Александр Бондаренко - Милорадович
13 сентября Кутузов разделил армию на две части:
«Первая часть, состоящая из пяти колонн пехотных полков, следует под главным моим начальством; в оной командуют:
Первой колонной генерал-майор князь Багратион…
Второй колонной генерал-майор Милорадович.
Полки: Малороссийский гренадерский, Апшеронский, Смоленский мушкетерские»[550].
Австрийская кампания вновь свела этих гордых и самолюбивых соперников. «И то правда, что Кутузов имел необыкновенных помощников: князь Багратион и Милорадович командовали его пехотой, князь Витгенштейн[551] — конницей, а Ермолов[552] (в чине подполковника) артиллерией. Что за люди!»[553]
Вот и еще два знаменитых имени, которые пройдут через все наше повествование…
«Узнав о быстроте движений Наполеона из Булони к среднему Рейну, австрийское правительство просило Кутузова ускорить движение и выставило массу подвод. Кутузов, скрепя сердце, приказал идти форсированными маршами… Обогнав армию, Кутузов приехал 24 сентября (6 октября) в Вену, где был принят "торжественно, однако ж не с таким восторгом, как 6 лет перед тем Суворов"»[554].
2 октября. «Наконец ввечеру вчерашнего числа прибыли мы в город Браунау. Колонна наша под начальством генерала Милорадовича вступила в город с восклицанием: ура! Во всех полках играла музыка и пели веселые песни. Город Браунау, стоящий на берегу реки Инна, пограничный город между Австрией и Баварией, имеет прекрасные укрепления, но ни одного человека в гарнизоне, имеет много медных пушек в арсеналах, но очень мало исправных на валах…»[555]
«Пока мы стояли в Браунау, Главнокомандующий приказал назначать к нему с каждого полка на ординарцы офицера с одним унтером из дворян и по одному рядовому на вести… Рано утром ввели нас в огромную аванзалу и построили в две шеренги. Скоро зала наполнилась генералами и штаб-офицерами. Сзади нашего фронта была маленькая дверь, вроде потаенной, и оттуда, через полчаса, вышел Кутузов. Скромно пробравшись вдоль стены к правому флангу, сперва прошел он офицеров, разговаривая с некоторыми, а потом начал смотреть наш фронт. Я стоял по старшинству полка первый. Михайло Ларионович подошел ко мне, спросил мое имя и которой губернии. На ответ мой он вскричал: "Ба, малороссиянин!" — и, обратясь к Милорадовичу, промолвил: "Благословенный край, я провел там с корпусом мои лучшие годы, люблю этот храбрый народ!" Моему шефу генералу Дохтурову[556] он приказал оставить меня при главной квартире бессменным. Потом я узнал, что Кутузов часто посещал дом моего деда и нередко проживал у него дня по три и более»[557], — вспоминал Иван Бутовский (1784 —после 1857), бывший в 1805 году портупей-прапорщиком Московского пехотного полка.
Что ж, и Кутузов привечал родственников своих друзей…
* * *Как ни спешила русская армия на соединение с австрийцами, она опоздала — 8 (20) октября, под Ульмом, капитулировали главные силы союзников, предводимые генералом Макком[558]. Австрийское командование впало в панику.
«Из Вены, не только от гофкригсрата, но и лично от императора сыпались и советы, и приказания; и те, и другие указывали, что в Вене не только жители, но правительство подвергалось действию страха; вместе с тем указывали они на явное желание рискнуть не только своими, но и русскими войсками для спасения Вены. От Кутузова сразу требовали "удерживать французов на каждом шагу" и притом не только "избегать поражений", но "сохранять войска целыми… не вступать в сражения". На это последовала всепочтительнейшая отписка, что пред Кутузовым такой противник, которого одними маневрами не удержишь»[559].
12 октября Кутузов отдал приказ: «Завтрашнего числа имеет быть поход в 6 часов пополуночи. Дивизии и бригады выступают левым флангом.
Впереди идет отделенная[560] бригада под командою генерал-майора Милорадовича…»[561]
Таким образом, с самого начала кампании Михаил Андреевич был определен в привычном уже ему качестве авангардного вождя.
«Наконец вышли мы из Браунау, и началось знаменитое отступление, которому и сам неприятель не отказал удивляться.
Глубокое осеннее время и беспрерывные дожди до такой степени разрушили дороги, что войска на третьем переходе от Браунау догнали отправленные вперед тягости, и по необходимости умедлилась скорость движения… В городе Ламбахе армия остановилась на один день, дабы тягостям дать время удалиться. Здесь достиг нас авангард неприятельский, и мы в царствование Александра I в первый раз сразились с французами. Мы занимали выгодное местоположение, войска нашего арьергарда противостали с наилучшим духом, потеря была незначительна… Авангард французский был не в больших силах, ибо войска, не имевши продовольствия, разбросались по дороге и производили грабеж.
При отступлении от Ламбаха войскам нашим дано следующее распределение:
Арьергард остался в команде генерал-майора князя Багратиона.
Под начальством генерал-майора Милорадовича состоял отряд, наименованный отдельной бригадой, которая, назначена будучи в подкрепление арьергарду, должна была находиться поблизости от оного.
Прочие войска разделены были на две дивизии и подчинены генерал-лейтенантам Дохтурову и Мальтицу[562]»[563].
«Во время ретирады этой неприятель не переставал теснить всеми силами арьергард князя Багратиона и принудил его отступать к отдельной бригаде Милорадовича. Имея в виду удержать напор французского авангарда, князь Багратион остановился в ночь на 24 октября (с 4-го на 5 ноября) на высотах близ Амстеттена»[564].
«Октября 24-го арьергард князя Багратиона при местечке Амштеттене атакован был большими силами. Невзирая на храбрость, с каковою дрались Киевский и Малороссийский гренадерские и 6-й егерский полки, несмотря на все усилия князя Багратиона, не могли они устоять против стремления превосходного неприятеля и, потерпев урон, приведены были в замешательство. Артиллерия сбита была с своих мест, и войска в нестройных толпах теснились на дороге. Лесистое местоположение скрывало от глаз неприятеля отряд генерал-майора Милорадовича, и, когда думал он только преследовать разбитый арьергард, встретил свежие, твердо ожидающие его войска»[565].
«Главнокомандующий повелел отдельной бригаде Милорадовича, состоявшей из 3 пехотных и 1 конного полка, подкрепить князя Багратиона. Михаил Андреевич с необыкновенной быстротой и мужеством устремился на неприятеля, достиг его и исторг из руки его окровавленный венец победы»[566].
