Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие
Ракета-носитель "Циклон-2" создавалась на базе орбитального варианта ракеты Р-36. Однако всем было практически ясно, что сроки будут сорваны. Главные конструкторы В.Г. Сергеев и В.И. Кузнецов настаивали на создании на первом этапе промежуточного варианта носителя, взяв за основу баллистический вариант ракеты Р-36, и в этом случае обещали уложиться в заданные сроки. М.К. Янгель на Совете Главных конструкторов, во время обсуждения, с этим предложением не согласился, и в резкой форме, отчитав В.Г. Сергеева, сказал, что промежуточному варианту не бывать. Последний на эту реплику никак не прореагировал. Почувствовав, что обстановка накалилась, М.К. Янгель вынужден был объявить перерыв в заседании и удалился вместе с В.Г. Сергеевым и В.И. Кузнецовым. Когда собрались вновь после вынужденного антракта, Михаил Кузьмич заявил:
— Я вынужден уступить давлению со стороны Кузнецова и Сергеева. Давайте делать промежуточный вариант.
М.К. Янгель был признанным лидером Совета главных конструкторов не только по занимаемому положению персонально ответственного за создание комплекса, но и по инженерной эрудиции, умению быстро ориентироваться в сложных ситуациях, мгновенно схватывая суть вопроса. Как дирижер в оркестре, он был непревзойденным режиссером, умевшим очень корректно, без ненужной грубости вести заседание. Все его высказывания и реплики поэтому не носили оскорбительного характера для смежников, в отличие от собеседников, которые часто заходили дальше, чем следовало, в споре. И даже когда в сложившейся ситуации он невольно переходил грань дозволенного, то всегда умел с достоинством выйти из возникшей ситуации. Показательным в этом отношении является инцидент, возникший на Совете Главных при создании ракеты Р-36, на которой впервые в стране, а может быть и в мире, применили так называемую "горячую" систему наддува топливных баков. Для реализации новой идеи устанавливались специальные газогенераторы и баки наддувались продуктами сгорания топлива. Такое решение существенно упрощало систему наддува и приводило к общей экономии в весе конструкции, так как отпадала необходимость иметь на борту тяжелые баллоны с запасом сжатого воздуха или азота для тех же целей. Однако, как это иногда бывает, новые решения приносят и свои сюрпризы. Так случилось и в данном случае.
Для повышения энергетики ракеты и полного использования запасов топлива на мощных ракетах обычно устанавливается система одновременного опорожнения баков, в качестве чувствительных элементов которой применяют датчики уровня компонентов в баках. По этим датчикам система определяет как текущие расходы, так и оставшиеся запасы компонентов топлива. В результате расходами компонентов через двигатель управляют таким образом, чтобы к концу работы двигателя окислитель и горючее закончились одновременно, то есть топливо должно быть израсходовано полностью.
Поскольку на ракете Р-36 использовались компоненты топлива, представляющие собой диэлектрики в обычных условиях, то в системе СОБ были применены емкостные датчики уровня, представлявшие собой пластины, устанавливаемые на нескольких уровнях по высоте баков. Как только уровень компонента уменьшался настолько, что датчик оказывался в воздухе, емкость его менялась и появлялся соответствующий сигнал.
Но, как оказалось, а это стало ясно потом, только после проведенных исследований, при наддуве бака горючего продуктами сгорания, содержавшими гептил, последний "скисал", в нем появлялись ионы, и вместо диэлектрика гептил становился активным проводником. Естественно, что в таких условиях емкостные датчики работать не могли.
Положение осложнялось еще и тем, что при наземной отработке это явление не проявлялось, так как продукты сгорания, содержавшие ионы проводимости, концентрировались в тонком верхнем слое компонента, а в полете при интенсивных колебаниях жидкости шло перемешивание жидкости. Более того, проводящие слои компонента шли в глубину волнами, что приводило не только к преждевременному срабатыванию датчиков, но и к рассогласованию с другими датчиками, установленными в баке окислителя. В результате, когда начались летные испытания ракеты, совершенно неожиданно оказалось, что система опорожнения баков — неработоспособна. А это приводило к потере примерно 25 % максимальной дальности.
В сложившихся жестких временных сроках, осложнившихся "политической" обстановкой, нужно было срочно решить эту проблему, произвести доработки непосредственно в процессе летных испытаний.
А политическая ситуация заключалась в том, что параллельно с конструкторским бюро М.К. Янгеля испытывал конкурирующую ракету УР-200 В.Н. Челомей. Дело дошло до того, что, пользуясь поддержкой в высших эшелонах власти, В.Н. Челомей докладывал правительству, что у Янгеля ракета вообще сконструирована неправильно (!?). Заметим, что на ракете В.Н. Челомея горячего наддува не было и поэтому естественно система опорожнения баков работала нормально.
Ввиду сложности возникшей проблемы к ее решению были подключены институты Академии наук, отраслевые институты, целый ряд других организаций. И вот на одном из очередных Советов главных конструкторов, посвященном проблеме одновременного опорожнения баков, М.К. Янгель потребовал от Главного конструктора разрабатываемой системы А.С. Абрамова (интересно, что он же был Главным конструктором аналогичной системы и на ракете В.Н. Челомея), чтобы при подготовке к очередному пуску ракеты тот подписал заключение, гарантирующее работоспособность системы. Без такого заключения Госкомиссия по летно-конструкторским испытаниям и, прежде всего, ее члены от Министерства обороны, не дала бы разрешения на старт.
Поскольку система опорожнения баков еще находилась в стадии отработки, то А.С. Абрамов, естественно, не мог с "чистой душой" гарантировать, что произведенные доработки достаточны. В результате в Заключении он собственноручно написал "обтекаемые" формулировки. И на очередной нажим М.К. Янгеля (Михаил Кузьмич и сам отлично все понимал, но ему необходимо было сделать очередной пуск, иначе мог стать вопрос вообще о закрытии темы, да к тому же и пуск дал бы дополнительную информацию) Абрамов ответил:
— Михаил Кузьмич, но я же не жулик!
На эту неожиданную реплику всегда владевший собой М.К. Янгель буквально взорвался:
— Да, жулик, проходимец!
И, обращаясь к ведущему конструктору ракеты Р-36, приказал:
— Галась, пиши докладную в ЦК от имени Совета главных!
Пленарное заседание Совета прервалось. Когда рабочая группа по злополучной системе собралась в отдельной комнате, А.С. Абрамов сказал:
