Виктор Митрошенков - Земля под небом
Гагарин не обошел молчанием собственные просчеты по службе, причину которых видел лишь в личной недоработке. Нам дали все, сказал он в заключение, отняли право плохо служить своему народу.
24 июня.Партийное бюро рассмотрело вопрос о работе с кандидатами в члены партии, о повышении ими своих политических знаний и участии в общественно-политической жизни части. Партийные активисты отмечали прилежность Гагарина, его умение работать с людьми, его высокий авторитет.
29 июня.В связи с подготовкой ко Дню Воздушного Флота СССР командир и заместитель командира по политической части приняли решение обновить наглядную агитацию. Лейтенанту Гагарину поручили разработать эскиз оформления Ленинской комнаты.
Он разработает предложения, они будут приняты. На общегарнизонном смотре работа Гагарина будет отмечена Почетной грамотой, но узнает об этом Юрий Алексеевич много месяцев спустя.
12 июля.Начался долгожданный отпуск. Предстоял долгий путь до Гжатска, а затем в Оренбург. Друзья помогли уложить вещи, проводили до вокзала. По своей неизменной привычке Юрий вез всем родственникам подарки. Для себя в дорогу он взял книгу «Путь в космос», которую дома не успел до конца прочитать. Книга ему очень нравилась, он долго будет находиться под ее впечатлением.
15 июля.Неожиданный приезд «полярной троицы» в Гжатск вызвал приятный переполох, но особым вниманием была окружена «премьерша Лена». Любое желание северяночки выполнялось тотчас. Однако дорога не прошла бесследно для Лены: она заболела воспалением легких.
18 июля.Гагарины по случаю приезда Юрия и его семьи устроили званый ужин. Анна Тимофеевна решительно отказалась от помощи невестки, усадила всех за стол, сама потчевала гостей. Верховодил за столом Алексей Иванович. По его настоянию Юрию не раз приходилось рассказывать о нелегкой службе в Заполярье.
19 июля.Анну Тимофеевну интересовало буквально все: как питаются, где бывают, во что одеваются. Юра смеялся и на все вопросы отвечал однозначно: хорошо! В этот день он признался матери: «Знаешь, мам, чем дольше езжу, тем больше скучаю. Без тебя скучно».
Вечером пришли школьные друзья Юрия. Ровно десять лет, как они расстались, покинув стены своей школы. Десять лет, а кажется, целая жизнь: Люберцы, Саратов, Оренбург, Заполярье — обширная география. Рассказывали о себе, вспоминали учителей, школу, давали заверения ежегодно встречаться.
Говорили об исследовании космического пространства, о возможном полете человека в межзвездную среду, расспрашивали Юру о сроках такого полета. Гагарин был более информирован, чем они, но, конечно, ничего не мог точно сказать о времени полета человека в космическое пространство.
21 июля.Лена стала поправляться, помогли врачи, отвары из трав, приготовленные бабушкой. Веселя дочь, Юрий играл на гармошке, пел частушки.
Стояла великолепная летняя пора. Юрий помогал по дому, заготавливал на зиму дрова, сено, иногда ходил на рыбалку, вдосталь купался, гулял с Валей по городу. В эти дни он также много читал, занимался математикой, историей, астрономией. На вопрос: «Зачем тебе это?» — он ответил: «Вдруг пригодится». Чтобы избежать повторных вопросов, добавил: «Надо думать об академии». А это было свято: учеба.
Особую дотошность в расспросах проявлял Валентин. Интуитивно он почувствовал Юрино нервное напряжение и волнение. Позже он напишет: «И никому из нас, близких и родных Юры, и в голову не могло прийти, что первым человеком, дерзнувшим прикоснуться к извечным тайнам Вселенной, будет именно он — наш Юра, Юрка, Юрий Алексеевич…»
26 июля.Рано утром отправились с братом на рыбалку. Клевало, настроение было приподнятое, на свежем воздухе хорошо думалось. Юра рассказал о северной рыбалке, об изобилии рыбы в местных реках, всевозможных способах ее приготовления.
— Как мне показалось, братень, — прервал его Валентин, — что темнишь ты что-то.
— Я? — Юрий погасил в себе волнение. — Тебе показалось.
— Возможно. Но обещай, Юрик, когда-нибудь объяснить мне сегодняшний день.
— Обещаю, если будет на то основание.
28 июля.«Полярная троица» отправилась в Оренбург, к Валиным родителям. Так было обговорено раньше.
30 июля.На вокзал пришли все Горячевы. Встреча была радостной, не обошлось и без слез: плачут ведь не только от горя, но и от счастья. К числу имеющихся внучек дедушка и бабушка с большим удовольствием присовокупили и «северяночку». Они нашли Леночку как две капли воды похожей на Валю, как, впрочем, Юрины родители ранее нашли ее похожей на отца.
1 августа.Гагарина потянуло в город посмотреть, какие изменения произошли в нем, в родное училище, встретиться с друзьями, которые остались в училище, стали инструкторами, обучают курсантов.
2 августа.Двери квартиры Горячевых не закрывались: родственники и многочисленные друзья шли поприветствовать гостей. Состоялось застолье. Юрий рассказывал о Севере с юмором, подзадоривал присутствующих экзотическими сценами: прирученные медведи приносят воду к дому, тюлени снабжают свежей рыбой.
4 августа.Гагарин вновь побывал в училище, встретился со своими бывшими инструкторами, командирами. Был чрезвычайно вежлив, подробно рассказал о себе. Такие отношения взаимного уважения между воспитателями и их прославленным учеником сохранились в последующем.
В этот день Гагарину рассказали о детском доме, над которым взяло шефство училище, о помощи, которую курсанты оказывают ребятам, лишившимся родителей, о том, что они готовятся открыть для ребят кружок юных авиаторов. Юрий Алексеевич хорошо запомнит этот разговор и тоже поможет ребятам из детского дома.
7 августа.Весь день провел с Леной. Играл, пел ей песни и, как обычно, читал стихи, а она, словно понимая, почему так старается папа, переставала плакать, капризничать, давая время успокоиться и отдохнуть своему затейнику. Юрий не чаял души в дочери.
10 августа.В доме Горячевых опять праздник: Лене исполнилось четыре месяца. В гости пришли соседи, офицеры из училища. Иван Степанович принимал хлебосольно, широко, с чувством собственного достоинства. Когда они на время остались с Юрием наедине, спросил:
— А как дальше, Юра? — Вопрос был закономерен, отец имел право знать, как будет жить его дочь.
— Дальше? Дальше легче не будет, будет очень трудно, но с намеченного пути не сверну. А о Вале не беспокойтесь, люблю я ее очень и ради нее и моей Аленки я добьюсь всего. Мне хорошо с ними… — Иван Степанович многого не понял, а расспрашивать не рискнул: дело военное, говорить все не положено.
