KnigaRead.com/

Наталия Будур - Гамсун. Мистерия жизни

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Наталия Будур, "Гамсун. Мистерия жизни" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Именно благодаря влиянию Горького произведения Гамсуна продолжали издаваться и при Советской власти. Вплоть до 1934 года, когда был напечатан последний роман трилогии об Августе (трилогия включает в себя романы «Бродяги», «Август», «А жизнь идет»).

Горький, назвавший Гамсуна великим и недосягаемым писателем, сохранил верность своему кумиру и после того, как Гамсун стал поддерживать нацистов. На своих семинарах он учил будущих писателей не смешивать политические убеждения художника и его творчество.

Гамсун и Горький во многом похожи. Еще А. Воронский указывал на то, что оба писателя «низкого» происхождения, из простых семей, что им обоим пришлось очень нелегко в жизни, что пробивались они к успеху «через тернии», оба всю жизнь много писали, а не почивали на лаврах, оба не принимали бездуховность современной Америки. Гамсун признавался: «Я пролетарий, как и Горький, с которым чувствую родство».

«Я думаю, что у меня есть основания благодарить вас за Ваши совершенно изумительные книги „Соки земли“, „Последняя глава“ и „Женщины у колодца“. Это гениальные книги, – писал Горький Гамсуну. – И я совершенно серьезно, искренне говорю Вам: сейчас в Европе Вы – величайший художник, равного Вам нет ни в одной стране».

Тем не менее исследователи обращают внимание на возможный элемент творческого соперничества. Так, при написании «Дела Артамоновых» Горький настойчиво просит жену присылать ему из Москвы свежие книжки Гамсуна – «Женщины у колодца» и «Местечко Сегельфос».

Между двумя великими писателями возникали и определенного рода трения. Прежде всего, это касалось денег, которые издатели никогда, как показывает история нескольких веков, не спешили выплачивать авторам.

В нашем распоряжении имеется целый корпус писем, которыми обменивались Гамсун и различные представители горьковского «Знания».

В 1908 – 1909 годах Гамсун не раз пишет возмущенные и унизительные для себя письма.

Так, в 1908 году он обращается к Петру Готфридовичу Ганзену [84] , переводчику многих произведений Гамсуна на русский язык, со следующей претензией:

...

«Совершенно очевидно, что за „Бенони“ я недополучил от господина Пятницкого много сотен крон. Все дело в подсчетах. Господа ссылаются на знаки, буквы и строчки, но, собственно, какая разница – пусть в строчке будет хоть одна буква, это все-таки строчка, поэтому надо считать и буквы, и пробелы между словами. В русском издании „Бенони“ на стандартной странице я насчитал 1700 букв. Значит, на 234 страницах – букв 397800. Если поделить количество букв на печатный лист, то есть на 35 000 знаков, то получится 11113 листа – по 250 рублей каждый. Значит, мой гонорар за „Бенони“ – 2830 рублей. Я получил аванс 2200 рублей. Значит, мне причитается еще 630 рублей... Хочу заметить, что мне помогли произвести все эти нудные подсчеты».

Недоразумения происходили не только из-за недополучения денег, но и из-за разных издательских «хитростей». Так, в 1909 году директор «Знания» К. Пятницкий пишет Гамсуну, что не мог прислать ему гонорар вовремя, потому что якобы не знал его «нового адреса». Гамсун же в ответ ядовито отвечает, что «просит впредь воздерживаться от неуплаты гонорара только потому, что новый мой адрес не известен издательству». И замечает, что всегда устраивает свои дела так, что почте Норвегии хорошо известно его «местоположение», а многие письма, получаемые им из-за границы, подписаны просто: «Кнуту Гамсуну, Норвегия».

В результате долгого и утомительного обмена «любезностями» график выплат был все-таки установлен. Максим Горький и Константин Пятницкий, жившие в то время в Италии, настойчиво напоминали в письмах своим сотрудникам, что деньги Гамсуну нужно высылать вовремя.

* * *

Россия была очень важна для Гамсуна и как страна, в которой, по его мнению, лучше всего умели ставить его пьесы.

Произведения Гамсуна шли на сценах МХТ (К. Станиславский и В. Немирович-Данченко), Александринки (В. Мейерхольд), в театре Веры Комиссаржевской.

Большим успехом пользовалась трилогия Гамсуна «У врат царства», «Игра жизни» и «Вечерняя заря».

«Игра жизни» особенно нравилась Станиславскому, и в книге «Моя жизнь в искусстве» он отвел «Игре жизни», которую называет «Драмой жизни», целую главу, а работу над пьесой оценил как поворотный пункт в своем творчестве.

Ивара Карено в течение многих лет (1909 – 1941) играл В. Качалов, а успех первых представлений пьесы вошел в историю театра. Качалов же признан лучшим исполнителем Карено во всем мире.

Пьеса имела скандальный успех в России.

«Достижения в области постановки, – писал Станиславский, – были велики, и это тем более важно, что мы явились тогда одними из первых пионеров, пробивавших путь к левому фронту...

Одна половина зрителей – левого толка, с присущей им решительностью, неистово аплодировала, крича: "Смерть реализму! Долой сверчков и комаров (намекая на звуковые эффекты в чеховских пьесах)! Хвала передовому театру! Да здравствуют левые!”

Одновременно с этим другая половина зрителей – консервативная, правая – шикала и восклицала с горечью: "Позор Художественному театру! Долой декадентов! Долой ломанье! Да здравствует старый театр!”»

Именно для России Гамсун написал в 1910 году и свою последнюю пьесу – «В тисках жизни» (другой вариант русского названия – «У жизни в лапах»).

Пьеса «В тисках жизни» была размножена Гамсуном и его женой Марией в нескольких экземплярах – с тем, чтобы она могла быть одновременно переведена на русский и немецкий языки. Для того чтобы хоть как-то помешать пиратству русских издателей, Гамсун взял себе псевдоним Менц Фейен. МХТ сделал две постановки – в 1910 и 1932 годах.

Именно с этой пьесой связано одно недоразумение, которое повлекло за собой самые неприятные последствия для обеих сторон.

Обычно все пьесы Гамсуна переводил для МХТ Петр Ганзен, и одновременно они печатались в горьковском «Знании». Так было до тех пор, пока в одной из актрис МХТ, Марии Германовой (1884 – 1940), с успехом выступавшей в ранее поставленных гамсуновских пьесах, не взыграло самолюбие. Надо отдать ей должное: она была не только хорошей актрисой, но и прекрасно образованным человеком, с тонким вкусом, владеющей не только многими европейскими языками (в том числе, и скандинавскими), но и санскритом.

Она в 1909 году приезжала в Норвегию и была принята Гамсуном. В разговоре Германова затронула вопрос о качестве переводов книг и пьес Гамсуна на русский язык и весьма неодобрительно отозвалась о переводах Ганзена. Определенные основания для критики Ганзена у нее были: Петр Готфридович далеко не сразу овладел всеми трудностями русского языка. И. А. Гончаров, «Обыкновенную историю» которого в свое время Ганзен переводил на датский, так отзывался о его переводах на русский пьес Ибсена: «Будь они переведены на настоящий русский язык, то и могли бы быть замечены публикой, как выдающиеся из ряда». Кроме того, Гончаров отмечал в переводах Ганзена недостаток «духа языка живого, разговорного». Так что доля истины в словах Германовой несомненно была. Трудно сказать, претендовала ли она сама на перевод новой пьесы, но, вероятно, речь об этом шла, поскольку у нас есть письмо Гамсуна В. И. Немировичу-Данченко, в котором он пишет: «Кто Ваш переводчик „У врат царства“? Знает ли он язык в совершенстве? Мне бы хотелось, чтобы мою пьесу перевела мисс Германова, но сможет ли она? Мне кажется, что со временем она станет тонко чувствующим переводчиком, передайте ей мой самый искренний привет!»

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*