Валерий Хотног - Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых
— Парень, возьми у меня!
И тут же Слава Благодарский крикнул с перрона в мою сторону:
— Валера, да возьми!
И началось. Было такое ощущение, что весь перрон двинулся к нашему вагону. Я смотрел сверху на все это, и перед моими глазами разворачивалось настоящее шоу! Все пришло в движение и стягивалось к заветной точке — нашему вагону. Я не видел лиц. Даже рук. В какой-то момент образовалась некая хрустальная поверхность. Ночь. Свет прожекторов раскладывался и преломлялся в море хрусталя, создавалось ощущение, что это классное лазерное представление. Как режиссер я оценил «площадку». Было полное ощущение, что рука профессионала управляла толпой. Все было отрепетировано до мелочей. В какой-то момент каждый в толпе стад кричать:
— Валера, возьми!
Десятки голосов. Мгновенно оценив риск, видимо, сказывался опыт, проводница подняла площадку в вагон. Те, кто стояли прямо у входа в вагон, одной рукой пихали мне свой хрустать, а другой хватали меня за ногу. Вначале я пытался им объяснить, что мне ничего не нужно. Но они меня не слышали. И только кричали:
— Валера, возьми!
Мне оставалось только завороженно наблюдать за представлением. Я даже и не понял, как в мой вагон вернулись ребята. Скорее всего, они если в свой вагон и прошли по составу. Когда замученная проводница закрыла вагон, потому что кто-то пытался влезть в него со своим хрусталем, я зашел в купе. В окно куне стучали и кричали:
— Валера, возьми!
Кто-то умудрился залезть на чьи-то плечи и, оказавшись на уровне моих глаз, умолял меня:
— Валера, возьми!
Я был ошарашен. А люди продолжали бежать за поездом и кричать:
— Валера, возьми!
Я уже стал переживать за жизнь бежавших и сожалел, что хоть из сострадания к ним не купил что-нибудь. Впрочем, не факт, что они бы не запинали потом продавшего. Двадцать минут я ехал, будучи не в состоянии промолвить внятно ни слова. И еще много лет наши встречи со Славкой Благодарским и Тимкой Куцем будут сопровождаться словами: «Валера, возьми».
В Москве проходил очередной сезон в Высшей лиге, а в Юрмале — очередной музыкальный фестиваль. И все бы ничего, если бы не грянул кризис. Нас он застал на отдыхе в Турции. Правительство объявило дефолт. Курс доллара излетел раза в четыре. До этого курс доллара вокруг 6 рублей держался довольно долго, и мы даже привыкли к этой стабильности. Но все равно зарплату оговаривали в долларах. А тут, после августа, все стали резко пересматривать суммы в долларах, переводить их в рубли, и очень скоро вообще их не стали выплачивать.
Программа «КВН-ассорти» продолжала выходить, но деньги сильно сократились. В Высшей лиге КВН Андрей Лобов при Семье сказал, что не может оплачивать мою работу и вынужден сократить меня, хотя я им нужен. Я не нашел ничего лучшего, чем заявить, что понимаю все и готов работать без оплаты, пока сложно. В действительности я это говорил искренне, и вот почему.
Я знал, что такое кризис. На своем производстве «Ноу-хау» мы оказались в таких же условиях. Нечем было платить зарплату, не хватало денег на производство, но производить надо было. И никто из моей основной команды не ушел. Люди работали несколько месяцев без зарплаты вообще, а потом — на каких-то очень мизерных деньгах, пока ситуация не стабилизировалась. Я был очень благодарен им, ощущая, насколько они спасают проект. В будущем я постарался отблагодарить их за это, как мог. Поэтому в аналогичной ситуации в КВН я не мог поступить иначе. Меня даже не надо было просить. Единственная моя ошибка заключалась в том, что я ждал впоследствии благодарности за это. Неоправданные ожидания.
Впрочем, кризис этого года хоть и потрепал мне нервы, но не привел к суициду. Главная причина в том, что все девяностые для меня были как жизнь на бочке с порохом: все в любую минуту могло измениться, и менялось. Жизнь и работа в условиях перманентного стресса. Поэтому к моменту кризиса сработал иммунитет. Более того, перед самим кризисом своевременные действия и подстраховки позволили избежать фатальных последствий. И уже к осени я присматривался к активам, а не купить ли съемочную и монтажную технику, которая сбывалась в огромном количестве по мизеру. Но в итоге я сделал другой выбор — в пользу недвижимости. Мой опыт работы с наукоемкими технологиями подсказывал мне, что вся техническая база очень скоро потерпит серьезные видоизменения. Изменится вся техническая основа телепроизводства. И ведь не ошибся, хотя в этом году от некоторых своих сотрудников часто приходилось слышать упреки в недальновидности.
Параллельно с последствиями кризиса мы ломали головы еще над одной проблемой, которую заинтересованные люди спустили нам, так называемую «проблему 2000 года». Проблема нагнеталась вокруг компьютерных программ. Для нас это тоже была проблема, ведь на тот момент весь сбор информации и материалов эфира «Ноу-хау» сбрасывался на компьютер. Наши базы данных также были связаны с этой проблемой, ведь мы собирали письма от телезрителей, и все шифры передач имели двузначные цифры года. Впрочем, оказалось, что на работу и обработку информации это серьезно не повлияло. Мы обошлись малыми силами и затратами.
В один из летних вечеров мы дома смотрели фильм «Ураган» на полном звуке через качественнейшую технику «Панасоник». Эффекты были обалденные, мы были одни, поэтому смотрели как в кинотеатре. Несколько раз мы даже проникались качеством, поражаясь натурализму происходящего. И каково было наше удивление, когда после окончания просмотра мы выглянули в окно. И ужаснулись! На следующий день нас шокировали последствия пронесшегося над Москвой урагана: более десяти погибших, около 200 раненных, снесенные кровли с Большого театра и Большого Кремлевского дворца, сломано несколько зубцов Кремля. Самое разрушительное стихийное бедствие в Москве с 1904 года.
Музыкальный фестиваль в Юрмале был интересен тем, что туда приехала команда КВН из Бостона. На первые фестивали в Юрмалу часто приезжали команды, поражающие географией, но не содержанием. И так же, как много лет назад на играх Высшей лиги, когда приезжали команды с заявкой на участие, именно мне поручали привести команду в соответствие уровню передачи. Вот и сейчас про команду из Бостона я узнал только в Юрмале. Марфин мне сказал, что есть команда, которая очень нуждается в моей помощи. Познакомил. Контакт не получился, разве что с их тапером, милой и обаятельной девушкой. Они, конечно, совсем другие. Ощущение, что вернулось прошлое. Времени было мало, надо было действовать решительно. Я был достаточно эмоционален в своих оценках и предложениях. В итоге на сцене все как-то получилось, но работали мы долго. Интересен другой момент: руководитель команды, достаточно взрослый человек, интеллигентный еврей (к своему стыду, я даже не записал его имени), вдруг на одной из репетиций сказал: «Валера, ты очень похож на Аксельрода. Ты мне его чем-то даже напоминаешь. Спасибо тебе». Из-за большой нагрузки я был настолько небрежен к тому, что говорили вокруг, что не отреагировал на эти слова. И только через много лет, цитируя команду КВН БАК, задумаюсь: «Чё он имел в виду?»
