Юрий Прокушев - Сергей Есенин
Занимаясь в университете Шанявского, Есенин испытывал материальные затруднения. За учебу надо было ежегодно платить. Сумма была невелика, но для скромного заработка Есенина ощутима. При всем том Есенин придавал своим занятиям в университете серьезное значение. "Может быть, выговорите мне прислать деньжонок к сентябрю, - писал он летом 1915 года в Петроград, прося выслать гонорар за стихи. - Я был бы очень Вам благодарен. Проездом я бы уплатил немного в Университет Шанявского, в котором думаю серьезно заниматься. Лето я шибко подготовлялся". И все же осенью 1915 года Есенин не смог продолжать учебу в "Шанявке", ибо "должен был уехать обратно по материальным обстоятельствам в деревню".
Пребывание в университете Шанявского имело еще одно большое значение для Есенина. Здесь он познакомился с молодым поэтом Василием Наседкиным, дружбу с которым поддерживал потом все годы; здесь же встретился с ивановским поэтом Николаем Колоколовым, а немного позднее - с Иваном Филипченко и Дмитрием Семеновским и другими. В свободные вечера собирались у кого-нибудь из шанявцев, читали свои стихи. "Комната Колоколова, вспоминает Д. Семеновский, - на некоторое время стала моим пристанищем. Приходил Есенин. Обсуждались литературные новинки, читались стихи, закипали споры. Мои приятели относились друг к другу критически, они придирчиво выискивали один у другого неудачные строки, неточные слова, чужие интонации". Как-то в один из таких вечеров, сидя у Колоколова и перелистывая "Журнал для всех", "Есенин встретил в нем несколько стихотворений Александра Ширяевца; стихи были яркие, удалые... Есенин загорелся восхищением.
- Какие стихи! - горячо заговорил он. - Люблю я Ширяевца! Такой он русский, деревенский!"
Весенние, пахнущие смолистой сосной и луговыми травами, озорные и грустные стихи Есенина, с их неожиданно прекрасной и вместе с тем такой естественной образностью были встречены шанявцами с интересом. "На фоне модных декадентских поэтических течений его стихи, - вспоминает Б. Сорокин, - для нас явились радостной неожиданностью". "Даже строгий к поэтам непролетарского направления Филипченко, пренебрежительно говоривший о них: "мух ловят", - даже он, - подчеркивает Д. Семеновский, прочитав... свежие и простые стихи Есенина, отнесся к ним с заметным одобрением".
Май 1914 года. Есенин читает новые стихи. "Его голос то задумчиво рассказывал о равнинах, "где льется березовое молоко" и "рассвет рукой прохлады росной сшибает яблоки зари", то грустил "о радости убогой", то звенел и трепетал, как птица, рвущаяся в полет... И тогда нам стало ясно, - замечает Б. Сорокин, - что Сергей уже переступил тот порог, за которым лежит большой путь мастерства и вдохновения".
Поэты-шанявцы интересовались не только стихами. Их волновали политические вопросы: закрытие властями газеты "Правда", выступление против войны Максима Горького. "Раза два мне пришлось быть в кругу товарищей Есенина, - вспоминает Я. А. Трепалин. - Как он говорил мне, это были молодые писатели. Говорили, спорили до поздней ночи. Помню толковали о литературе, цензуре, конфискации номеров журналов, штрафах, слежке полиции за работниками типографии, издательств и т. п. Есенин, как всегда, говорил громко, жестикулируя". "В одном еженедельнике или двухнедельнике, - рассказывает Д. Семеновский, - мы нашли статью Есенина о горе обездоленных войной русских женщин, о Ярославнах, тоскующих по своим милым, ушедшим на фронт. Помнится, статья, построенная на выдержках из писем, так и называлась "Ярославны".
Эта тема звучит в стихотворении "Узоры", написанном Есениным вскоре после начала войны и опубликованном в январе 1915 года в журнале "Друг народа".
Девушка в светлице вышивает ткани,
На канве в узорах копья и кресты.
Девушка рисует мертвых на поляне,
На груди у мертвых - красные цветы.
. . . . . . . . . . . . . . . . .
Он лежит, сраженный в жаркой схватке боя,
И в узорах крови смяты камыши.
. . . . . . . . . . . . . . . . .
Траурные косы тучи разметали,
В пряди тонких локон впуталась луна.
В трепетном мерцанье, в белом покрывале
Девушка, как призрак, плачет у окна.
Несколько позднее, как мы знаем, тема войны получит более глубокое освещение в есенинской "Руси".
Еще более отчетливо гражданские мотивы выражены в стихах некоторых других поэтов-шанявцев. Так, например, Иван Филипченко открыто бросает вызов власть имущим:
Вы все, кто имеет дворцы,
Небоскребы, особняки,
Магазины, заводы и рудники,
У кого от безделья мигрень,
Посторонитесь, рабочий идет!
Уступите асфальты, к фундаментам встаньте,
Дайте дорогу ему, современному Данте.
Ясно слышны в его стихах раскаты народного гнева:
Массы куют себе долю орла,
Плавят себя в тиглях века.
Стихи "С работы", "Массы" были написаны поэтом в 1913 - 1914 годах. С юных лет Иван Филипченко был связан с революционным движением, в 1913 году вступил в большевистскую партию, преследовался охранкой, арестовывался. Близко к партии, рабочей печати стоял и Д. Семеновский, печатавший свои стихи в "Правде" с 1912 года. Революционно настроены были и другие молодые поэты, товарищи Есенина, - Василий Наседкин, Николай Колоколов, Георгий Якубовский.
Можно предположить, что некоторые из них, равно как и Есенин, были в какой-то мере связаны с большевистской группой, которая организовалась в университете Шанявского.
"В Народном университете имени Шанявского, - сказано в агентурной записке охранки по РСДРП от 22 января 1914 года, - в настоящее время имеется сорганизованная марксистская группа, которая намерена получить связи с местными рабочими клубами и профессиональными обществами, послав затем в клубы и общества "своих людей" для налаживания в них партийных ячеек". Спустя несколько дней в агентурной записке охранки сообщалось: "Группа социал-демократов партийцев, организовавшаяся при университете имени Шанявского, на этих днях направила четырех своих представителей для партийной работы во 2-е общество торговых служащих". Члены большевистской группы университета устанавливают контакт с рядом большевистских групп, существующих в других высших учебных заведениях. "При Народном университете имени Шанявского имеется вполне определившаяся социал-демократическая группа, стремящаяся связаться с таковыми же группами, существующими при Императорском Московском университете и Московском коммерческом институте", - отмечалось в одном из донесений московской охранки. В день рабочей печати, 22 апреля 1914 года, члены группы распространили среди слушателей листовки, призывавшие к поддержке рабочей печати, и организовали сбор средств в фонд "Правды". В листовке говорилось: "Товарищи. 22-го апреля 1912 года, ровно два года тому назад, усилиями пролетариата всей России была создана первая русская ежедневная с.-д. рабочая газета "Правда".
