Равиль Бикбаев - Бригада уходит в горы
Собираю РД, снаряжаю дополнительные магазины и подвешиваю подсумки с гранатами на ремень, настроение хуже некуда.
— Из первого отделения ты один в строю остался, — серьезно объясняет присевший на бруствер моего окопа П*** и спрашивает, — А почему?
— Мне просто повезло, — угрюмо отвечаю я и прошу, — Слезь с бруствера, а то стрельнет какой нибудь идиот, возьмет да и попадет еще.
— При прочих равных условиях, — не прекращая разговор и не меняя тона, П*** слез с бруствера и присел в окопе, — везение большую роль играет, раз повезло, глядишь и второй раз повезет, — улыбается и задушевно так замечает, — а если тебя все же хлопнут, то все меньше залетчиков в роте останется. Глядишь и показатели у нас в политической подготовке получше будут. А еще замполит из третьей роты с облегчением вздохнет, ты ж его на батальонном комсомольском собрании ленинскими цитатами чуть до истерики не довел…
— Ну спасибо Саша, удружил, — не глядя на П*** тихо говорю я, — жив останусь, водку тебе доставать больше не буду.
— Ты уж постарайся, остаться то, — усмехается малопьющий П***, - как же я без водки то… пропаду ведь…
Иду расталкивать еще двоих, которых с собой наметил пригласить.
Прохожу мимо окопа, закутавшись в трофейный халат и свернувшись калачиком сладко спит Муха только губами чмокает, улыбается чему-то. Вид у него детский беззащитный, не скажешь, что уже отслужил два года и имеет медаль «За отвагу». Этой осенью Мухе домой, совсем чуток до дембеля осталось.
— Нет, ну почему я? — слово в слово повторяет мое возмущение злой со сна Витек. Я его еле растолкал.
— Ты два раза был женат? — спрашиваю я и сам отвечаю, — Был! Бабу имел? Имел! В отпуск ездил? Ездил! А кого мне брать? Муху что ли? Так он не то что бабу не еб…л он небось еще не целовал то никого. Имей совесть Витек.
— Кто еще пойдет? — кисло осведомляется Витек.
— Иди Филона буди, а я тут радиста подожду.
Уходит Витек, я жду связиста, покуриваю в кулачок и слышу как:
— Ну почему я? — возмущается Филон.
А потому ребята, что не охота мне своих друзей Лёху и Муху под пули подставлять, они ж не виноваты что с таким раздолбаем как я дружат. Простите ребята, но кому-то же надо идти, а то и в самом деле, посекут нашу роту с пулеметов, а нас и так всего да ничего осталось. Подходит связист, тоже весь недовольный, я его давно знаю.
— Герка? — чуть улыбаюсь я, — Привет!
— Век бы тебя не видеть, — шипит Герка, — таскайся тут с тобой.
У связистов тех кто таскал полевые радиостанции служба тоже хреновая была. «Кто еб…тся в дождь и грязь? Наша доблестная связь!» — так про них говорили. То что рация тяжелая это еще полбеды, а вот то что их первыми убить старались вот это да, вот эта уже беда. Снайпера обучают не только хорошо стрелять, его еще учат кого надо убить первым. Офицер он на операции в полевой без знаков различия форме ходит, от солдатской ее не отличишь. А вот связиста сразу по антенне рации видно. Убей связиста, парализуй управление боем, вот чему учат снайпера. Редко ходили связисты в разведку, не шли передовым дозором, а вот потери несли. Били по ним снайпера, и часто очень часто приходило пополнение в взвод управления, на замену раненым и убитым.
Вот и собрались вся группа. Четыре человека, две связки бойцов. Все лишнее снаряжение оставили. Идем налегке. Только у плотного, сильного и выносливого Герки за плечами рация. Подходят взводный, ротный и начштаба батальона.
— Ну давайте ребята! — только и говорит П*** и каждого легонько хлопает по плечу.
— Держи, — А*** протягивает мне флягу в матерчатом чехле, — выпьешь с ребятами.
— А это на завтрак, — передает Филону две банки тушенки обмазанной солидолом капитан Э***. Они с одного города земляки.
— Удачи! — шепотом желает Баллон когда мы проходим мимо его поста.
Пора. До рассвета еще четыре часа, а все равно пора. Рассветные часы они самые сладкие, самые сонные. Спите спокойно духи гор, мы постараемся вас не потревожить, мы тихонечко пойдем, и стрелять первыми не будем, по крайней мере до рассвета.
Это только кажется, что ночью тьма непроглядна, как поется: «не видно не зги». Не раз я ночами по горкам ползал и часовым на посту по ночам бдил. Во всех военных ипостасях срочной службы побывать довелось, и точно вам скажу: «жить захочешь и ночью где надо пройдешь, что захочешь то и увидишь» И ближе, солдат, ближе к горкам да камешкам жмись, они даже ночью тень отбрасывают, прячься в этой тени солдат вот тебя и не увидят. Сам стань духом солдат. Горы они духов любят.
Идем попарно в тени прячемся. Первой группой я и Витек, вторая Филон и Герка. Уже и наших постов не видать. Вниз по тропке мы спустились, идем по расщелине, камешек под плавным скользящим шагом не брякнет, амуниция на теле не звякнет, только «фибры души» вибрируют, но их слышишь только ты один.
А ведь должны они за нами наблюдение вести, обязательно должны, может уже и засекли нас, вот как от той, такой удобной для засады, кучки камней как даст по нам очередь душман и амбец. Останавливаюсь и чуть пригнувшись напряженно слушаю. Не горы слушаю и не ночь, а свои «фибры души» слушаю. «Иди, нет там никого» — шепчут мне «фибры» и я делаю плавный скользящий шаг вперед, за мной Витек, увидав что мы пошли поднялись с камней и Филон с Геркой.
Я в силу воспитания и образования был умеренным материалистом и атеистом. Мистикой и паро-аномальными явлениями никогда не увлекался. А тут в Афгане проникся, почти всегда знал откуда по мне стрельнут и куда надо упасть. Даже чужие взгляды чувствовал, не каждый, а тот взгляд когда на тебя уже сквозь прорезь прицела смотрят. Не знаю что это было. Третьего глаза у меня нет и астральное тело за меня в разведку не ходило и вообще экстрасенсорными способностями я не обладаю. А вот «фибры души» есть и вибрируют они все сильнее.
Обходим подозрительную кучку камней, точно некого нет. Прошли всю расщелину, вверх на следующую гору поднимаемся. Гора хоть и высокая, но пологая, можно минуя тропу идти. На тропе могут быть мины, ночью их заметить трудно, лучше без дороги вверх по склону карабкаться. Да куда они эти бабаи хреновы провалились? Может ушли? И зря мы медленно передвигаемся мягким скользящими движениями по черным камням афганских гор. Нет не зря! Так завибрировали «фибры души», аж каждой порой кожи их почуял. Засекаем пост и тут же ложимся. Ждем стрельбы, шума гама, нет ничего. Поползли. Вот они. Четверо с винтовками и один пулемет РПД на сошках. Спят милые, небось утомились за день, вот и улеглись в ложбинке, завернулись в халаты и спят. Спите, спите мы вас не побеспокоим, мы вас сонных резать и стрелять не будем, мы вас тихонечко обойдем, мы только аккуратненько отметим вашу позицию, а потом тишком координаты и ориентиры передадим, вот вас утречком из минометов и накроют. Счастливых вам снов духи. Баю баюшки-баю, спите крепко на посту, а десантник то волчок, утром цапнет за бочок. Еще две позиции с пулеметами обнаружили. И только на одной не спали, зато разговаривали, негромко, да мы услышали. Обошли их осторожненько. А вот у этой группы оружие серьезное было, засекли мы торчащий из камней ствол ДШК (пулемет Дегтярева-Шпагина крупнокалиберный). А грамотно позиции их расположены. Спустятся утром две батальонные роты вниз в межгорную долинку, вот тут — то их перекрестным пулеметным огнем и накроют. Третья рота, что будет с нашей высоты прикрывать движение первых двух, конечно откроет заградительный огонь и вертолеты на подмогу подойдут. Да только пока это начнется, у нас от личного состава хорошо если же половина останется.
