Анна Ахматова - Серебряная ива
Ахматова одна из первых заметила и оценила талант тогда еще совсем юного Иосифа Бродского; во многом именно благодаря ее хлопотам поэт, осужденный за тунеядство, был в конце концов возвращен из северной ссылки.
Анна Ахматова – Иосифу Бродскому
Иосиф, милый!
Так как число неотправленных Вам моих писем незаметно стало трехзначным, я решила написать Вам настоящее, т. е. реально существующее письмо (в конверте, с маркой, с адресом), и сама немного смутилась.
Сегодня Петров день – самое сердце лета. Все сияет и светится изнутри. Вспоминаю столько [самых] [таких] разных Петровых дней.
Я – в Будке. Скрипит колодезь, кричат вороны. Слушаю привезенную по Вашему совету «Дидону». Это нечто столь могущественное, что говорить о нем нельзя.
Оказывается, мы выехали из Англии на другой день после ставшей настоящим бедствием бури, о которой писали в газетах. Узнав об этом, я поняла, почему я увидела такой страшной северную Францию из окна вагона. Тогда подумала: «Такое небо должно быть над генеральным сраженьем». (День, конечно, оказался годовщиной Ватерлоо, что мне сказали в Париже.) Черные дикие тучи кидались друг на друга, вся земля была залита бурной мутной водой: речки, ручьи, озера вышли из берегов. Из воды торчали каменные кресты – там множество кладбищ и отдельных могил от последней войны.
Потом был Париж, раскаленный и неузнаваемый. Потом обратный путь, когда хотелось только одного – домой, домой…
12 июля 1965.Комарово* * *Когда-то, в 1916 г., Марина Цветаева возвела Анну Ахматову в высочайший чин:
Златоустой Анне – всея Руси
Искупительному глаголу —
Ветер, голос мой донеси.
В Италии Ахматову чествовали как Великую княгиню Русской поэзии. По всей вероятности, именно с этим событием и с воспоминаниями о Цветаевой, о которой много говорили в Париже, связано «непонятное» двустишие:
Нужен мне он или не нужен —
Этот титул мной заслужен.
…Она была совершенно лишена чувства собственности… Близкие друзья ее знали, что стоит подарить ей какую-нибудь, скажем, редкую гравюру или брошь, как через день или два она раздаст эти подарки другим…
Слова «обстановка», «уют», «комфорт» были ей органически чужды – и в жизни и в созданной ею поэзии…
Конечно, она очень ценила красивые вещи и понимала в них толк. Старинные подсвечники, восточные ткани, гравюры, ларцы, иконы древнего письма и т. д. то и дело появлялись в ее скромном жилье, но через несколько дней исчезали. Не расставалась она только с такими вещами, в которых была запечатлена для нее память сердца. То были ее «вечные спутники»: шаль, подаренная ей Мариной Цветаевой, рисунок ее друга Модильяни, перстень, полученный ею от покойного мужа, – все эти «предметы роскоши» только сильнее подчеркивали убожество ее повседневного быта, обстановки: ветхое одеяло, дырявый диван, изношенный узорчатый халат, который в течение долгого времени был ее единственной домашней одеждой.
То была привычная бедность, от которой она даже не пыталась избавиться.
Корней Чуковский.
Из «Воспоминаний об Анне Ахматовой»
* * *Сама Нужда смирилась, наконец,
И отошла задумчиво в сторонку.
И все пошли за мной, читатели мои,
Я вас с собой взяла в тот путь неповторимый.
Это написано для вас,[47] это вам почему-то пришло в голову в великолепном марте 1962 показать мне (м.б. в последний раз) сквозь беспощадное солнечное сияние страшный фон моей жизни и моих стихов: от разбойной чудовищной могилы царевича Алексея (под лестницей на колокольню), петровской безыконной столовой в «домике», до пруда, куда в 1917 году бросили труп Распутина, и что я тоже узнала от вас. И пустые окна Мраморного Дворца («Там пью я с тобой ледяное вино») и угол Марсова Поля, откуда не хочет и не может уйти моя поэма, и ворота, в которые мы входили, чтобы по крутой подвальной лестнице сойти в пеструю, прокуренную, всегда пахнувшую хорошими духами и немного таинственную «Собаку» (см. Последние полчаса в «Собаке» 1941), и два окна в Михайловском Замке, которые остались такими же, как в том году… и за которыми еще убивают Павла (Дому сему подобает святыня Господня в долготу дней – надпись на фронтоне – ныне снята).
…и семеновские казармы, где все еще, кажется, не кончилась зверская расправа, и страшная могила царевича Алексея за двумя какими-то полуподвальными дверьми – под лестницей на колокольню (чудное место для усыпальницы наследника престола), и Фонтанный Дом – целая симфония ужасов от тишайших (шёпоты лиц, погибших 20 лет тому назад, и выстиранной «на смерть» рубашки) до мировых – 14 августа 1946 – военные прокуроры, ночные звонки, арка Штаба, где судили сына, и первый Летний сад, благоуханный, замерший в июльской неподвижности, и Летний под водой (1924), и Летний, изрезанный зловонными щелями (1941), и Марсово Поле, плацпарад, где ночью обучают новобранцев (1915) (барабан), и Марсово – огород, уже разрытый, полузаброшенный (1921) и под тучей вороньих крыл, и ворота, откуда вывозили на казнь народовольцев, и дом Мурузи, где я в последний раз видела Николая Степановича, и я сама в тюремных очередях (как трехсотая с передачею…). Все это – мой Ленинград. И друзья, превратившиеся в мемориальные доски… и Соловьевский переулок, куда мы не переехали из-за войны 1914 (как щелочка чернеет переулок…), и меблированный дом «Нью-Йорк» (против Зимнего Дворца), где меня писал Натан Альтман (портрет в карцере секретной кладовой Русского Музея) и откуда я через окно 7 этажа выходила (чтоб видеть снег, Неву и облака), и шла… по карнизу…
…и все это после… пяти больниц… где сны были обычны и банальны, а действительность напоминала только 1002-ую ночь…
Анна Ахматова. Из «Записных книжек»* * *Ржавеет золото, и истлевает сталь,
Крошится мрамор – к смерти все готово.
Всего прочнее на земле – печаль
И долговечней – царственное слово.
ПЕСНЯ О ПЕСНЕ
Она сначала обожжет,
Как ветерок студеный,
А после в сердце упадет
Одной слезой соленой.
И злому сердцу станет жаль
Чего-то. Грустно будет.
Но эту легкую печаль
Оно не позабудет.
Я только сею. Собирать
Придут другие. Что же!
И жниц ликующую рать
Благослови, о Боже!
А чтоб Тебя благодарить
Я смела совершенней,
Позволь мне миру подарить
То, что любви нетленней.
ХРОНИКА ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА АХМАТОВОЙ АННЫ АНДРЕЕВНЫ[48]
