Константин Кунин - Магеллан
Поэтому я приказываю вам именем сказанного выше повелителя, а со своей стороны прошу и поручаю вам в отношении всего, что вам кажется полезным для нашего путешествия как в части продвижения вперед, так и в части возвращения обратно, написать ваши соображения письменно, каждый для себя отдельно. Сообщите ваши размышления насчет того, почему мы должны плыть вперед или возвращаться обратно, не обращая внимания ни на что, могущее помешать вам сказать правду.
Магелланов пролив. Гравюра конца XVIII века.
Аллегорическое изображение плавания Магеллана по Магелланову проливу.
На рисунке изображен Фернандо Магеллан на своем корабле. Слева — Огненная Земля (видны дым и пламя). Справа — патагонец, засовывающий в горло стрелу (в соответствии с рассказом Антонио Пигафетты). В левом верхнем углу — сказочная птица Рук, которая, по словам Марко Поло, могла унести в когтях слона.
Рисунок И. Страдануса (1523 г.).
Получив эти соображения и мнения, я сообщу вам свои и уведомлю, почему я пришел к решению о том, что дальше делать.
Дано в проливе Всех Святых[61], против реки, что на островке, в среду, двадцать первого ноября, под пятьдесят пятым градусом, одна тысяча пятьсот двадцатый год».
Моряки сообщили командиру свои соображения.
Так, Андрес Сан-Мартин выражал сомнение, чтобы из этого канала был выход, через который можно попасть к Молуккским островам. Все же он считал, что до середины января, пока стоит лето и дни длинные, надо идти дальше.
Очевидно, другие моряки разделяли точку зрения астронома, потому что Магеллан приказал эскадре плыть вперед по извилистому проходу. Узкий канал переходил в широкую бухту, окаймленную мощными ледниками и усеянную маленькими айсбергами. Потом снова тянулся опасный извилистый пролив.
Стояли пасмурные дни. Часто шел дождь. Горы были окутаны туманом. Когда завеса тумана прорывалась, с кораблей были видны черные заливы, остроконечные скалы, темно-зеленые массивы лесов, голубые ледники и белоснежные вершины гор.
Почти все время где-нибудь на побережье виднелся дымок. Часто горело сразу по нескольку костров на обоих берегах, и дым стлался над водой. Этими кострами туземцы оповещали друг друга о невиданных чудовищах, плывших по проливу. Поэтому испанцы прозвали эту мрачную страну «Тьерра дель-Фуэго» — «Огненная Земля».
Начиналось лето, и ночи стали короткими. Это очень облегчало морякам работу. Плыть по ночам они не решались, а во многих местах пролив был до того глубок, что якоря не доставали дна и приходилось по ночам лавировать.
Максимилиан Трансильванский пишет: «Они были убеждены, что земля слева представляет из себя остров, потому что они часто слышали шум, будто где-то там море ревело и билось о дальний берег».
Однажды утром Магеллан увидел в проливе кашалотов. Они быстро плыли с запада навстречу кораблям, и командир понял, что близок конец пролива.
И в самом деле, 28 ноября 1520 года корабли вышли в открытое море. На север и на юг тянулись мрачные обрывистые берега, увенчанные белыми горами, позади шумел прибой. А впереди — там, куда заходило солнце, простиралось безбрежное море, «Великое южное море», открытое Бальбоа. Впереди были Индия, Китай, Япония и острова пряностей, впереди было славное будущее.
Тихий океан
«Это такое огромное море, что ум человеческий не может вместить его».
Максимилиан Трансильванский.Началось невиданное в истории плавание по «Великому южному морю». Магеллану очень повезло: он попал в Тихий океан в то время года, когда штормы и бури в его центральной части случаются редко. Если бы Магеллан отважился пересечь Тихий океан в иное время, его ждала бы неизбежная гибель. Но теперь океан был спокоен. За все время плавания по его просторам моряки ни разу не испытали бурь. Поэтому Магеллан назвал его «Тихим океаном».
Сначала все шло хорошо. Испанцы радовались тому, что совершили столь блистательный подвиг. Они нашли пролив, поиски которого столько лет волновали умы моряков и географов, прошли этим проливом, преодолев сотни опасностей, и теперь корабли плывут прямо к Молуккским островам, подгоняемые попутным ветром.
Стало гораздо теплее. Океан изобиловал рыбой. Антонио Пигафетта писал, что альбатросы и крупные хищные рыбы «бонито» охотятся за летающими рыбами, которых моряки называли «ласточками». По его словам, «когда за ласточками гонятся, они выпрыгивают из воды и летят примерно на расстояние выстрела из лука, пока их крылья влажны, а потом опять погружаются в море. Между тем их враги следуют за их тенью и, очутившись на том месте, где ласточки падают в воду, ловят и пожирают их, — это чудесное и приятное зрелище».
Сначала корабли шли на север недалеко от берега. Но 16 декабря Магеллан, думая, что слишком далеко поднялся на север, повернул на северо-запад.
Океан был по-прежнему спокоен. Зато путешественников ожидали другие беды. В Тихом океане рассеяно множество обитаемых островов. Случайно корабли Магеллана прошли вдалеке от них. А между тем провизия иссякла. Рыба скоро исчезла, и моряки все время вытаскивали пустые сети. Плывя почти три месяца по Тихому океану, испанцы принуждены были довольствоваться тем запасом пищи, воды и дров, который был на кораблях, когда они покинули берега Огненной Земли.
Вскоре после выхода в открытое море к Магеллану подошел смущенный писец, на обязанности которого лежало наблюдение за продовольствием, и шепотом попросил его спуститься в трюм.
Командир вошел в низкий, полутемный склад. Писец показал ему только что вскрытую бочку. В ней лежала сбитая в грязные, серые комья мука. Всюду виднелся крысиный помет, от бочки шел тяжелый, затхлый запах.
— Я ничего не понимаю, сеньор командир! — проговорил торопливо писец. — Если вон те бочки отсырели, то они ведь стояли с краю. А эта бочка наверху — значит, она должна быть сухой. Да к тому же, как могли попасть в закупоренную бочку мыши?
— А много таких? — спросил командир, движением головы указывая на только что вскрытую бочку.
— Почти все, которые мы теперь вскрываем, — ответил тихо писец. — Но что удивительнее всего — рядом попадаются бочки с превосходной мукой. Значит, еще в Испании на корабль погрузили бочки с испорченной мукой.
Магеллан медленно поднялся по узкой лестнице наверх. Угроза голода во весь рост встала перед ним, и внезапно он вспомнил красивое и наглое лицо Себастиана Альвареша, и его прощальные слова вновь прозвучали в ушах командира: «Поступайте так, как находите нужным, но помните — впереди вас ждут многие испытания».
