Аркадий Столыпин - Записки драгунского офицера. Дневники 1919-1920 годов
Теперь я езжу с Гоппером в другом экипаже, Вишневский имеет уже слишком много вшей. 16-го прибыли в с. Дашковцы. Квартира чудная. Львов как-то говорил, что лозунгом или, вернее, девизом здешних хозяев является слово «нема». Нема молока, нема яиц, нема хлеба и т.д. В Дашковцах в первый раз слово «нема» не было пущено в ход. Появилось сливочное масло, хлеб, молоко, сметана, яйца. Словом, в результате все объелись и на следующий день имели вид подавленный.
17-го была ложная тревога. Обоз, и в том числе наш экипаж, выехал версты за три, простоял под страшным ветром и вернулся затем снова на старые квартиры. Мы всё время в непосредственной близости от неприятеля. Уже пятый день, как правее нас стрельба из орудий и расстояние до противника то 10, то 15, то 8, а сегодня всего 3 версты. Поэтому мы несём очень тяжёлую сторожёвку. Эскадроны соединены по два. Один Тверской (Первый сводный эскадрон), один наш (3-й + 4-й) и Северский. Нашим командует Львов, помощником его Юрий Абашидзе, 1-м взводом командует Люфт, 2-м – Маклаков, 3-м – Старосельский (3-й взвод – это жалкие остатки 4-го эскадрона). Остальные офицеры несут солдатскую службу в строю. У них в строю: Чухнов, Каниболотский, граф Шамборант 2-й, Беднягин. Кроме них, много присоединившихся к нам по дороге офицеров разрозненных частей, бронепоездов и т.д. Фамилий их я даже не знаю. Пулемётов у нас 7. Ими заворачивает Фиркс.
Отправили больных. Уехали: Тускаев, Исаев, Беднягин, кн. Туганов и много других. Их поместят в польские лазареты, а затем они хотят удрать в Россию. Янович уехал в Ковно, уехали и Михайловский, и Томсен. Не знаю уж, умно или глупо сделал я, что не поехал тоже. Будущее покажет.
Теперь всё, что было пропущено из-за моей болезни, записано. Конечно, многое пропущено, постараюсь снова правильно вести дневник.
с. Женишковцы
18 февраля 1920 г.
Вот и селение, предназначенное нам для отдыха. Хорош будет отдых, нечего сказать: противник находится от нас в 4-х верстах, а его передовые части, как сказано в вечернем приказе, в 1-й версте (!!!??!). Последнее уже как-то даже странно. Но лошадей не рассёдлывали, и обозные лошади были всю ночь в хомутах.
с. Женишковцы
19 февраля 1920 г.
Ночь прошла спокойно. Наступили чудные дни: солнце, тепло, всюду с весёлым журчанием мчатся ручейки. И снег почти исчез. Зато грязь прямо потрясающая.
Только что узнали радостную новость. Оказывается, нас перебрасывают на Северный Кавказ. При этом сначала будут отправлять больных и раненых, и, вероятно, в том числе поеду и я с Гоппером.
Единственно, что меня смущает, это то, что Румыния уверяет, что у неё нет достаточного количества перевозочных средств и фуража и потому она забирает себе лошадей – у казаков она покупает их по 3 000 марок или больше; офицерам дозволяется провести собственных лошадей. Оружие складывается в особый вагон и выдаётся в порту. Попов заявил, что он лучше пойдёт в поход, нежели бросит лошадей. Говорят, он едет в Варшаву. Словом, всё это ещё не скоро.
Сегодня ходил с Фирксом и Гоппером в разрушенное имение генерала Исакова и забрал много книг.
с. Женишковцы
20 февраля 1920 г.
Несём очень тяжёлое сторожевое охранение. Три заставы по 15 человек при 3-х пулемётах. На следующий день 3 разъезда по 10 коней. Ежедневно перестрелки ружейные и пулемётные, так как наши посты видят посты красных.
с. Женишковцы
21 февраля 1920 г.
Осматривал разграбленное имение генерала Исакова. Дом огромный, но безвкусно устроенный. Много книг и журналов, много французских романов.
с. Женишковцы
22 февраля 1920 г.
Лошади подправились, да и мы отошли немного. Ежедневно орудийная стрельба, сегодня особенно сильная; похоже на атаку. На постах сторожевого охранения оружейная и пулемётная стрельба.
с. Женишковцы
23 и 24 февраля 1920 г.
Ежедневно утром пулемётная стрельба. Большевики становятся наглыми.
с. Женишковцы
25 февраля 1920 г.
Скука адская, единственное занятие – еда. Что делается на Ростовском фронте, не знаю. Может быть, там уже всё кончено и игра проиграна. Поговаривают, что в Сибири победа красных полная, даже утверждают, что Верховный Правитель – то есть адмирал Колчак – взят в плен и расстрелян.
Была тревога. Красные сделали что-то вроде демонстрации против сторожевого охранения, которое было от тверцев, и тверцы отошли. Обоз выехал, едва не застрял в грязи при выходе из деревни и только ночью вернулся.
с. Виньковцы
26 февраля 1920 г.
В два перехода прибыли в «тыл». В Женишковцах нас сменили волчанцы-партизаны. Выступил сначала обоз часов в 7 вечера и прибыл на ночлег в 2 ночи, сделав… 4 (!!!) версты и потеряв 1 экипаж и 2 фургона. Ночью местные большевики сделали нападение на людей, оставшихся при экипаже, и обратили их в бегство. На следующее утро полк, проходя по тем же местам, захватил человек 8-10 этих господ и уничтожил их.
Вот, кстати, выдержка из приказа командира полка, где говорится про нашу дальнейшую судьбу:
«По соглашению с Польским командованием, с 24.II началась отправка в тыл нашей Армии (громко!), причём через Ярмолинцы, где будет происходить сдача огнестрельного оружия, будет проходить 1000 здоровых + 500 больных.
В Ярмолинцах мы получим польский обед и забираем продовольствия на 4 дня. В тот же день войска выступают дальше на Городок, где будет баня. Из Городка после бани наши войска перейдут в Гусятин, где назначен карантин. Сначала пойдут части 2-го корпуса, затем Гвардия, группа генерала Шевченко и группа генерала Склярова».
Кстати, говорят, что Сербия и Болгария объявили войну Румынии.
с. Виньковцы
27 февраля 1920 г.
Пробудем, кажется, долго. Вчера провели телефон на нашу квартиру. Вечером в приказе по полку командир полка сообщил, что в Гусятин мы не поедем, а пойдём или в район Калиша, или Кракова, или Перемышля (??). Что-то всё это мало понятно.
Получили известие, что бедный Бородаевский жив, но что ему ампутировали обе руки, которые он отморозил себе на лимане.
с. Виньковцы
28 февраля 1920 г.
С утра сильная артиллерийская, пулемётная и ружейная стрельба. На всякий случай поседлали <лошадей>. Оказывается, «товарищи» решили перейти в наступление, но немного неудачно выбрали момент, именно: когда происходила смена полков 42-го Донского и 2-го Конного генерала Дроздова [55]. Таким образом, они наткнулись сразу на 2 полка, и их основательно потрепали – забрали пленных и т.д.
с. Виньковцы
29 февраля 1920 г.
Противник обстрелял наше сторожевое охранение. Прибыл батальон польской пехоты.
