Григорий Ревзин - Колумб
В этом же письме Изабелла советовала Колумбу найти какой-нибудь способ обращения в христианство людоедов без того, чтобы продавать их в рабство.
Торрес привез также специальное обращение королей к колонистам Эспаньолы, в котором им предписывалось подчиняться всем требованиям Колумба и уважать предоставленную ему власть. Виновным в неповиновении адмиралу корали грозили штрафом в десять тысяч мараведов.
Читая это послание, Колумб не мог ошибиться в оценке благожелательного тона Фердинанда и Изабеллы. Он понимал, что доверие двора к нему должно скоро исчерпаться, если он не сумеет дать королям. более осязательные доказательства своей полезности, чем постоянные обещания золота и пряностей. Однако золота в сокровищнице вице-короля по-прежнему было очень мало. Белые рудокопы, посылаемые в горы, гибли от рук индейцев. Меновые сделки с туземцами почти прекратились.
Вопреки ясно выраженному нежеланию двора, Колумб решил направить в Испанию первую крупную партию рабов. Когда в конце февраля 1495 года каравеллы Торреса отправились в обратный путь, на них были погружены пятьсот индейцев Эспаньолы, набитых, как скот, в тесные судовые помещения. Многие из этих несчастных погибли в пути, не выдержав морского переезда и зверского обращения. Уцелевшие вымерли впоследствии в Испании от непосильной работы и от тоски по родным островам.
Любопытно, как встретили Фердинанд и Изабелла этот колумбов подарок. Сначала они разрешили продажу индейцев и даже предложили Фонсеке «провести торговлю в Андалузии, потому что здесь выручка будет больше», но уже через четыре дня разрешение, было отменено, а еще через несколько дней Изабелла отдала распоряжение: «Необходимо безусловно прекратить продажу и не принимать за индейцев платы до тех пор, пока мы не выясним у ученых людей — теологов и канонистов, можно ли со спокойной совестью продолжать это дело. Необходимо, в частности, чтобы Toppеc немедленно доставил нам письма адмирала для того, чтобы мы могли выяснить, по каким причинам он направил этих людей для продажи в рабство в Севилью».
Но это был лишь минутный проблеск человечности. Жадность вскоре восторжествовала, и работорговля индейцами была окончательно разрешена их католическими величествами.
После отсылки невольников Колумб стад готовиться к большому походу для захвата новой партии туземцев. Он начал собирать всех боеспособных колонистов, готовясь выступить навстречу индейским воинам, собравшимся со всех концов острова в Царскую долину. Здесь вскоре произошло генеральное сражение, которое вернее назвать бойней туземцев. На стороне Колумба было только двести пехотинцев и двадцать всадников, а также двадцать свирепых собак, специально натасканных на растерзание нагих обитателей острова.
Десять тысяч индейцев, испуская дикие вопли, первыми бросились в атаку. Колумб приказал бить в барабаны и трубить в трубы. Воинственные крики дикарей потонули в этих звуках. Вслед за тем солдаты, находившиеся под прикрытием в лесу, стали со всех сторон стрелять из аркебузов в густую толпу нападавших. Среди туземцев началось замешательство. В этот момент Охеда во главе двух десятков всадников с копьями наперевес бросился в гущу смятенных индейцев. С фланга на них напала свора кровожадных псов. В смертельном ужасе индейцы бросились бежать во все стороны, преследуемые собаками и кавалеристами.
Цветущая долина, в которой еще недавно индейцы с робостью и обожанием встречали белых, покрылась трупами многих сотен краснокожих, пытавшихся оказать сопротивление.
На Гаити впервые лицом к лицу встретились представители двух разных общественных укладов: члены первобытного родового общества и алчные рыцари первоначального накопления. Если бы у туземцев был только кассавный хлеб, рыба, плоды, может быть, белые боги улетели бы прочь от них, предоставив их на какой-то исторический срок их собственной судьбе. Но на горе туземцев Эспаньолы у некоторых из них в ушах и носу так приятно поблескивали кусочки желтого металла. Это решило их судьбу. Не прошло двадцати лет, как от миллионного населения острова не осталось в живых и десяти тысяч. Конкистадоры подвергли туземцев острова лютым мукам во славу своего бога — золота.
Вернемся, однако, к событиям, последовавшим за битвой в Царской долине. После разгрома индейцев Колумб решил изловить главного бунтовщика — кацика Каонабо. Охеда вызвался взять его хитростью. С десятью всадниками отправился он на поиски кацика в отдаленную часть острова. Найдя Каонабо, Охеда и всадники отдались ему в руки без всякой борьбы. Такая смелость понравилась мужественному кацику. Этого и добивался Охеда. Он предложил Каонабо отправиться с ним в Изабеллу для заключения почетного мира с Колумбом. В знак вечной дружбы, говорил Охеда, адмирал готов подарить Каонабо большой церковный колокол. Предложение это поразило кацика. Все индейцы принимали этот единственный на острове колокол за живое существо, управляющее белыми. Они заметили, что как только этот колокол начинал кричать своим зычным голосом, все испанцы покорно устремлялись на его зов.
Охеда рассчитывал завлечь Каонабо в Изабеллу одного. Какова же была его досада, когда кацик, приняв предложение Охеды, приготовился выступить в резиденцию адмирала с большим вооруженным эскортом.
Охеде пришлось усложнить свою тактику. Когда испанские всадники с кациком и его воинами находились уже на пути в Изабеллу. Охеда, зная пристрастие индейцев к блестящим металлическим вещам, предложил Каонабо в подарок пару хорошо начищенных стальных наручников. Каонабо принял этот дар с восторгом. Еще больше был он восхищен предложением сесть на лошадь сзади Охеды и проехаться с ним перед индейцами. Каонабо несказанно обрадовался возможности поразить подданных своей отвагой, взобравшись на страшное чудовище. Не подозревавший ничего кацик сидел за Охедой на крупе лошади с надетыми на руки цепями. Охеда пришпорил коня, за ним галопом понеслись его спутники. Когда они отъехали подальше от эскорта, испанцы слезли с коней, прикрутили плененного кацика покрепче веревками и в таком виде доставили его Колумбу.
С пленением Каонабо индейцы лишились своего предводителя. Теперь их сопротивление распылилось, и испанцы без труда подавили одну за другой все местные вспышки. Когда туземцы осознали свое бессилие побороть испанцев в открытой вооруженной борьбе, они прибегли к способу, внушенному им отчаянием. Жители Царской долины забросили возделывание полей, вытоптали и выжгли уже поднявшиеся всходы и массами стали уходить в горы. Обрекая себя на голод, они надеялись, вместе с тем, заставить белых, лишенных кассавы и кукурузы, удалиться с острова.
