П Бермонт-Авалов - Документы и воспоминания
Обзор книги П Бермонт-Авалов - Документы и воспоминания
Бермонт-Авалов П Р
Документы и воспоминания
П.Р.Бермонт-Авалов
Документы и воспоминания
Политический архив ХХ века
Вопросы истории, Москва, 2003, NoNo 1, 2, 5, 6, 7
Полковник П.Р. Бермонт-Авалов. Документы и воспоминания
Публикацию подготовили: доктор исторических наук Ю.Г. Фельштинский, доктор исторических наук Г.З. Иоффе (предисловие), доктор исторических наук Г.И. Чернявский (примечания).
Авалов: "Единственное спасение России в союзе с Германией".
Деникин: "К черту Авалова с его немцами".
Эти документы никогда раньше не публиковались 1. Сами по себе они освещают локальное событие, не получившее к тому же сколько-нибудь существенного развития. Но взятые в контексте всей истории белого движения, они проливают свет на его все еще малоизученные стороны. С точки зрения как географической, так и военно-политической, белое движение в основе своей имело антантофильский характер. Оно возникло и развивалось как борьба с большевистской властью, которую, по убеждению белых, "насадила" в России Германия. Вследствие этого война с большевиками во многом рассматривалась белыми как продолжение войны против Германии совместно с союзниками России -- странами Антанты. По существу, и "верхи" стран Антанты -- Англии, Франции и примкнувших к ним США -- также склонны были видеть в белом движении продолжение войны "национальной" России с общим врагом -- Германией и всем Четверным союзом. В этом прежде всего и заключалась для Антанты главная ценность белого движения. Именно в этом мотивы так называемой антантовской военной интервенции в Россию (если не считать восстания Чехословацкого корпуса весной 1918 г.; масштабы этой интервенции были малы, и вряд ли она существенно повлияла на ход военных действий) и военно-экономической помощи, оказанной белым на севере (генерал Е.К. Миллер), на востоке (адмирал А.В. Колчак) и юге (генерал А.И. Деникин), значение которой было действительно существенно.
Если красные, а впоследствии и советская историография изображали свою борьбу с белыми чуть ли не как войну со всем "международным империализмом", то белые (и особенно белоэмигрантская историография) считали, что союзники России -- страны Антанты, руководствуясь своекорыстными политическими соображениями, не оказали белому движению необходимой помощи и поддержки, что во многом и объясняет его неуспех.
Такого рода оценки более громко зазвучали к концу гражданской войны, но и в ходе ее они особенно не засекречивались в белогвардейском лагере 2. Эти оценки порождали у белых разочарование в союзниках, и антиантантовские настроения нарастали. Верховный правитель Колчак в узком кругу говорил, что союзники (особенно после поражения Германии осенью 1918 г.) не стремятся к быстрой и решительной победе белых над большевиками, потому что в их интересах ослабление России в ходе гражданской войны. Это был взгляд, вероятно, не лишенный оснований.
Но и сами белые давали немало поводов для "осторожного" отношения к ним союзников. Отпугивали и отталкивали их тенденции реакционности в белом движении, проявление в нем реваншизма, неспособность объединить свои силы, амбиции "полевых командиров" и т.д. Политические руководящие "сферы" стран Антанты не могли не учитывать давление левого общественного мнения, подозревавшего белых в желании восстановить царизм.
Вопрос о действительных целях политики Антанты -- вопрос особый. Ему посвящено немало исторической литературы. Здесь важно констатировать ту политическую и психологическую основу, на которой в белом движении возникало недовольство бывшими союзниками России (Антантой) и стремление найти новую опору для борьбы с большевиками во вчерашнем противнике -- Германии. Такие настроения особенно нарастали после подписания большевиками сепаратного Брестского мира в марте 1918 года.
Этот мир спас большевистскую власть. Вместе с тем Брестский мир, передав Германии и ее союзникам огромную территорию на западе бывшей Российской империи (Прибалтику, часть Белоруссии, Польшу, Украину, часть Закавказья), создавал для большевиков и потенциальную угрозу. В случае падения большевиков Германия могла оказаться перед лицом такой власти, которая (если бы она была составлена из представителей антантофильских -демократических и либеральных -- партий) восстановила бы антигерманский Восточный фронт. Учитывая такую возможность, германское военное и политическое руководство на подконтрольных ему бывших российских территориях стало оказывать поддержку тем антибольшевистским силам (преимущественно правым, монархическим организациям и группировкам), которые готовы были создать лояльную по отношению к Германии власть. "Русская политика" Германии после Бреста была двойственной. Поддержание мирных отношений с большевиками позволяло немцам избавиться от кошмара войны на два фронта, с этим сочеталась помощь антибольшевикам из правого (монархического) лагеря, консолидировавшим свои силы на оккупированной немцами территории и придерживавшимся германской ориентации.
Центром осуществления второго направления политики стал Киев -настоящая "Мекка" русских монархистов в 1918 году.
В Бресте Германия подписала с украинской Центральной радой отдельный мирный договор и ввела на Украину свои войска. Но уже в конце апреля 1918 г. немцы, расценив деятельность Рады как недостаточно прогерманскую, устранили ее. На Украине была установлена власть гетмана - быывшего царского генерала П.П. Скоропадского, зависевшего от германских властей 3.
"Украинская модель" всколыхнула в сердцах и умах многих русских монархистов радужные надежды: почему бы немцам со временем не реализовать ее в общероссийском масштабе? Многое, конечно, зависело от позиции гетмана и его окружения. Кто он: "щирый украинец", сепаратист, отрывающий Украину от России, или скрытый "великодержавник", вынашивающий планы восстановления Российской империи с опорой на Украину? Вокруг гетмана шла напряженная политическая борьбе. В Киеве побывал даже признанный антантофил, лидер кадетской партии П.Н. Милюков, который вел здесь переговоры с некоторыми гетманскими министрами и германскими представителями о совместном походе немцев и белогвардейцев на Москву 4.
Однако наибольшими силами располагала тогда Добровольческая армия М.В. Алексеева и Деникина, базировавшаяся на Дону и Северном Кавказе и, несмотря на определенное недовольство союзниками, твердо проводившая антантофильскую линию. Склонить Алексеева и Деникина к перемене внешнеполитической ориентации Милюкову не удалось. Несмотря на многочисленность в Добровольческой армии офицеров-монархистов, ее командование следовало лозунгу непредрешения государственного строя России до разгрома большевиков. Считалось, что этот лозунг позволит сплотить вокруг армии широкие антибольшевистские силы. По этой причине на совещании общественных деятелей в Яссах (декабрь 1918 г.) была отклонена кандидатура великого князя Николая Николевича на роль главы белого движения.
