Ольга Клюкина - Святые в истории. Жития святых в новом формате. IV–VII века
В 586 году папа Пелагий Второй возвратил Григория в Рим. Одни писали – из-за того, что он был недоволен слабыми сдвигами в политике по отношению к Риму, другие – потому что сам нуждался в умных, образованных помощниках.
После возвращения из Константинополя Григорий поселился в своем фамильном доме, который теперь был монастырем в честь Андрея Первозванного. Это место давно было известно всем нищим, убогим, голодным в Риме своей благотворительностью. Здание находилось неподалеку от Латеранской базилики – резиденции римских пап, и игумен монастыря Григорий постоянно помогал папе Пелагию Второму в различных делах.
В 589 году в Риме произошло большое наводнение: Тибр вышел из берегов, затопив часть города. Очевидцем очередного бедствия стал диакон из Галлии, которого епископ Григорий Турский послал в Рим получить мощи. Рассказ диакона об увиденном в Риме Григорий Турский включил в свою «Историю франков»: «Тибр покрыл город таким огромным количеством воды, что древние здания обрушились и церковные житницы были уничтожены».
Но еще более страшные опустошения произвела эпидемия бубонной чумы.
В 590 году от чумы умер Пелагий Второй. Сразу же встал вопрос о его преемнике – и духовенство, и народ выразили желание видеть на римской кафедре Григория из рода Анициев, который давно был правой рукой римского папы.
Григорий долго отказывался. По преданию, он даже убежал из Рима и в течение семи месяцев скрывался, считая себя недостойным и «неуверенным». Отправляя своему «сотоварищу по сану епископскому» Леандру «Толкование на книгу Иова», он вспомнит об этом еще раз: «После же того, как я упорно отказывался и сопротивлялся – ибо тяжко служение Престолу, к нему присоединилось еще и бремя пастырских забот. И терпеть все это мне еще труднее потому, что, чувствуя себя ко всему этому неспособным, я не могу найти утешения в уверенности в себе».
Сочинение Григория Двоеслова «О пастырском служении» дает представление о том, какие высокие требования предъявлял он к служителям Церкви, в том числе и к самому себе.
3 сентября 590 года в соборе Святого Петра была совершена епископская хиротония Григория: он стал римским папой – так с середины VI века стали называть римских митрополитов.
По собственному признанию, он принял на свое попечение Церковь, когда она была похожа на ветхое судно с пострадавшей обшивкой, в которое отовсюду проникала вода, и все предвещало близкое крушение.
В соборе Святого Петра в своей проповеди перед горожанами он не будет от них ничего утаивать и уподобит римский народ одряхлевшему орлу, потерявшему свои крылья и теперь умирающему на берегах Тибра.
«С городом опять случилось то, что предсказано было пророком Иудее: „Ты облиняешь, подобно орлу“. У человека плешивеет только голова, орел же, когда окончательно состарится, теряет все свои перья и весь свой пух. И подобно орлу, утратившему перья, лишился город своего народа. Утратил город точно так же и свои крылья, на которых он некогда уносился для грабежа, ибо уже умерли все герои города, когда-то похищавшие для него чужую собственность…»
В этих словах было трезвое понимание исторической данности, констатация факта, но не уныние.
С первых же дней папа Григорий стал делать все возможное, чтобы хоть как-то облегчить жизнь своих сограждан.
У него была особая книга, куда он заносил имена нищих и больных, которым требовалось выделить помощь из церковной казны. Но прежде чем внести человека в свой список, папа Григорий лично расспрашивал каждого об обстоятельствах его жизни, зная, как падки и привычны к бесплатной раздаче хлеба и так далеко не бедные римляне.
Он писал Юстину, претору Сицилии, о необходимости как можно скорее прислать в Рим хлеб, обещая самому с ним расплатиться. А письмом в Константинополь сообщал о том, что единственный оставшийся в городе полк Феодосия давно не получает жалованья и отказывается исполнять сторожевую службу на стенах.
Судя по всему, в эти годы в Риме уже не действовал сенат, и фактически римский папа принял на себя управление городом. Из церковной казны закупалось продовольствие, выплачивалась контрибуция осаждавшим Рим готам, выкупались взятые в плен горожане.
В одном из писем к императрице Констанции папа Григорий с горькой иронией называет себя «казначеем лангобардов», говоря, что под их мечом римлянам сохраняется жизнь лишь потому, что за нее каждый день платит Церковь.
Его авторитет был так велик, что понтифик сам заключил мир с лангобардами, вызвав тем самым ревнивое неудовольствие императора Маврикия.
Выросший среди роскоши и ни в чем не знавший нужды, папа Григорий обладал особым даром сострадания к голодным и обездоленным.
В начале каждого месяца бедняки получали от Церкви продовольствие и одежду, а все, кто входил в ворота Рима, – и паломники, и бежавшие от варваров – по приказу папы размещались в странноприимные дома и госпитали. Говорили, что папа Григорий считал свой день потерянным, если ему не удавалось накормить хотя бы одного голодного.
По преданию, услышав, что на одной из улиц Рима умер нищий, папа Григорий почувствовал такую боль и угрызения совести, что несколько дней не мог служить в церкви, не решаясь предстать перед алтарем. Он считал, что смерть этого незнакомого бедняка лежит на его совести.
Легенды и предания о римском папе Григории Первом настолько тесно связаны с его родным городом, что по ним можно изучать карту Рима.
Однажды папа Григорий проходил через форум Траяна, на котором в то время стояла не только Траянова колонна, но еще и конная статуя императора. Траян был изображен спускающимся с лошади, чтобы выслушать несчастную вдову. По преданию, к нему с просьбой обратилась римлянка, потерявшая на войне сына, и Траян пообещал разобрать ее дело, когда вернется с войны. «А если ты тоже не вернешься?» – спросила женщина, и Траян не стал ее за это наказывать, а молча спустился с лошади и выслушал ее просьбу.
Вспомнив эту историю, папа Григорий сильно умилился и одновременно опечалился, ведь император Траян, так много сделавший для славы Рима, умер язычником и, значит, осужден Богом на вечные муки. В тот день епископ в слезах пришел в собор Святого Петра и долго молился за душу императора, пока голос свыше ему не сказал, что его просьба услышана и душа Траяна получила разрешение от грехов.
Эта трогательная история получила широкое хождение в VIII веке, спустя больше ста лет после смерти папы Григория Первого, и многие считают ее полным вымыслом. «Как какое-нибудь растение, вьющееся по стенам разрушенного здания, выросла и эта легенда на развалинах форума Траяна», – пишет о ней немецкий историк Фердинанд Грегоровиус.
