Элизабет Эбботт - История куртизанок
Лола Монтес, которую на самом деле звали Элиза Гилберт, родилась в 1820 г. в Индии; жизнь ей дала четырнадцатилетняя жена наскоро вступившего в брак английского солдата. Ее отец умер, мать вторично вышла замуж, и Элизу послали в Англию получать образование. В семнадцать лет она сбежала из школы с лейтенантом Томасом Джеймсом, мужчиной старше ее на тринадцать лет, но оставила его вскоре после того, как стала его женой. Когда оскорбленный муж подал на развод, Элиза сбежала в Испанию, где стала заниматься танцами. Взяв новое имя и придумав себе новую биографию, она вернулась в Англию как Мария Долорес де Поррис-и-Монтес (она предлагала звать ее «просто Лола») – танцовщица и дочь обедневшего испанского аристократа. Кроме того, она стала начинающей куртизанкой, постоянно менявшей покровителей. Она даже как-то вышла замуж за одного из своих поклонников, несмотря на то что официально еще не получила развод.
У Лолы были голубые глаза и черные волосы, а также, как писал один биограф, «жгучий взгляд… прекрасной формы нос… красиво изогнутые брови»19. «Ее редкостная, полная чувственности красота превыше всякой похвалы. Но танцы ее скорее похожи на приглашение к физической близости… всем телом своим она пишет “Мемуары” Казановы», – отмечал один обозреватель20.
Лола торговала не только своей красотой. Умная и предприимчивая, разносторонняя и эксцентричная женщина, она хронически (или патологически) лгала, но при этом временами выказывала великодушное благородство. Она пускала на ветер деньги мужчины, а потом одерживала новую победу над другим, кошелек которого был еще полон. Во время полных приключений и авантюр странствий по Европе она вступала в близкие отношения с Ференцем Листом, сыном британского государственного деятеля Роберта Пила и множеством других поклонников, в число которых входили несколько журналистов. Самым крупным призом, который удалось завоевать Лоле, оказалось сердце старевшего короля Людвига Баварского.
В 1846 г. Людвигу было шестьдесят лет, он правил Баварией уже двадцать один год. Это был строгий и дисциплинированный правитель, начинавший работу до рассвета и превративший Баварию в преуспевающий и богатый край, а Мюнхен – в центр культуры и искусства, университет которого стал одним из лучших учебных заведений в Европе.
Но у Людвига было одно неоконченное дело. Тереза, преданная ему жена, мать его восьмерых детей, дала обет целибата. Тереза всегда мирилась с внебрачными связями любвеобильного Людвига, считая их неизбежными. Но внезапно, уже на пороге старости, непритязательный король с оспинами на лице, который к тому же сочинял стихи и слыл человеком широких взглядов, почувствовал усталость от встреч со случайными жрицами любви и загорелся желанием вступить в прочную связь с женщиной, которая отвечала бы взаимностью на его страсть и любила его таким, каким он был.
Появилась у Людвига и другая неожиданная блажь – страсть к Испании и испанскому языку, который он самостоятельно изучал. И вот невесть откуда возникает знающая себе цену «испанка» Лола Монтес, одетая в черное платье, придающее ей особенно соблазнительный вид. А ведь что Лола хочет, то Лола получит. И когда Людвиг дал ей личную аудиенцию, она использовала предоставленные ей несколько минут, чтобы очаровать туговатого на ухо, подозрительного и вспыльчивого короля.
С того самого дня Людвиг, который мог выйти из себя, если чувствовал, что к нему относятся без должного уважения, пытаются его обмануть или предать, верил всем лживым выдумкам Лолы. Окружавшие его люди намекали королю на то, что она ему беспардонно лжет, однако ей удалось убедить его в своей принадлежности к знатному семейству, которое пыталось оправиться от потери фамильного состояния. Надо отметить, что Лола владела несколькими языками, но у нее было забавное произношение, и Людвигу доставляло большое удовольствие читать по ее полным губам, как она говорит на «родном» испанском. («Люблю тебя своей жизнью», – напыщенно говорил он ей.) Лола могла быть импульсивной и потакала своим желаниям – например, отказывалась куда бы то ни было ходить без своей декоративной собачки по кличке Сампа, – но Людвиг приписывал это эксцентричности ее натуры. Как и многие мужчины до него, Людвиг безнадежно влюбился в Лолу.
«Я могу сравнить себя с Везувием, который, казалось бы, уже потух, но внезапно вновь ожил, – признался он старому другу. – Я испытываю такую сильную страсть, какой прежде не знал… Жизнь моя обрела новую живительную силу, я снова чувствую себя молодым, и мир мне улыбается»21.
Лола стала официальной фавориткой Людвига с ежегодным содержанием в десять тысяч флоринов, и еще двадцать тысяч король ей выделил на отделку ее роскошного нового дома. Хоть министры правительства получали шесть тысяч флоринов в год, а танцоры довольствовались жалкими двумястами, Лоле выделенных средств не хватало: ей требовались столовое серебро, хрусталь, драгоценности, роскошная мебель, да и на повседневные расходы всегда недоставало. Когда в казначействе не удалось сократить ее растраты, Людвиг добродушно прищелкнул языком и без долгих раздумий удвоил размер ежегодного пособия официальной фаворитки.
Узнав о том, что вокруг его Лолы постоянно крутится небольшая группа ее поклонников-студентов, Людвиг пришел в замешательство и почувствовал глубокую обиду, но не сделал должных выводов из того, каких она выбирает друзей. Даже когда Лола поразила весь Мюнхен тем, что ночью колотила в дверь квартиры молоденького лейтенанта, потом потребовала у Людвига перевести его из города, но позже попросила отменить это распоряжение, король упорно отказывался верить слухам о том, что она наставляет ему рога. «Лолиту (так я ее называю) пытаются чудовищным образом опорочить», – сетовал он другу22.
Прошло немного времени, и закрепившаяся за Лолой репутация авантюристки, выуживавшей у поклонников деньги, привела к реальной опасности физической расправы над ней разъяренными жителями Мюнхена, недовольными тем, что она приворожила их короля. Лола отвечала на это показной удалью, прогуливаясь по враждебным улицам города с огромным черным псом по кличке Турок. Но тут над ней нависла новая угроза: в печати появились сообщения о том, что ее настоящее имя Элиза Гилберт Джеймс.
Лола отчаянно защищалась, доказывая, что она – Мария Долорес Поррис-и-Монтес. Одновременно она стала выступать против иезуитов, которые, как она полагала, стояли за этими разоблачениями.
Между тем Людвиг лишь дважды удостоился чести провести с Лолой ночь любви, хотя фаворитка часто позволяла ему целовать себя в губы и ласкать ее изящные ноги танцовщицы. Словно околдованный ворожбой, он согласился возвести ее в дворянское достоинство. В 1847 г. Лола Монтес стала графиней Ландсфельд. «Я могу обойтись без солнца в небесах, – признался ей Людвиг, – но не без Лолиты, сияющей в моей душе»23. Он уверял близких друзей в том, что Лола его очень любит.
