Николай Афанасьев - Фронт без тыла (Записки партизанского командира)
Вот итоги майских и июньских боев партизан с карателями:
"...уничтожено свыше 2500 фашистских солдат и офицеров, не считая раненых и взятых в плен, подбито 20 вражеских танков, 2 бронемашины, 8 автомашин с боеприпасами и горючим, разрушено 47 дзотов. Партизаны захватили четыре танка, из них один тяжелый, много пулеметов и минометов, сотни артиллерийских снарядов, десятки тысяч патронов, большое количество винтовок и автоматов. Кроме того, во время борьбы с карательными экспедициями группы подрывников пустили под откос бронепоезд и пять воинских эшелонов с живой силой и боевой техникой, шедших к фронту, а также нарушили телеграфно-телефонную связь между штабом группы армий "Север" и 16-й немецкой армией в районах Пскова, Порхова, Дно, Старой Руссы, Чихачево, Бежаниц"{33}.
А вот мнение, высказанное командующим войсками Северо-Западного фронта П. А. Курочкиным в июне 1942 года:
"Думаю, что партизанам могут позавидовать некоторые наши войсковые командиры. Потрепать пехотную дивизию, заставить ее убраться восвояси - это свидетельство возросшей зрелости и мощи партизанских сил. Вот что значит сочетание огня и маневра, хорошее использование местности и внезапности! Дерзко, умело дерутся наши партизаны. Надо сообщить об этом в войска, рассказать бойцам и командирам о героизме и стойкости партизан..."{34}
"ПРИ ПОДДЕРЖКЕ АВИАЦИЕЙ". 1942 год, II-17 июня
Накопленный на первом этапе Великой Отечественной войны в Партизанском крае опыт требовал широкого распространения. Выше я писал уже о том, что действия 2-й Ленинградской партизанской бригады в конце 1941-го и первой половине 1942 года по многим показателям оставались уникальными: высокая боевая активность зимой, многообразие форм и методов борьбы, само создание Партизанского края - первого в стране!- и возникшее на его территории плодотворнейшее взаимодействие с местным населением, значительность проводимых операций и многое, многое другое. Ленинградский штаб партизанского движения принял решение об использовании накопленного опыта на всей территории области.
С этой целью бригады и самостоятельно действовавшие отряды, находившиеся в крае, перебрасывались в другие районы для их освоения и организации активной партизанской борьбы широким фронтом. Исключение составила только 2-я бригада, оставленная в созданном ею партизанском районе.
Передислокация партизанских сил несколько задержалась из-за второй и третьей карательных экспедиций, но теперь, в середине июня, бригады и отряды начали постепенный выход на освоение новых территорий. Готовились к возвращению на родину и наши латышские товарищи. Мы уже привыкли друг к другу, крепко сдружились. На войне привязанности возникают быстро, а прочность их очень велика - бой плечом к плечу делает их такими. И нелегко было нам расставаться. Но война не только сближала людей, она и разлучала их - надолго, иногда навсегда.
Вторая половина июня была для нашего полка характерна широко развернувшимся движением "охотников" и серией удачных налетов на гарнизоны противника. Вот выписка из приказа по полку, датированного 2 июля 1942 года. Этим приказом подводились итоги действий "охотников" в июне и лучшим из них объявлялась благодарность:
"По отряду Седова:
а) Лебедеву М. Н. и Шуленину С. П. - подбившим бронеавтомобиль и легковую автомашину;
б) Васильеву А. В. - уничтожившему 15 фашистов;
в) Осипову В. О. - уничтожившему 11 фашистов;
г) Лапину В. А. - уничтожившему 8 фашистов;
д) Иванову А. И. - уничтожившему 7 фашистов; е) Котову А. И. и Матюкову В. И. - уничтожившим по 5 фашистов.
По отряду "Храбрый":
а) Саватееву В. Н. - уничтожившему 16 фашистов;
б) Тимофееву М. М. - уничтожившему 6 фашистов;
в) Кармалеву А. Ф. - уничтожившему 5 фашистов;
г) Мхос Ю. А. и Павлову Д. Н. - уничтожившим по 4 фашиста"{35}.
А наиболее запомнившимся налетом была операция против гитлеровского гарнизона в деревне Бродки, проведенная в ночь на 11 июня силами отряда "Храбрый" при поддержке авиацией. Идея этого налета родилась так.
Еще до начала третьей карательной экспедиции в одно из обычных своих посещений штаба бригады - комбриг проводил очередное оперативное совещание - я задержался там допоздна. Васильев предложил мне остаться на ночлег, сказав, что в избе место найдется, а заодно можно будет и поговорить без обычной спешки.
Васильев был прекрасным собеседником - легко создавал атмосферу непринужденности, его остроумие и неожиданность суждений всегда доставляли удовольствие, его знания и кругозор позволяли ему не только свободно чувствовать себя в "светской" части разговора, но и превращали этот разговор в чрезвычайно интересный и полезный для собеседника. Помню, говорили мы с ним в ту ночь не только о партизанских делах, но и о наших семьях, о мирной жизни, о любимых книгах, фильмах и театральных спектаклях, вспоминали хороших и плохих людей, с которыми сводила нас жизнь, говорили "о доблестях и славе", говорили о будущем... И не заметили, как пролетела ночь. Но мы были тогда молоды, обстоятельства приучили нас не очень-то цепляться за "сон в установленное время" (день, вечер, ночь или утро - не все ли равно!), и мы никогда не тяготились ночным разговором, особенно если он был интересным.
Конечно же, больше всего говорили все-таки о деле. Васильева интересовало буквально все, что происходило в полку,- и мельчайшие подробности боевых операций, и наши планы, наши беды и трудности, и люди - они, пожалуй, особенно, причем не только командиры, но и рядовые бойцы. И вот, где-то под утро, когда разговор шел о чем-то совершенно другом, Николай Григорьевич вдруг сказал;
- А что, если опять попробовать вместе с авиацией? Бомбежка, а потом наш налет. Скажем, на Бродки. Ты как?
Я задумался. В памяти всплыла операция на Белебелку 8 марта 1942 года, когда авиация спутала нам все карты. Ведь преждевременная атака самолетов даже навредила нам тогда: неожиданное бегство гитлеровцев из райцентра заставило отряд Медведева вступить в бой на неподготовленных позициях, атаковать с ходу, и в результате этот отряд был почти полностью разбит, а его командир и комиссар погибли. И самое главное -- фашистам удалось выйти из нашего окружения, сохранив основные свои силы, причем опять же главной причиной этого была атака с воздуха до срока: мы не успели полностью перекрыть пути отступления противника, и он этим воспользовался. Взаимодействие партизан с авиацией - дело сложное. Где гарантии того, что самолеты выйдут на цель точно в назначенное время? Не столкнемся ли мы с какими-нибудь новыми неожиданностями? Может быть, лучше не усложнять операцию и действовать собственными силами?..
- Ты не уснул часом? - прервал мои размышления Васильев.
