П Бермонт-Авалов - Документы и воспоминания
С танками дело обстоит так: у меня осмотрено и вполне все подготовлено для отправки 12 штук. Вся отправка организована настолько удачно, что благополучная доставка несомненна. Даже в случае их реквизиции на дороге или на границе они будут застрахованы. Условия и цена самые выгодные (каждый танк около 70 000 марок). Все было готово, договорено и осмотрено, и шт[абс]-капит[ан] Черемисинов обещал внести 300 000 мар[ок] задатку, после чего мы хотели их грузить. Однако денег кап[итану] Черемисинову не удалось получить, и теперь я прямо не знаю, что делать. Если на днях не внесу деньги, то дело не состоится. Покорнейше прошу Вас, господин полковник, срочно телеграфировать мне, что делать и где получить деньги, чтобы внести задаток. Танки я лично осматривал и пробовал, они совершенно новые, среднего (скорее большого) типа, в 100 лош[адиных] сил. Доставлены могут быть в течение одной недели. Предложение и все дело ведется через фирму "Гуго Стиннес"133, что одно уже доказывает реальность предложения. С нетерпением жду Вашего ответа. Подробности мною доложены лично полковнику барону Энгельгардту.
Искренно уважающий Вас подпоручик Эбергардт.
Адрес: Берлин-Шарлоттенбург, Аугсбургер штрассе, пансион Венцель.
Копия.
82. Канцелярия Западной добровольческой армии -- графу Финкенштейну
28 октября 1919 [года]
Командующий армией ничего не возражает против того, чтобы Вы вели финансовые переговоры с Америкой и Японией, если Вы считаете, что это может дать положительные результаты, и о ходе этих переговоров просит ставить его в известность.
Командующий армией просит принять его благодарность за Ваше искреннее желание помочь нашему общему делу.
Начальн[ик] военно-походной канц[елярии] полковник (подписи нет)
Копия.
83. Состав Совета управления при командующем Западной добровольческой армии
28 октября [1919 года]
No 286
Совет134 состоит из: 1) по 1 представителю от каждого отдела, 2) представителя правительства, 3) представителя командующего армией, 4) представителя от интендантства, 5) 3 человека от местн[ого] самоуправления], 6) 3 человека от рабочих организаций, 7) 2 человека от профессиональных] союзов, 8) 2 человека от касс взаимопомощи, 9) 2 человека от местной торговли, 10) 2 человека от промышленности, 11) 2 человека от кооперативов, 12) 13 человек от демократии, 13) 19 человек от буржуазии.
Это, значит, будет демократический орган. А. Реммер.
Копия.
84. Бермонт-Авалов -- полковнику Брандту
29 октября [1919 года]
No 0292. Секретно.
Вследствие того, что успех моих военных действий тесно связан с работой Вашей миссии и пополнение русскими военнопленными сейчас особенно требуется для моих военных операций, я прошу Вас не отказать сделать распоряжение, чтобы моему представителю в Берлине капит[ану] Непорожнему была предоставлена возможность направить в армию возможно большее количество русских военнопленных. Вместе с сим сообщаю, что мои отряды передвигаются через Фридрихштадт к фронту Режица--Двинск.
Подп[исали:] полковник кн[язь] Авалов, нач[альник] военно-походной канц[елярии] полк[овник] Чесноков.
Копия.
85. Доклад Реммера Бермонту-Авалову
29 октября 1919 года, Берлин
Лично. Секретно.
Совершенно ясно, что в будущем, по занятии Петрограда и Москвы, верховенствующее место займет генерал от кавалерии В.И. Гурко. Будучи в контакт[е] с партией [Н.Е.] Мар[кова] 135 (в Копенгаген[е]), генерал Гурко в полной связи с Колчаком и Деникиным и, само собою разумеется, с Юденичем.
Я уже доносил, что представляется делегатам синдиката Гуpко. Заявил, что командующий Западн[ой] добр[овольческой] армией кн[язь] Авалов-Бермонт не изменник, а звено общей всероссийской цепи. Что действия князя Авалова-Бермонта есть действия общей русской политики.
Генерал Гурко, для общей координации (совместно с Деникиным и Колчаком) и в подтверждение легализации (после юденического приказа), высылает завтра в Митаву своего личного адъютанта поручика Пфайля. Об этом считаю долгом своевременно донести.
Кроме того, генерал Гурко высылает из Берлина полковника Дурново на фронт "работать". Само собою разумеется, что Дурново введен в строй, и никаких других намерений поездке Дурново генерал Гурко не придает. Генерал сказал: "Полковник Авалов сам увидит, что сделать с Дурново".
Все того мнения, что Дурново зряшний человек. Пользы мало, шуму много. Просто -- фамилии ради для. Генерал Гурко сегодня выслал к Колчаку и Деникину сообщения о Западном фронте, в этих сообщениях между прочим указано, что армией остается командовать полковник князь Авалов. Кроме сего, генерал Гурко потребовал передать для фронта Колчака нашу программу монархистов-демократов, что мною и исполнено.
О том, что генерал Гурко будет Верховным -- необходимо держать в полном секрете, дабы вся его работа Колчаку, Деникину и Юденичу не могла бы быть нарушена Антантой.
Посылаю это письмо отдельно с приказом прапорщику Гейсту в случае опасности -- письмо уничтожить.
Во всяком случае доношу Вашему Сиятельству, что генерал Гурко лично от меня потребовал не оглашать то, что я доношу Вам о его будущей роли. План экономического возрождения им совершенно одобрен, и он высказался очень одобрительно, что начнется этот план с Западного фронта -- границы с Германией.
Генерал Гурко сказал: "Это будет зерно будущей России".
Со своей стороны, счастлив доложить, что план этот одобрен всем консорциумом. Остается во главе этого дела поставить человека совершенно к этому и способного и имеющего доверие в России и в Германии. Таким является, по моему мнению, Оскар Федорович Гиллерт, бывший директор Дисконто-Гезельшафт136 и собственник заводов Эльрих и Ко, а также директор 28 заводов в Германии. Сейчас он работает с нами в полном контакте и председательствует на наших совещаниях с синдикатом.
А. Реммер.
Копия.
86. Рап
87. Реммер -- Бермонту-Авалову
29 октября 1919 г.
Дорогой и горячо любимый князь, Павел Михайлович.
Ты не можешь себе представить, что значит, когда все дело закончено и вдруг оно остановилось, потому что в газетах русских и немцев появилось объявление, что договоры с правительством Западной армии действительны только те, которые санкционированы: бароном Кноррингом, бароном Остен-Сакеном и Непорожным. Это объявление помещено было во всех немецких газетах и в "Голосе России". От кого оно исходило -- не знаю, но мой синдикат задал мне логический вопрос: "при чем же тогда Реммер". Пришлось мне убедить их всех, что эти объявления -- "утка", пущенная Антантой.
Но вот последнего удара я никак не ожидал. Приехал сюда Маврициус и заявил, что без согласия немцев-солдат, вернее немецких войск, договор заключен быть не может. Я уговорил Маврициуса никуда с этим договором своим не соваться, так как если немцы узнают, что командующий армией, заключающий с ними договор, связан обязательствами, то они, немцы, решительно откажутся от совершенно налаженного дела банка.
