Топи и выси моего сердца. Дневник - Дугина Дарья Александровна

Я помню, как приезжала в дом, в котором был ковид, привозила продукты маме. Когда она болела, да и отец уже тоже. Все болели.

Как-то хочется либо выйти из из времени, либо его подчинить. А промежуточное – болезненно.

Только холод до костей перестал доходить, растворяясь на границе кожи и мира.

А ночь увеличивается, чтобы потом разрушиться и раствориться. Так неожиданно ощущение от зимы, когда не ждал ее и не видел сезоны. Последнее, что я помню, это как я ходила за пару дней до похорон на кладбище среди могил по желтым листьям. Они причудливо обходили могильные плиты, обвивали ботинки, хрустели, сминались и иногда погибали, как и те, кого они накрывали. По деревьям ходила белка. А по аллее странные люди. Все искали могилы. Один из них подсказал мне, куда идти. Оформились, договорились: у могильщика были кристальные глаза, я тогда думала, что стоит просто запомнить эту минуту, что она – совершенно пустая, что мне тяжело было выносить похороны, а ему, наверное, чужие горести, ведь все одни. Но на стойке администрации ко всему приучены. И если ты что-то не услышишь, тебе повторят. Потом я стала владельцем могилы. И доказывала довольно прямое родство. О смерти бабушки я услышала неправильно. Пыталась что-то строго сказать маме по документам, и не расслышала, что она сказала. Бабушка умерла в доме. От кровотечения, в связи с неправильным назначением лекарства ксарелто, которое и спровоцировало кровотечение. По анализам картина у нее была лучше, чем у ее брата, и вполне могла выжить. Но что было бы дальше, представить невозможно. Позволять уходить. Больно от того, что мир не вспомнит ее. Только если в словах, когда-нибудь на семейных заседаниях. Да их у нас и нет. Слава Богу, есть еще живые. Да, я не хочу умереть. Но и жить-то… Или не так сильно, как надо было бы. Как будто меня немного раздавили. Да, впрочем, я никогда не была энтузиастом. Если найти эти моменты, может быть, можно составить короткометражное кино. И подать его на фестиваль. 15 минут невероятной воли к жизни. За весь период существования.

Не бойтесь за меня. Меланхолию я проживаю в слове, чтобы она ослабляла свою хватку и не прикасалась к запястьям.

День рождения провела в пробке. 2019 во МХАТе, приходил Андрей (ум. в июле 2021 года) и Таня [290]. Мы говорили про израильскую армию и Сирию. В 2018 лучше не вспоминать как. В 2017 с президентом Молдавии и европейскими антиглобалистами.

Добрый человек открыт для спасения, человек без зла и гордыни открыт спасению. Злой и гордый человек закрыт для спасения – ибо полагается он на себя, а добрый – на Бога.

Вот и я так – на себя. И спасутся все, кто вокруг меня, а я погибну…

Стремительно падение идущих вверх.

Отец в статье «Тигр»:

Обособленный человек появляется лишь в эсхатологическую эпоху – тогда, когда тигр проявляет свое абсолютное могущество. Обособленный человек, как скачущий на тигре, есть коррелят самого тигра. Пока тигр находится в клетке, скован цепями, подчинен или вытеснен на периферию, нет и обособленного человека. Силы Неба и его представителей на земле – Империи, Церкви, традиционной культуры – значительны и устойчивы. Порядок сохраняется, силы «ян» удерживают в подчинении силы «инь». Воины скачут на лошадях, покорных им. Тигры бродят в далеких лесах на краю мира, обходя жилища людей стороной. В такой ситуации обособленного человека нет, для него нет места, в нем нет нужды. [291]

Если в большом городе, в этом муравейнике, населенном полупризрачными безликими существами, человека в самой гуще толпы нередко охватывает глубокое чувство одиночества или отрешенности, возникающее, в некотором смысле, даже более естественным образом, чем среди безлюдных степей или гор, точно так же все, сказанное нами выше относительно развития новейших средств транспорта и связи, уничтоживших расстояния, и глобального расширения горизонтов, доступных современному человеку, может послужить для взращивания в себе отрешенности, самообладания, трансцендентного спокойствия в действиях и передвижениях по широкому миру; для этого необходимо научиться чувствовать себя как дома одновременно везде и нигде. [292]

Мне тут на одном из эфиров знакомый внезапно сказал: «Давай резче! Вперед прорывайся! Наступить должна пора правления русских женщин – страну спасать пора». Резче? Значит, резче. Да – решиться и резче. Потому что Бербок с утра встает и после гречишного чая из соломенного синтентического экофорума глобальных мировых лидеров имени Швабба берет и едет на автобусе на работу, чтобы сказать, что пора начинать войну.

Так и я. Еду после кофе на канал Минобороны, чтобы сказать, что пора начинать войну. И то, как я подготовлюсь, повлияет на то, как эта война пройдет – женщины воюют.

Знаете, какое мое единственное конкурентное преимущество? То, что я верю в конец света. И в то что материя – есть иллюзия. Поэтому конец света – избавление. Они не знают, как далеко я могу зайти. Стальная.

А пока – поднимите меня с кровати. И скажите, что в интеллектуальной работе тоже требуется бежать Ironman. Хотя бы половинку.

Оборвалось. Был человек и больше нет. Только он не умер. Просто сторона куба повернулась другой угловиной. Просто я устроила экспрессивный бунт, а он не был воспринят как экспрессионизм. Мои бунты бывают страшными, пугачевскими. Я думала, на такие выставки будут реагировать удивлением, ужасом и попыткой меня успокоить. А зритель смиренно сказал: «Обратитесь к специалисту». Сняв с себя ответственность. И это после разных проговоренных слов, которые произносились, наверное, не в понарошку. Все, требование лишь одно. Просто скажи, что все будет хорошо, я тебя встречу и мир снова станет дышать. И улыбка будет. И теплота. Нет. На «специалиста» – мое слово: «Прощай!». Болезненное, едкое, оно всегда ядовитое, больное, перекошенное. И после него – удаление всей переписки, полной ссылок, интересных бесед и каких-то разных кружочков со снегом, и чтения красивым голосом разных произведений.

Мой экспрессионизм не группа Мост. Но есть и черная моя сторона. Я хромая. Бегу, но я хромая. Это надо знать, оберегать и помогать. Мне сейчас больно.

Слишком быстрое удаление. Слишком быстрое отстранение. Но у меня бешеные антитела.

Таксист подъехал ко входу, и я вынырнула из большой желтой машины в черном. Прямо к ступеням вокзала. Никакого снега. Только ступни вокзала. На глазу слеза. Ниспадающая. Таксист на три секунды застыл оттого как красиво эта слеза застыла. Явно красиво. Я уверена. Это и есть красота.

Забыла поесть. Забыла выпить кофе. Забыла спать. Забыла быть строгой. Не смогла сказать реплику по важнейшей теме, но сделала сюжет на важнейшую тему. Продолжаю бег. Бегу. Скоро поступит звонок. Скоро выступаем. Скоро выдвигаться. Льдины откололись и упали вниз.

Я открылась. Так не открываются. Слишком откровенно, как будто сняла кожу. Нельзя так ее с себя сдирать. Зато очень больно. Одиночество. И никто никогда не сможет помочь моим слезам остановиться.

РИА Новости 16.12.2021:

Как уютно украсить свой дом к Новому году, рассказали РИА Новости дизайнеры интерьера:

Если нет места для елки, можно использовать лапник – ветки хвойных придадут атмосферу новогоднего настроения и подарят запах леса и праздника; кроме лапника можно использовать сухие ветки деревьев, украсив их елочным игрушками.