета солдатских и рабочих депутатов – учреждения, разрушавшего армию, – было содействовать начинаниям генерала Корнилова и поддерживать его.
Керенский «углублял революцию» – генерал Корнилов сдерживал ее. Керенский разрушал Россию – Корнилов хотел воссоздать ее великой и обновленной.
Все здравомыслящие слои населения и организации, видя в генерале Корнилове единственного спасителя России от наступавшей анархии, казалось, начали серьезно поддерживать его.
Так, Совещание общественных деятелей, Союз Георгиевских кавалеров, Союз офицеров армии и флота, Совет Союза казачьих войск и пр. вынесли ряд резолюций с призывом к населению о всемерной поддержке начинаний генерала Корнилова.
Все это до крайности волновало Керенского. Приведенные обстоятельства указывали ему на то, что взоры и надежды населения постепенно обращаются к генералу Корнилову и что его, Керенского, искусственно созданная популярность падает, а это грозит крахом всем его планам и личному благополучию.
Поддерживаемый Советом солдатских и рабочих депутатов, получая оттуда указания и директивы, он вступил в борьбу с генералом Корниловым, не рискуя, однако, открыто свалить его.
Несмотря на то что время было дорого, что каждый день промедления усиливал разруху в армии и стране, все проекты генерала Корнилова о поднятии боеспособности армии и оздоровления тыла под тем или иным предлогом тормозились и откладывались рассмотрением.
В личных переговорах в Петрограде с генералом Корниловым Керенский делал вид, что во всем соглашался с ним, давал слово провести реформы в самом ближайшем времени;
но уезжал генерал Корнилов, и все опять шло по-старому, реформы не видели жизни.
Керенский умышленно не желал их проводить, ссылаясь на то, что опубликование таковых вызовет недовольство и взрыв негодования в народе. А между тем армия продолжала разваливаться, фронт таял, распропагандированные солдаты, расстреливая своих начальников, бросали позиции и разъезжались по домам.
Далее терпеть было невозможно, Россия гибла…
12-14 августа 1917 года в Москве состоялось Государственное совещание.
Генерал Корнилов, несмотря на протесты со стороны Керенского и других министров, не желавших его выступления на Совещании и опасавшихся разоблачений, приехал 13 августа в Москву.
Восторженно встреченный населением Москвы и участниками Государственного совещания, генерал Корнилов в ясной, спокойной и сдержанной речи поведал собранию о катастрофическом состоянии армии, о предстоящем неминуемом, при существовавшей обстановке, разгроме ее немцами, захвате ими столицы и о надвигавшейся анархии.
Он настаивал на создании твердой власти, способной управлять страной и на скорейшем проведении в жизнь предложенных им реформ.
«… Я верю в светлое будущее России и полное восстановление боевой мощи нашей армии; нельзя только медлить, терять время. Нужна решимость и твердое, непреклонное проведение намеченных реформ» – так закончил свою речь этот великий борец за честь нашей несчастной опозоренной Родины.
Государственное совещание, за исключением представителей от Совета солдатских и рабочих депутатов, поддержало генерала Корнилова.
Однако на Керенского это не возымело никакого действия; наоборот, в своей последующей речи, делая выпад в сторону генерала Корнилова, он грозил «железом и кровью» всем посягающим на завоевания революции.
Реальных результатов Государственное совещание не дало. Поговорили, погорячились и разъехались ни с чем. Керенский остался на своем посту – на горе и несчастье России. Поддержка же Корнилова Государственным совещанием была только на словах.
Между тем события все более и более грозные шли своим чередом.
В средних числах августа немцы перешли в наступление, разгромили Северный фронт и, взяв Ригу, двинулись на Петроград; кроме того, ожидался немецкий десант на побережье Балтийского моря, вблизи Петрограда. Немецко-большевистскими агентами был взорван в городе Казани огромный военный завод и склады боевых припасов, стоившие миллиарды рублей.
Тогда генерал Корнилов открыто заявил, что Керенский и возглавляемое им правительство не только не способны управлять Россией, но, наоборот, разрушают ее. То же самое он заявил и приехавшему от Керенского 24 августа 1917 года в Ставку управляющему военным министерством Савинкову. Последний, защищая Керенского как «представителя и надежду всей демократии России», упрашивал генерала Корнилова пойти на уступки и стать на путь соглашения с Керенским.
Генерал Корнилов ответил, что лично против Керенского он ничего не имеет, но что его работа как председателя правительства глубоко вредна для России и он должен уйти с этого поста.
Лично же для себя, кроме желания помочь делу спасения Родины и послужить ей, генерал Корнилов ничего не желал.
Эти правдивые и искренние слова еще больше подогрели в Керенском чувство ненависти к Корнилову и мести. Он уже с момента занятия генералом Корниловым поста Верховного главнокомандующего, чувствуя в нем своего политического соперника и сильной воли человека, учинил за Ставкой шпионаж. В этом отношении ему помогал служивший ранее там Генерального штаба полковник Барановский, занимавший при Керенском должность начальника его личной канцелярии. После Государственного совещания шпионаж за генералом Корниловым и его сослуживцами еще более усилился.
В связи с принимаемыми мерами по обеспечению столицы со стороны наступавших немцев генералом Корниловым был двинут в район к югу от Петрограда 3-й конный корпус генерала Крымова.
Еще во время перевозки корпуса в указанный район по просьбе самого же Керенского, в виду предстоящего выступления в конце августа в Петрограде большевиков с целью свержения Временного правительства и захвата власти, а также ненадежности большевистски-настроенного Петроградского гарнизона, корпус этот был двинут непосредственно к Петрограду. Указанную просьбу Керенского передал генералу Корнилову приехавший в Ставку Савинков.
На совещании 23 августа, на котором принимали участие генерал Корнилов, генералы Лукомский, Романовский, Барановский, Савинков и др. чины Ставки, было решено, что как только 3-й корпус подойдет к Петрограду, Временное правительство объявит город на военном положении; войска войдут и не допустят выступления большевиков; если же последнее состоится, то разгонят Совет рабочих и солдатских депутатов и подавят восстание.
