Владимир Губарев - Неизвестный Янгель. Создатель «Сатаны»
Есть в Днепропетровске очень хороший человек. Раньше он был ракетчиком, потом стал журналистом. И на протяжении многих лет пишет о Днепропетровском ракетно-космическом центре. Рассказал он к 90-летию со дня рождения и о А.М. Макарове. С разрешения Владимира Платонова, с которым у нас добрые отношения уже добрых четверть века, приведу короткие отрывки из его очерка о директоре «Южмаша»:
«В лагере под Воркутой рядом с Макаровым отбывали сроки тысячи „вредителей“, „заговорщиков“, „врагов народа“, среди которых были старые большевики и герои гражданской войны, видные военачальники и известные ученые, герои Испании и Халхин-Гола, артисты и писатели, священнослужители и такие же, как и Макаров, красные директора – тысячи ни в чем неповинных людей. Стригли всех под одну гребенку, одной машинкой. Только сроки давали разные: кому – 5, кому – 10, кому – 25, Макаров – восемь…
В начале войны Макарова вместе с другими заключенными перебросили из Воркуты в лагеря Мончегорска – это все та же 68-я параллель, все то же Заполярье, все те же каторжные работы, только на Кольском полуострове. В ноябре сорок первого, когда линия фронта подошла к Москве, Макарова неожиданно досрочно освободили из заключения и вызвали в наркомат…»
Александра Максимовича тут же назначают старшим ведущих инженеров наркомата. И тут только он узнает, что у него теперь двое детей – родилась дочь…
В феврале 42-го года Макарова отправляют директором завода в Казахстан. Завода двигателей, который еще предстояло создать…
«С легкой руки Макарова все завертелось, закружилось, пришло в действие. Вырастали из камыша и глины стены цехов, прямо в недостроенных помещениях устанавливались станки. Постепенно завод приобретал производственный вид. Рос и коллектив завода. 10 сентября 1942 года собрали первые десять малолитражных двигателей. К концу года изготовили 250. В следующем, 1943 году темп выпуска двигателей увеличился в десять раз…
Назначение А.М. Макарова директором нового завода опять „совпало“ с задачей резкого расширения производства, значительного увеличения выпуска мотоциклов для фронта. Дом директору поставили прямо на территории завода… За годы войны Ирбитский мотоциклетный завод дал фронту десять тысяч мотоциклетов М-72…
Подписывая приказ о переводе А.М. Макарова из Ирбита в Днепропетровск, министр среднего машиностроения СССР С.А. Акопов был немногословным: „Понимаешь, строим гигант индустрии, а темпы че-ре-па-шьи…“»
Любопытно: пройдет совсем немного времени и название – «Министерство среднего машиностроения» – перейдет к совсем иному – атомному– ведомству, а гигант автомобилестроения станет ракетным гигантом…
«Автозавод строился и одновременно начал выпускать серийную продукцию: автокраны, прицепы, самосвалы, грузовики ДАЗ-150 „Украинец“… До ввода в действие первой очереди украинского автогиганта оставались считаные месяцы, как на завод „высадился“ „устиновский десант“. Вместо грузовиков, самосвалов, плавающих автомобилей-амфибий завод начал подготовку к серийному выпуску первых отечественных баллистических ракет, по иронии судьбы названных „автомобилями вертикального взлета“… Судьба Макарова повисла на волоске? Мощная служба режима начала основательную чистку автозаводцев, освобождаясь от ненадежных лиц и специалистов с темным прошлым… По обстоятельствам, известным лишь Богу и чекистам, Макарова признали благонадежным, допустили к секретам, и он стал ракетчиком, повторив путь С.П. Королева, В.П. Глушко и других…»
Добавлю к словам Володи Платонова, что «путь Королева и Глушко» Александр Максимович повторил и по наградам – он стал дважды Героем Социалистического труда, как и они.
Макаров любит вспоминать о том времени, о первых шагах ракетной техники не только в Днепропетровске, но и в стране. Так уж случилось, но он сразу же оказался в центре событий, став сначала главным инженером «Южмаша», а затем и директором его – на целых четверть века! А время было сложное, необычное… И сидя на крылечке коттеджа, что стоит на базе отдыха «Южмаша» и где Александр Максимович живет теперь с ранней весны до поздней осени, мы вспоминали о нем.
– Ракетное дело начиналось трудно… Сначала у нас ничего не было, так, одно баловство…
– Делали же Р-1 и Р-2?
– Это были не «наши», а «чужие» ракеты. Их немцы на Англию пускали, ну а Королев, как говорится теперь, «использовал зарубежный опыт». Потом он сделал свою ракету Р-5, и мы осваивали ее серийный выпуск. Однако к тому времени появился у нас Михаил Кузьмич Янгель, и мы договорились с ним выпускать свои «изделия». Это была его идея, но я всячески его поддерживал, так как завод для этого и был создан – выпускать ракеты.
– Но сначала хотели автомобили?
– Кстати, все построенные цеха решили сохранить, что и было сделано… Но надо было осваивать производство ракет, и Устинов взялся за это дело очень серьезно.
– Вы сразу же узнали о «перепрофилировании» завода?
– Я приехал сюда в 48-м году и был поначалу убежден, что здесь будет автогигант. Но однажды появился у нас Дмитрий Федорович Устинов, собрал руководящий состав и сказал, что мы переходим под эгиду министерства обороны, то есть будем работать на нужды обороны… Конечно же, сразу же началась «великая чистка». Меня не тронули. Тогда я пришел к Устинову и говорю ему: «Я сидел, почему вы меня оставляете? В своем министерстве меня знают, а потому на любую работу направят…» Он резкий был мужик, а потому сразу отрезал: «Останешься здесь, Александр Максимович! Ты нам нужен… Я все о тебе знаю, а потому не отдам!» Так и началась моя работа здесь… После этого разговора мы и занялись Р-1 и Р-2… Сергей Павлович Королев, конечно же, был умным человеком. Он хотел как бы разделить свое КБ на две части – одна в Москве, другая здесь. И своих людей прислал в Днепропетровск, процентов 70–80 руководства было поначалу из Москвы. Ситуация изменилась после прихода Михаилу Кузьмича Янгеля. Он сразу же начал искать самостоятельные пути, и мы часто с ним об этом говорили. И уже Р-5 Королева была передана на другой завод, а мы выбрали свой путь – и одна машина пошла за другой.
– Масштабы производства просто поражают!
– Плюс еще мы и трактора выпускали – по 200 штук в сутки!
– Вы стояли у истоков ракетной техники. Кто на вас произвел наибольшее впечатление?
– Безусловно, первым следует назвать Сергея Павловича Королева. Он сам и его соратники чувствовали себя на производстве «хозяевами»… Особенно поначалу, когда завод как бы был разделен надвое – сам завод и опытное производство. Образовалось своеобразное двоевластие… В ту пору я был главным инженером, а директором Леонид Васильевич Смирнов, мягкий человек да и электрик по образованию, а потому во многом терялся… Я пришел к Михаилу Кузьмичу Янгелю и доказываю ему, что на 80 процентов ракета проходит через меня, зачем же выделять опытное производство?! Я должен создавать машину, а Главный конструктор должен помогать в производстве ее. И Кузьмич сказал мне: «Нам надо сделать много машин, а потому ты прав…» В общем, мы поломали старую систему – Устинов нас поддержал, ну а Сергей Павлович уже повернулся в то время к космосу, вольно или невольно, но боевая техника у него отошла на второй план… А суть была в том, что при опытном производстве требуется около пяти лет на создание ракеты, а если все в одних руках, то за три года можно не только выпускать новую машину, но и сразу же пускать ее в серию. КБ и завод стали единым организмом, и это главное достижение наше… Конструктора стали своими людьми в цехах, а потому у нас и дело хорошо пошло – ведь до 120 машин в год выпускали!.. И серия запускалась еще во время летных испытаний, когда становилось ясно, что машина получилась…
