Борис Соколов - Черчилль. Верный пес Британской короны
Если признать правильной мою основную мысль, то все остальное уже легко объясняется. Почему Черчилль фактически сокращает снабжение СССР? Говорю "фактически", так как формально все нам полагающееся по протоколу отгружается, но только… в английских портах. Черчилль фактически сокращает наше снабжение, так как в погоне за "легкой войной" он затеял операцию "Факел", а эта операция для своей реализации требует огромного количества военных судов. Я не знаю всех детальных расчетов Адмиралтейства, но отнюдь не исключено, что одновременное осуществление "Факела" и наших больших конвоев с их тяжелым прикрытием британскому флоту сейчас не под силу. Почему Черчилль не бомбит Берлин. Но это тоже понятно: он не хочет, чтобы немцы в ответ бомбили Лондон, ибо тяжелая бомбежка Лондона нарушала бы концепцию "легкой войны". Почему Черчилль не хочет сейчас судить Гесса. И это понятно: он боится в ответ массовых немецких репрессий против английских пленных. Что же тогда будет концепцией "легкой войны"? Кроме того, поскольку Черчилль ориентируется на длительную войну, он думает: кто знает, для чего еще может пригодиться Гесс…
Конечно, в Англии сейчас есть группы и течения, которые вполне сознательно стремятся к поражению СССР и сделке с Германией. Такова, например, группа Лэди Астор, "группа имперской политики" и другие. По мере сил и возможностей они стараются отравлять общественную атмосферу (в частности, они ведут ожесточенную и далеко не безуспешную борьбу против второго фронта), но пока эти группы отсиживаются в политическом полуподполье, не пользуются большим влиянием и терпеливо ждут благоприятной для них конъюнктуры…"
Сталин ответил Майскому. Из его телеграммы видно, что недоверие к Черчиллю у него все же осталось: "Ваши соображения получил. Я нашел в них много интересного и поучительного. Ряд ваших предложении совпадает с намеченными нами мероприятиями.
Я все же думаю, что, будучи сторонником легкой войны. Черчилль легко поддастся влиянию тех, которые держат курс на поражение Совсоюза, ибо поражение нашей страны и компромисс с Германией ал счет Совсоюза является наиболее легкой формой войны Англии с Германией.
Конечно, англичане потом поймут, что бел русского фронта на континенте Европы при выходе Франции из строя они, т. е. англичане, обречены на гибель. Но когда они поймут это?
Поживем — увидим.
Я сомневаюсь, чтобы англичане поддержали северную операцию. Они только болтают об этом для виду.
Черчилль заявил нам в Москве, что к началу весны 43-го года около миллиона англо-американских войск откроют второй фронт в Европе. Но Черчилль принадлежит, видимо, к числу тех деятелей, которые легко дают обещание, чтобы так же легко забыть о нем или даже грубо нарушить его.
Он так же торжественно обещал в Москве бомбить Берлин интенсивно в течение сентября-октября. Однако он не выполнил своего обещания и не попытался даже сообщить в Москву о мотивах невыполнения (мотив, между тем был очевиден — основные силы авиации были задействованы для подготовки высадки в Северной Африке, тогда как налеты на Берлин, отвлекавшие значительные ресурсы, в тот момент имели главным образом пропагандистское значение. — Б.С.) Что же, впредь будем знать с какими союзниками имеем дело.
Я мало верю в операцию "Факел". Если же, вопреки ожиданию, эта операция кончится успешно, можно примириться с тем, что у нас отобрали самолеты ради этой операции".
Также 28 октября, в следующей телеграмме послу, Сталии выразил сомнение в успехе операции "Факел" — высадки союзных войск в Северной Африке. Здесь Сталин, к счастью, оказался плохим пророком, поскольку высадка в ноябре 1942 года увенчалась полным успехом.
В ответ на послание Черчилля с упоминанием о сделке союзников с "мошенником Дарланом", представителем правительства Виши в Северной Африке, чью власть они признали в обмен на его приказ французским войскам прекратить сопротивление и сотрудничать с англо-американскими силами, Молотов составил проект ответного послания, где осудил беспринципность союзников: "Что касается Дарлана, то подозрения в его отношении представляются мне вполне законными. Во всяком случае, прочные решения дел в Северной Африке должны опираться не на Дарлана и ему подобных, а на тех, кто может быть честным союзником в непримиримой борьбе с гитлеровской тиранией, с чем, я уверен, вы согласны". Однако Сталин предпочел другой текст, где проводилась близкая ему мысль о том, что цель оправдывает, средства: "Что касается Дарлана, то мне кажется, что американцы умело использовали его для облегчения дела оккупации Северной и Западной Африки. Военная дипломатия должна уметь использовать для военных целей не только Дарланов, но и черта с его бабушкой".
Как свидетельствует документ, отправленный Черчиллем в адрес британского штаба 9 ноября, на следующий день после успешной высадки во французской Северной Африке, премьер предлагал сначала захватить Сицилию и Сардинию, а затем, непрерывно тесня врага в Северной Франции и Нидерландах, оккупировать территорию для "нанесения окончательного удара по Италии или, еще лучше, по Южной Франции, одно временно с операциями, не требующими серьезных затрат, в Турции и вместе с русскими, на Балканах".
Рузвельт этот план поддержал, и после ликвидации севера африканской группировки германо-итальянских войск основные усилия союзников были направлены на высадку в Италии, чтобы вывести из войны основного союзника Гитлера.
3 декабря 1942 года глава Имперского генштаба фельдмаршал Ален Брук записал в дневнике: "До сих пор я был уверен, что Уинстон и три начальника штаба, включая меня, придерживаются одной точки зрения, но Черчилль неожиданно изменил позицию и настаивает на создании Западного фронта в 1943 году". На дневном заседании… он заявил: "Вы не должны думать, что можете вылезать со своей "Сардинией" в 1943 году, потому что мы должны открыть Западный фронт, и, что самое важное, мы пообещали Сталину сделать это, когда были в Москве". На это я возразил: "Нет, мы не обещали".
По в итоге после краха тунисской группировки германо-итальянских войск в мае 1943 года выбор был сделан в пользу вторжения на Сицилию, а потом — на Апеннинский полуостров. Не вполне понятно, то ли Черчилль в эйфории от успеха "Факела" действительно допускал, что в 1943 году можно будет одновременно высадиться и в Италии, и в Северной Франции, то ли о высадке в Северной Франции он говорил, чтобы задобрить Рузвельта и американских военных, а сам рассматривал в качестве реальной стратегии на 1943 год только высадку в Сицилии, а потом в континентальной Италии.
Рузвельт, Черчилль и начальники их штабов встретились в январе 1943 года в Касабланке для выработки единой стратегии. В Касабланке было объявлено, что союзники будут добиваться безоговорочной капитуляции стран-агрессоров.
